— Что, — насмешливо спросил Покатилов. — Стелешь соломку, если сейчас ничего не получится?
— Сейчас, думаю, все получится. — Псих нимало не смутился. — Сколько там времени?
— Еще одиннадцать минут, — подсказал генерал.
— Подождем, — сказал Покатилов. — Чтобы наверняка. Вон, кстати и ординарец твой топает. Оставь его, наверное, снаружи, а?
— Ладно, — буркнул генерал. Как только дверь открылась, генерал зычно скомандовал:
— Фарид! Форму оставь, а сам погуляй снаружи, пригляди, чтобы никто сюда не совался.
— Есть, товарищ генерал! — с готовностью выдохнул охранник, метнул камуфлированный ком в сторону Сиверцева, поставил у входа высокие армейские ботинки и захлопнул дверцу.
Сиверцев покопался и отделил брюки от куртки. Встал, стащил пилотскую, влез в военную форму — подошла, кстати, вполне нормально — и тут сообразил, что носков у него по-прежнему нет, а надевать ботинки на босу ногу совершенно не хотелось.
— Секунду, Ваня! — вскинулся догадливый Псих и снова полез в ящик от спецкостюма. Отрыл свой рюкзак, который, как выяснилось, находился вместе с его одеждой, пошарил там и выдал Сиверцеву пару носков. — Совсем как после переправы! И подмигнул.
— Спасибо, — поблагодарил Сиверцев. И подумал: «Как же надоело быть бедным родственником, кто бы знал…»
Ботинки оказались примерно на размер больше; Ваня их долго перешнуровывал, поэтому когда он как раз заканчивал возиться со вторым, у Покатилова сработал таймер.
— Ну, Псих, молись, — хмуро бросил он сталкеру, унимая пиликание кома. — Давай, демонстрируй, что получилось.
Псих достаточно спокойно присел на корточки и отпер сейф; даже по его плечам и спине Сиверцев сразу понял: все получилось. Псих по локти запустил руки внутрь, а затем встал во весь рост.
— Вот, глядите, — сказал он победно. — Это оригиналы, — и вытянул одну руку с часами на ладони. — А это копии, — он вытянул вторую.
Покатилов взял свой «Улисс Нардин» и его копию и принялся разглядывать, поворачивая и оригинал, и копию то так, то эдак. «Омегой» завладел генерал, копией опять же он, а Тараненко по очереди заглядывал Покатилову и генералу через плечо.
— Надо же! — с некоторым удивлением произнес генерал. — Никаких отличий! Даже царапина на браслете такая же!
— Эй, Ваня, — неожиданно обратился к Сиверцеву Покатилов. — Тебе часы не нужны? Могу подарить. Правда, не оригинал, реплику. Зато не китайскую! И Покатилов вдруг в голос заржал.
— Спасибо, — отозвался Сиверцев без энтузиазма. — Я не люблю кожаные ремешки.
— Ну и ладно, — вздохнул Покатилов, отсмеявшись. — Оно и к лучшему, наверное, хоть погляжу — не рассыпется ли эта реплика в ближайшие же дни.
И он нацепил копию на правую руку, точно так же, как перед этим оригинал на левую.
— Ну, что. — Псих вопросительно поглядел на присутствующих. — Сейф вот, артефакты вот. Все работает. Удачного бизнеса, господа! Троица заправил в который раз уже за сегодня переглянулась.
— Что ж, уговор ты выполнил, — объявил Покатилов. — Так что можешь гулять. Но учти, если у нас в обозримом настоящем возникнут к тебе вопросы или, не дай бог, претензии, все равно найдем, ты это знаешь.
— Знаю, — не стал трепыхаться Псих. — С аэродрома меня выпустят?
— Выпустят, — заверил генерал. — Если что, на меня ссылайся.
— Спасибо.
Тараненко, видимо сообразивший, что в ближайшие часы его ждет много приватных разговоров с партнерами по корпорации «Дупликатор», взглянул на Сиверцева и довольно быстро решил его судьбу:
— Ваня! А ты ступай к первому южному кордону и жди вездеход, ребята подбросят тебя до городка. Завтра поутру отметься в институте, денежку получи и отдыхай себе! Я потом тебя найду.
— И в «Вотрубу» загляни на днях, — добавил Покатилов. Генерал поглядел на все это, послушал, и неожиданно тоже высказался:
— Какой-то он у вас двойной агент получается, причем все им довольны. А говорили — биолог, биолог…
— Пойдем, Ваня! — позвал Псих. — До кордона нам по пути. Завершим достойно нашу одиссею!
Сиверцев встал, громко сказал: «До свидания!» и, не дожидаясь ответа, выпрыгнул из вертолета вслед за Психом.
«Все! — подумал он, почему-то без особенной радости. — Сегодня все точно буде — и ванна с пеной, и пиво, и что еще душа пожелает».
Охранник Фарид при их виде насторожился, даже встал на цыпочки и заглянул в иллюминатор вертолета, но убедившись, что генерал жив-здоров и беседует с оставшимися, а следовательно Псих с Сиверцевым покинули вертолет явно не против его воли, тут же расслабился и даже махнул рукой в нужную сторону:
— КПП там!
— Будь здрав, военный! — попрощался с ним Псих, а Сиверцев просто кивнул.
Через КПП их действительно выпустили даже ничего не спросив — так, хмуро глянули и отвернулись. И пошли они прочь от аэродрома по непривычно хорошей асфальтовой дороге.
На самом деле дорога, как и все дороги в этой части Европы, была дрянная и битая. Но если сравнивать с дорогами Зоны…
Непривычно было идти среди нормальной — почти нормальной — растительности. И твердо знать, что никакой смертельно опасной пакости ни на дороге, ни вон за теми кустами не отыщется, и никакая жуткая тварь не выскочит из леса и не нападет. Ощущение было странное и непривычное, но Сиверцев точно знал: это быстро пройдет. К хорошему всегда привыкаешь моментально.
— Ты с кордона в Зону? — спросил Сиверцев у Психа, почти уверенный в ответе.
— А куда мне еще? — риторически спросил тот, — Там мой дом.
Сиверцев вздохнул и ничего не ответил. Его подмывало предложить Психу отправиться с ним, в городок, зайти в «Шти» или «Ать-два», расслабиться, все такое. Но Сиверцев чувствовал: Псих откажется. Невольная близость, возникшая между ними во время совместных приключений в Зоне, быстро таяла, как только стало ясно, что их пути расходятся. Не доходя до кордона Псих вдруг встал.
— Ну, все, — сказал он. — Мое окно тут, в леске, не ломиться же мне в наглую мимо солдат.
— Удачи, Саня, — вздохнул Сиверцев. — Найди себя. И родственников обязательно найди.
— Найду, — усмехнулся Псих. — Всех найду. И тебе удачи. Попадешь в Зону — заходи в гости, если застанешь.
— Да завязывать надо, откровенно говоря, — признался Сиверцев. — Всех денег все равно не заработаешь. Если эти воротилы чего заплатят, уволюсь.
— И правильно, — кивнул Псих. — Ну, будь здрав.
— И ты.
Они коротко обнялись и отправились каждый навстречу судьбе, один в Зону, а второй прочь от нее.
