кошмарить немцев, но надеюсь узнать это в ближайшее время. А пока пора снова придумывать новые подлянки для арийцев.
То же время. Москва, Кремль
– Добрый день, Борис Михайлович, проходите, садитесь.
Сталин любезно указал Шапошникову на место за столом. Как бы то ни было, но самодуром Сталин не был, он всегда уважал профессионалов своего дела, к которым относил и Шапошникова. Он глубоко его уважал за профессионализм. Полковник царской армии Шапошников весной 1918 года добровольно вступил в Красную армию и принял деятельное участие в Гражданской войне, за что в 1921 году был награжден орденом Красного Знамени.
– Какая, по вашему мнению, сейчас обстановка на фронте?
– Без сомнения, тяжелая, но в последнее время на Западном фронте положение слегка выправилось.
– Нечаева?
– Да, она. Нечаева не только нарушила логистику наступающих немцев, но и вынудила их бросить на свою нейтрализацию значительные силы. Это не говоря о том, что она фактически выбила из второй танковой группы один корпус, и это, грубо говоря, всего одним полком. Тот хаос в снабжении и управлении, что она создала, очень сильно притормозил противника. Здесь вопрос только один: как долго она продержится во вражеском тылу. Пока ее отряд был относительно небольшим и малоизвестным, противник относился к нему как к незначительной помехе и выделял для ее нейтрализации незначительные силы, которые она могла успешно отбить или уничтожить. Сейчас все совсем по-другому. После того, как она наглядно показала свою силу, немцы приложат все усилия для уничтожения ее отряда. Слишком большой урон она уже нанесла немцам, и неизвестно, сколько еще нанесет, если ее не остановить.
Пока немцы заняты уничтожением ее отряда, напор на наши войска значительно снизится, и мы должны этим воспользоваться. Могилев сдан, Витебск в окружении и тоже со дня на день будет взят противником, несмотря на его проблемы с полком Нечаевой. Следующий на очереди Смоленск, и мы должны приложить все усилия, чтобы он продержался как можно дольше. После взятия немцами Смоленска у них будет прямой путь на Москву. Я думаю, что необходимо отвести вышедшие из Могилева войска к Смоленску. Пускай они там немного отдохнут, доукомплектуются по возможности и начинают готовить оборону города.
– А Нечаева?
– Пусть терроризирует немцев столько, сколько сможет, и постарается отвлечь на себя как можно больше сил противника.
– Но ее уничтожат в итоге.
– Что поделать, товарищ Сталин, у нас все равно нет другого выхода. Если ей повезет, сможет с остатками своего полка вырваться, если нет – значит, такова ее судьба. В конце концов, она сама это выбрала, когда не стала прорываться к нам после удара по Могилеву. Она ведь вполне могла выйти из окружения вместе с прорвавшимися частями, но сама решила остаться в тылу противника.
– Хорошо, так тому и быть. Но, Борис Михайлович, постарайтесь в случае уничтожения немцами ее полка вывезти ее саму к нам. У нас так мало действительно умелых командиров, что следует их по возможности беречь.
– Если это будет возможно, то сделаем, товарищ Сталин.
Взвод лейтенанта Морозова
«Если завтра война, если завтра в поход…» Да, вот тебе и война малой кровью на чужой территории, мать твою через коромысло, пока именно противник так воюет, а не мы. Эти мысли терзали лейтенанта Морозова уже не первый день. Его дивизия находилась в первом эшелоне, и когда началась война, то их бросили на помощь пограничникам, вот только до границы они так и не дошли. В его батальоне за два дня даже не боев, а всего лишь продвижения в сторону границы, осталась в строю всего рота, а остальные бойцы погибли во время непрерывных авианалетов. А вот хваленых сталинских соколов видно не было. Всего раз они появились в небе, и их тут же сбили: немцы отдали два своих истребителя за шестерку наших, хотя их было всего четверо. Ну как тут не ругаться последними словами?
А затем было отступление и почти непрерывные бои, пока он, оглушенный, не попал в немецкий плен. Хорошо, что его бойцы, которые попали в плен вместе с ним, поддерживали его во время конвоирования, так как упавших без сил бойцов и командиров конвой просто достреливал. Казалось, что все кончено и впереди его и других бойцов и командиров не ждет ничего хорошего.
Но все изменилось в один миг, когда внезапно из близкого леса раздались выстрелы. Конвоиров перестреляли очень быстро, а потом напавшие на немцев бойцы предложили всем желающим вступить в их отряд. Согласились почти все, несмотря на то, что командовала им совсем молодая девушка в танкистском комбинезоне. И пожалуй, никто из бывших пленных не пожалел о своем решении. Именно в ее отряде они впервые познали радость первых побед и наглядно увидели сами и показали другим, что немцев можно бить.
И вот сейчас он со своим взводом выполнял поставленную ему задачу. Место для засады было выбрано с умом, и теперь они поджидали небольшую колонну военнопленных, которая медленно двигалась к ним по дороге. Навскидку там было три-четыре сотни человек, считай батальон, как раз столько, сколько ему и нужно. Его батальон разбили повзводно и отправили безобразничать в немецком тылу, причем каждый взвод должен был вырасти за счет пленных и окруженцев минимум в роту.
Хоть радистов на всех не было, как, впрочем, и раций, но каждый командир взвода получил свою частоту и шифр для связи с основным отрядом. На первый взгляд, спрашивается: зачем, если ни радистов, ни раций нет? Но ведь это сейчас нет, а завтра? Среди окруженцев и пленных, как говорится, каждой твари по паре, вполне можно найти радистов, а рации, в крайнем случае, если не смогут найти свои, на немецких пунктах сбора трофеев, можно будет использовать немецкие, уж у немцев-то они есть, надо только отобрать их.
В каждом взводе было по шесть ручных пулеметов, в том числе и трофейные немецкие, а потому по одному пулемету замаскировали на обочинах дороги, и когда колонна пленных приблизилась, первыми ударили именно эти пулеметы. Сразу за ними накрыли огнем и передовых конвоиров, а следом и замыкающих. Меньше минуты – и все охранники лежат кровавыми кучами на дороге, а пленные лишь сейчас стали соображать, что происходит. Находясь уже третий день без еды и почти без воды на жарком летнем солнце, люди шли из последних сил, и почти все были в полуобморочном состоянии, а потому и не поняли сразу, что происходит. А когда до них стало доходить, то все уже закончилось.
Бойцы лейтенанта Морозова быстро утащили тела
