Ознакомительная версия.
Один уже подбежал так близко, что мог бы достать ее ножом. Моя пуля ударила его в затылок как раз в момент, когда Ингрид развернулась и выстрелила ему в грудь.
Над моей головой пуля ударила в дерево и оставила в нем глубокую дыру, словно там побывало бешено вращающееся сверло.
В страхе я прикинул, где может быть снайпер, глупо было его не поставить на всякий пожарный, на всякий случай моментально проверил по спутнику, а так как знаю, куда смотреть, то усмотрел, хоть и не сразу, на вершине косогора именно там, где и предположил.
Парень залег, расставив широко для лучшей устойчивости ноги, в руках снайперская самозарядная, это уменьшает дальность, но здесь всего метров двести, так что промахнуться трудно.
Я приблизился, задерживая дыхание, он вроде бы что-то почуял, у нас многое осталось от диких предков, начал было поворачивать голову, но острый клинок десантного ножа вошел точно между позвонками у основания черепа, отрезав спинной мозг от головного.
Он ударился лицом в землю, я быстро стащил его за ноги на пару шагов вниз, а сам залег на его место и прильнул глазом к окуляру оптического прицела.
Мой «Выхлоп» лучше, но надо долго снимать глушитель, что мешает дальности и точности, а сейчас быстро сделал с десяток выстрелов, укладывая каждого, кого замечал на территории вокруг здания, подхватился и ринулся к Ингрид.
Она оглянулась, злая и с горящими глазами.
– Не отставай так сильно!
– Слушаюсь, – ответил я поспешно. – Что дальше?
Внутри тренировочного лагеря боевиков главное здание еще и огорожено высоким забором, стальная сетка натянута между металлическими столбами.
Ингрид пошла вперед, согнутая и готовая к взрывным движениям, я наконец-то ощутил холодок страха, все-таки животная часть во мне еще как сильна, а страх не чего-то определенного, а именно иррациональный, доставшийся мне от таких далеких предков, для которых обезьяна уже была вершиной творения.
Сетка красивым ромбиком, но из очень толстой проволоки, простыми кусачками, как понимаю, не перехватить.
Ингрид быстро пришлепнула к воротам крохотную магнитную мину, я все понял и вместе с нею отбежал в сторону.
– Заткни уши, – велела она мне и нажала на кнопку в руке. Тихонько грянул приглушенный взрыв, ворота дернулись, показывая, что да, сдаются, можно входить.
На такой огромной территории, понятно, никто газоны стричь не будет. Трава до пояса, кое-где деревца, есть даже громадные.
Нечеловеческий голос прокричал громко и страшно:
– Тревога!.. Тревога!.. Проникновение!..
Ингрид скривилась, я сказал с сочувствием:
– Не нравится? Пожалуй, я тоже не стану этот голос ставить для Сири. И в навигатор тоже.
– Теперь надо спешить, – сказала она.
Мы ринулись к главному зданию, я на бегу смотрел на окна, дважды выстрелил, и оба раза там посыпались стекла, а лица исчезли.
За два десятка шагов до входа в здание я выхватил из сумки на плече Ингрид магнитную мину и на ходу пришлепнул под днище одного из автомобилей.
Ингрид на бегу прошипела:
– Ты чего?
– Люблю, – сказал я, – когда взрывается! Во мне спит пироманьяк.
– Так пусть спит!
– Нет, – сказал я, – когда бабахнет, все ринутся сюда. А кто не ринется, все равно повернутся и будут смотреть. А у нас появится несколько секунд, чтобы за их спинами прочучундрить мимо и скрыться.
– Ну да, за тем мы и пришли, чтобы скрываться…
Могучий взрыв грохнул совсем не там, где я ожидал, а в сотне шагов отсюда, взметнулось дикое пламя, словно взорвалась колонна бензовозов, огонь взметнулся страшный, багровый с черным и оранжевым, как недра солнца, не огонь, а пламя, до жути похожее на ядерный взрыв.
Похоже, весь бензин боевики держали в одном месте, что неразумно, как бы оно ни казалось защищенным, а пока я снайперил, Ингрид ухитрилась и там прикрепить мину с дистанционным включателем.
– Теперь в дом!
Она на ходу подхватила выпавшую из рук стража автоматическую винтовку, такая же у меня, дверь распахнута, но я крикнул:
– Три секунды!
Она еще продолжала бежать к двери, но раньше в проем влетела граната. Я бросал издали, потому не отсчитывал секунды, и взрыв грянул сухой и короткий, рванула еще в воздухе, не успев удариться о пол.
Мы ворвались, бок о бок, в руках тяжелое и смертоносное оружие ближнего боя, от грохота выстрелов заболели уши, но я давил на спуск, со злым удовлетворением видя, как пули пробивают тела раненых и оглушенных взрывом, оставляя рваные отверстия, как черепа разлетаются, будто от тяжелых снайперских пуль.
В двух местах вспыхнул огонь и поднялся дым, закрывая все перед нами.
Кто-то сверху, беспорядочно стреляя, прокричал в ярости:
– Да убейте же их наконец!
Я вытащил из сумки гранату, Ингрид только успела повернуть голову, как я выдернул чеку и швырнул вверх на голос.
– Не трясись, там нечему взрываться. Даже рыбок в аквариуме нет.
Она огрызнулась:
– Я не трясусь. Ты только не слишком… Попадешь в стену, тебе же под ноги и отскочит.
– Там нет стены, – сообщил я. – Прямо в проем, там дверь распахнута… А с вожаком банды еще трое.
Взрыв наверху и вспышка показали, что подкатившуюся под ноги гранату в яростном грохоте выстрелов заметить не успели, это даже Ингрид поняла, когда ей под ноги шлепнулась кровоточащая кисть с зажатым в ладони пистолетом.
Я не успел остановить, ринулась впереди меня по лестнице на второй этаж, я приотстал на пару шагов и торопливо стреляю в выскакивающих навстречу боевиков, сам поднимаюсь следом за нею мучительно неспешно, а она вообще как при замедленной съемке, точнее, при замедленном воспроизведении…
Я сам тоже черепаха еще та, это мозг все успевает просчитать за сотую долю секунды, а потом бесится от безделья и начинает рассказывать, из чего стены, как обжигали такой кирпич в Месопотамии, и только время от времени предупреждает, что вот сейчас из дымящегося проема двери покажется такой же медленно двигающийся и орущий человек с автоматом в руках, нужно заранее поднять тяжелый автомат и навести прицел…
Я нажал на скобу, когда из-за откоса дверного проема только-только начал выдвигаться цветной бурнус, и пуля ударила в левую часть лба, когда вся голова боевика еще оставалась за дверью.
В дальнем конце коридора на втором этаже несколько человек бешено отстреливаются, укрывшись за тяжелыми перевернутыми столами и за роскошными кадками с цветами.
Нам на голову посыпались щепки и куски выбитой со стен штукатурки, Ингрид, спрятавшись за выступом стены, заорала дико:
– Не высовывайся, дурак!
– Я умный дурак, – сообщил я и, сопоставив интервалы между выстрелами, высунулся, нажал на курок и тут же отодвинулся обратно.
Ознакомительная версия.
