— Автоматчиков не видно, — говорит Артём. — Они что, выпустят нас?
— Не знаю, — хмурится доктор.
Мы ползём в другую комнату, быстро пересекаем здание насквозь и выбираемся наружу с дальнего торца.
Бежим, пригибаясь. И тут вслед раздается:
— Одну минутку…
Впереди, из окна дома, в котором мы думали укрыться, выглядывает автоматный ствол.
Падаем на землю. Хотя это не спасет. Горка битого кирпича и заржавелые останки холодильника — плохая баррикада. Мы как на ладони. Захвачены посреди открытого пространства.
Глупо…
А сзади — опять бодрый голос «командира»:
— Боюсь показаться назойливым…
Лёгкий смешок.
— Да поднимитесь вы… Неужели по кайфу лежать в пыли?
Я перекатываюсь лицом к нему. Седой и не думает прятаться. Развалился в оконном проёме и болтает ногой. Кто-то невидимый хохочет. Местные вовсю забавляются ситуацией.
И тогда я встаю. Выпрямляюсь во весь рост. Артём отчаянно дергает мою штанину. Но я не обращаю внимания. Грэй тоже поднимается. Последним, бормоча ругательства, шумно отряхиваясь, встаёт физик.
«Командир» уже не улыбается и молча изучает нас. Взгляд его надолго останавливается на мне.
— Прошу прощения, кое-что уточнить…
— Любопытство не порок, — хмурится Грэй.
— Деталей можете не касаться. Но хотя бы в каком направлении вы движетесь?
— А тебе-то зачем? — набравшись смелости, выпаливает Артём.
— Хотя бы затем, что вы идёте по моей «земле».
Доктор машет рукой в северо-восточном направлении:
— Нам туда.
— Пожалуйста. Больше вас не задерживаю, — кивает седой.
Физик недоверчиво бормочет:
— Выстрелы в спину — такая неприятная штука.
Но никто не стреляет.
Мы почти пересекаем пространство между домами, и тут равнодушная фраза долетает вдогонку:
— Конечно, можете идти. Только, вообще-то, там полицаи.
Будто на стену налетели. Остановились. Артём заморгал. В его взгляде просвечивала отчаянная надежда: «А может, врет?»
Хотя, наверное, даже физику было ясно, что это слишком похоже на правду. Зачем обманывать седому? Мы ведь сейчас в его власти. И шансов противиться этой власти у нас нет. По крайней мере именно так должны думать местные.
Грэй обернулся и пару секунд рассматривал «командира». Наконец спросил:
— Далеко?
— Не очень. Километра два-три, — спокойно уточнил седой. — Они передвинули посты в глубь Развалин и выставили оцепление.
— Давно?
— Сегодня утром. Как раз после речи Гусакова.
— А через Владыкинское кладбище пройдем?
— Почему же нет? — насмешливо щурится «командир». — Ходить-то везде можно. Только вот где окажетесь?..
— Там тоже полицаи?
— Нет, хор мальчиков. Разучивают сольфеджио и заодно «шмаляют» из автоматов. По всему, что движется.
Мы переглянулись.
Грэй выдавил сдержанную улыбку:
— Приятно иметь дело со знающим человеком. Не возражаешь, если мы слегка передохнем… на твоей «земле»?
— Пожалуйста, — любезно развел руками седой. — Здесь не Сочи. Места много.
Мы вошли в один из домов и уселись прямо на ступеньках лестницы. Доктор извлёк «мыльницу» и настроил на «Эн-ТВ». Приглушил звук, так что разобрать можно было, только склонившись к самому экранчику.
Розовощёкий упитанный журналист рассказывал про закупку концерном «Кемикал Технолоджиз» двухсот тысяч гектаров «пустующих» земель в Орловской области. Поплыл видеоряд с официальной хроникой: улыбающиеся физиономии, бокалы с шампанским, фотовспышки.
— Теперь даже скептики вынуждены признать, что политика реформ президента Гусакова даёт весомые плоды. Несмотря на отдельные трудности, достигнуто главное. Достигнута стабильность. Международный бизнес готов вкладывать серьёзные инвестиции в нашу экономику… Тысячи рабочих мест…
— Да знаем, знаем, поморщился Артём. — Самая большая в Европе свалка химических отходов. Может, переключить на другой канал?
— Тише… — отмахнулся доктор.
— …Западные эксперты с оптимизмом оценивают перспективы нашей экономики…
— Ну, это как раз понятно. Чем у нас хуже, тем больше у них оптимизма, — вставил физик.
Грэй коснулся клавиш, переключаясь на «Московские вести».
Плотная фигура в мундире заполнила экранчик. Обрюзгшее лицо. Голос низкий, чуть гнусавый, но уверенный. И лицо, и голос, наверное, знакомы каждому в Московской Федерации:
— …Жизнь в стране налаживается. Так называемые «патриоты» чувствуют, что почва ускользает у них из-под ног. Даже самые тёмные, одурманенные имперской пропагандой слои населения враждебно относятся к бандитам и убийцам. Но расслабляться рано. Загнанное в угол зверьё особенно опасно. Последние события доказали это. Жестокие теракты в центре Москвы, сотни убитых мирных граждан…
На экране замелькали окровавленные тела, снующие туда-сюда медики и полицаи.
— Какие сотни? Что он мелет? — удивлённо пробормотал Артем. — CNN передавало — в «Матриксе» — двадцать девять… Вместе с охранниками…
— Потом, Артёмчик, потом…
А в голосе всё нарастали злобные нотки:
— …Трусливые подонки… Не запугаете!
Крупным планом — мертвые тела. Вереница «скорых» рядом с дымящимся зданием. Только это был не «Матрикс». И не «Глубина».
— Терпение народа лопнуло. Люди требуют жестких мер!
На весь экран — лицо немолодой женщины. Она рыдает и что-то выкрикивает. Но звука нет. Словно она кричит в безвоздушном пространстве.
А голос, тот же голос за кадром, уверенно продолжает:
— …Пора уничтожить рассадники преступности и экстремизма посреди города! Отбросы общества, банды люмпенов и наркоманов — питательная среда, из которой так называемое «подполье» вербует своих убийц.
Камера скользит между пустыми кварталами Развалин, заглядывает в подвалы… Мерзкие оплывшие физиономии, забрызганные блевотиной лохмотья, крупным планом — исколотые вены.
— Сегодня я подписал указ. Органы правопорядка железной рукой защитят демократию и законность…
Крепкие, холёные полицаи в бронежилетах и шлемах. Вертолеты, транспортеры, танки «Чейни».
Торжественные аккорды гимна. Музыка Глинки, слова Евтушенко…
На экранчике возник журналист. Известная на всю Федерацию «говорящая голова», любимец Рыжего. Тряхнул холёной бородкой, оптимистически закатил глаза:
— Слава богу, мы живём в демократическом обществе. Сегодняшнее выступление президента — лучшее тому доказательство. Власть понимает народную боль и тревогу. И не отделывается пустыми обещаниями. Уже сейчас министр внутренних дел объявил о начале операции «Чистый город»…
