Ознакомительная версия.
– Да-а-а-а! – снова протянул он под необидный смех всех находившихся в боевом посту.
– С крещением тебя! – хлопнул его по плечу улыбающийся Звонарев. – Надеюсь, проставиться не забудешь?
Каланин лишь ошалело покрутил в ответ головой. Перед глазами у него до сих пор мелькали картины сражения. А ведь он был всего лишь зрителем – каково же пришлось непосредственно участвовавшему в бою экипажу? Даже учитывая немалую роль искусственного разума? Насколько, оказывается, проще отвечать за самого себя!
Стоя под тугими струями душа в своей каюте, Антон запоздало подумал о том, что теперь, как ни крути, он еще больше отдалился от той, прошлой жизни, сделав огромный шаг в совершенно противоположном направлении. Нет, естественно, можно было утешать себя тем, что, мол, лично он не стрелял по своим прежним товарищам, никого не убивал и т. д. и т. п., но капитан отчетливо осознавал – это всего лишь отговорки. Трещина, пробежавшая между ним и всем тем, что было дорого раньше, медленно, но неуклонно увеличивалась. И проблема заключалась совсем не в том, что он изменил присяге – точнее, не только в этом, – а в том, что он уже начал думать как человек, который перешел на другую сторону!
Впервые поймав себя на этой мысли, Каланин откровенно испугался. Неужели он настолько слабохарактерный и безвольный тип, что при первой же мало-мальски серьезной угрозе отпраздновал труса?! Но ведь прежде он никогда не страдал подобным недостатком? Что же с ним случилось такого, что в корне поменяло всю его жизнь?
Нет ответа… Оставалось лишь тихо и безнадежно ненавидеть себя, вспоминая тот ключевой момент своей жизни, когда он сидел на грязном от крови полу БМК и слушал обращенный к нему вопрос полковника Гарутина. Да, наверное, именно тогда, в ту секунду, и сломалось что-то у него внутри. Окончательно и бесповоротно. И теперь надо жить, учитывая это.
В кают-компании было не протолкнуться. Разгоряченные, еще не отошедшие до конца от горячки схватки офицеры, освободившиеся от вахты, возбужденно гомонили, оживленно обсуждая детали боя. Каланин, войдя в помещение, в первую минуту растерялся, но быстро сориентировался и направился к столу, где весело гуляли коллеги Звонарева. Сам каплей тоже сидел за столом, но активного участия в гульбе не принимал. Офицеры, находясь уже в легком подпитии, встретили появление следователя радостным гулом и тут же потребовали обещанную ранее проставу.
Хлопнув несколько рюмок отличнейшей водки, Антон с удовольствием почувствовал, как медленно распускается тугой узел, свернувшийся где-то внутри. «Да пропади оно все пропадом – гулять так гулять!» – мысль тупо нажраться и хоть на время позабыть обо всем плохом показалась весьма привлекательной.
– И куда мы теперь? – спросил он Звонарева, когда господа офицеры вовсю горланили залихватскую песню.
– В смысле? – не сразу врубился в вопрос захмелевший, красный от обильной выпивки каплей. – А, куда теперь двинемся? Знаешь, если я все правильно понял, то мы идем к Каледонии. Хотя, если честно, не очень понимаю зачем. Только тс-с – это закрытая информация!
Антон задумался, вспоминая. Каледония – маленькая планетка неподалеку от линии фронта. До войны на ней организовали небольшую научную станцию для изучениям проблем терраформирования. С началом боевых действий ученых эвакуировали, а их базу использовали в качестве второстепенного перевалочного пункта оружия, боеприпасов и горючего. Каланин даже бывал там однажды, расследуя дело о хищениях на армейских складах. Серый, ничем не примечательный мирок. В самом деле, что там могло оказаться такого интересного для Гарутина и К°?
Хотя если подумать хорошенько, то можно предположить, что командир «ярославичей» получил на базе тсиан информацию, заставившую его обратить на Каледонию самое пристальное внимание. Но тогда не исключен вариант, что на месте их будет ожидать «торжественный комитет по встрече» из числа тех, кто не заинтересован в том, чтобы беглые спецназовцы получили в свои руки дополнительные козыри. Да уж, веселенькая перспективка! Жаль, что поделиться своими мыслями не с кем.
«Паллада» достигла орбиты Каледонии через восемь суток. Осторожничая, Гарутин приказал выслать вперед несколько разведывательных зондов. Они, как ни старались, не обнаружили ничего подозрительного. Впрочем, это еще ни о чем не говорило – враг вполне мог затаиться под маскирующим полем. Антон, занявший уже ставшее привычным место в боевом посту Звонарева, так же, как и все остальные члены команды, напряженно ждал, что же решит в итоге командир.
Звездолет осторожно продвигался вперед, буквально вползая в систему. Все его средства наблюдения и обнаружения работали в авральном режиме, сканируя каждый подозрительный участок пространства. Оружейные системы находились в полной боевой готовности, ожидая лишь команды обрушить всю свою мощь на обнаруженного противника. Но время шло, а ничего не происходило. Напряжение, владевшее людьми, потихоньку стало отступать.
Серые цилиндры двух комплексов ПКО, висящие в точках Лагранжа[14] над Каледонией, вызвали у офицеров Звонарева лишь насмешливые улыбки. «Лира» – откровенное барахло! Ладно бы еще восьмая или девятая серия, но третья! Егор начал вспоминать вслух, когда он в последний раз видел такой анахронизм, но так и не сумел это сделать.
Тем неожиданнее прозвучал сигнал тревоги. Компьютер засек массовый запуск ракет в их направлении. «Паллада» тут же начала выполнять маневр уклонения. Звонарев, не дожидаясь команды, открыл заградительный огонь, одновременно стараясь подавить врага, уничтожить проявившие себя пусковые установки. К ним, правда, подключились и наземные лазерные батареи, но для «незабудки» все это стало лишь досадной помехой, не более. Вопрос заключался исключительно во времени, требующемся для уничтожения противника.
Наблюдая за слаженной работой офицеров БЧ, Антон невольно заразился их настроением. Вместе с ними он переживал за каждый промах и радовался, будто ребенок, любому удачному попаданию. Он и не заметил, когда Звонарев, поистине с иезуитским коварством, подключил его к управлению артиллерийской батареей. Поглощенный целиком и полностью новыми впечатлениями, Каланин поливал засеченные сенсорами цели градом снарядов, мечтая лишь об одном – разнести их в клочья!
«Черт возьми, а ведь это я стреляю! – пронзила его в какой-то момент острая, точно наконечник копья, мысль. – Неужели?!» Это открытие настолько ошеломило капитана, что он впал в ступор, отключившись на некоторое время от окружающей его действительности.
В чувство его привел резкий укол в висок. Это Звонарев, заметив нарушение работоспособности одного из участков подконтрольного ему общего механизма, «подбодрил» Каланина коротким разрядом. Спохватившись, капитан включился в процесс, но вот беда, прежний запал уже прошел. Впрочем, это никак не повлияло на общий ход событий – «Паллада», обладающая поистине чудовищным превосходством в вооружении, быстро расправилась с комплексами ПКО и подавила наземное сопротивление. Напоследок «незабудка» дала по Каледонии несколько залпов главным калибром по наиболее подозрительным районам, где могли размещаться наземные войска.
Ознакомительная версия.
