ткани и кожи, вампир перевернул эльфийку на живот и стал присасываться к её икрам. Там, где он делал это особо рьяно, оставались тёмно-красные засосы. Девушка визжала и смеялась от удовольствия, брыкая ногами, когда становилось совсем невтерпёж.
- Ну что ты делаешь? – закричала она сквозь смех. – Как я теперь короткое одену?
- Никак, - ответил землянин, отсосавшись от нежной кожи ноги. – Меньше пялиться будут, - присосался он к другому месту.
- Ммм, ревнуешь?
- Конечно. Не успел отвернуться, ты уже с Алвэром пляшешь.
- А если б я обняла и поцеловала его? – улыбнулась Дариэль.
- Его сердце не выдержало б такого, - улыбнулся в ответ вампир.
Он стал подниматься по ногам своей любимой выше, стараясь не обделять вниманием губ и языка ни один квадратный миллиметр её упругой вкусно пахнущей кожи. Чем больше в нём закипала страсть, тем красивее, идеальнее и аппетитнее казалось ему то, что он ласкал и видел. А чем красивее, идеальнее и аппетитнее казались ему стройные сильные ноги и сексуальная, завлекающая, лишающая воли и разума попка эльфийки, тем больше в нём закипала страсть.
- Ну, всё, я уже не могу, - вскрикнула девушка, резко перевернувшись на спину и притянула Габриэля к себе, широко раздвинув ноги.
*****
- Ты когда-нибудь устаёшь? – спросила удовлетворённая, выжатая, как лимон, Дариэль у не совсем насытившегося и нисколечки не уставшего Габриэля через два часа сверх интенсивных, генерирующих радость и удовольствие телодвижений.
Они лежали в обнимку под одеялом. Упругое молодое тело эльфийки «укрывало» вампира с левой стороны. Её голова приятно давила на его ключицу и упиралась сладко пахнущими волосами в подбородок. Левую ногу девушка закинула на пах и бёдра любимого, придавив его твёрдый могучий прибор к нижней части живота и лишив возможности нормально соображать.
- Я чувствовал что-то типа усталости, когда выходил из долгих застываний… - ответил землянин. - Да, наверно, это можно назвать усталостью. Усталостью и упадком сил. Аппетит после таких голодовок просто бешеный. Кровь обычного оленя кажется божественным нектаром. Пьёшь и дрожишь. Энергия так и хлещет наружу. Некоторые специально застывают или просто не питаются долго, чтоб испытать это. Что это за вечно горящие волосики? – спросил он, поднеся к лицу одну из обогревашек.
- Это шерсть зербов – крупных грызунов из пустынь Агнавора. Она может гореть до пяти лет.
- Ого! Огненные грызуны? Опасные, наверно?
- Да, их убивают издалека. Близко зажариться можно. Убивают и закапывают на пару декад. Чтоб остыли немного.
- Ваш мир переполнен чудесами, - улыбнулся Габриэль. - Но мне досталось самое лучшее из них, - поцеловал он эльфийку в голову.
- А мне досталось самое красивое, интересное и ненасытное чудо из вашего мира, - повернулась и поцеловала его в губы та. – Не было бы ещё этой ненависти к вампирам. Рано или поздно мне нужно будет представить тебя родным и близким. Придётся их обманывать.
- Думаю, они поймут, что ты не могла по-другому.
- Поймут? Поймут, когда всё узнают? Но они никогда не узнают! Мне придётся обманывать их всю жизнь!
- Положение вампиров может измениться.
- Вряд ли. Они… то есть вы уже две с половиной тысячи лет изгои. Не знаю, что должно произойти, чтобы это изменилось. Все привыкли к такому порядку вещей. Большинство западных аилионцев - включая меня, - даже не знали вас в другом статусе.
- Будем надеяться на хорошее. Я слышал, что раньше вампиры были лучшими друзьями людей.
- Да, но многие, наверно, уже и не верят, что так было. А многие из тех, кто верят, не верят, что так будет снова. Вам нужно как-то реабилитировать себя, доказать, что вы изменились.
- Я сделаю это.
Дариэль внимательно посмотрела ему в глаза.
- Что ты задумал? – спросила она.
- Пока ничего… Для начала надо разобраться с тем, что происходит в Паучьем Лесу. Как можно реабилитироваться, когда тамошние вампиры убивают всех, кто туда заходит? Даже моркутов?
- Да, это их не красит…
- Я понимаю, что они озлоблены, но их действия только усугубляют ситуацию.
Эльфийка кивнула.
- Отец не давал мне такого задания, - продолжил вампир. - Он послал меня только за средством от нежити. Ты мне веришь?
- Верю.
- Спасибо. Думаю, встреча с Логаном и вампирами Паучьего многое прояснит. Логан и мой Отец были хорошими друзьями. Надеюсь, он подскажет, как реабилитировать вампиров. И с зомбаками поможет.
- Надеюсь, - снова кивнула Дариэль.
Она не стала сбивать энтузиазм своего любимого вопросом: «Если он знает, как их реабилитировать, почему ж до сих пор не реабилитировал?», в очереди за которым стояло его подкрепление: «У него ведь там много высших вампиров. Он мог поручить это им».
- Только, пожалуйста, никому об этом, - попросил Габриэль. – Дилион с Рогнаром не будут в восторге от этой идеи.
- Хорошо. Но они верят тебе. Они бы поняли тебя.
- Скажем им позже. Не будем отягчать их души лишним грузом, а головы лишними думами.
- А мои голову и душу, значит, можно, да? – игриво улыбнулась девушка, оседлала его и вцепилась зубами в нижнюю губу.
- Нападаешь? – расплылся в улыбке вампир.
- Я доведу тебя до усталости и упадка сил! – проговорила эльфийка, выпрямилась и стала быстро двигать тазом.
«Моя богиня!» – мысленно воскликнул Габриэль.
*****
На этот раз интенсивные движения, генерирующие радость, продлились всего пятьдесят минут. «Выжатый лимон» был окончательно «дожат», «расплющен» и нежно препровожден поцелуями и тихим пожеланием спокойной ночи в царство неограниченных возможностей и ничем не сдерживаемой креативности.
«Какая красивая» - любовался миниатюрными, сказочно-привлекательными чертами лица своей любимой Габриэль.
Большую часть времени он наслаждался её прекрасным и уже таким родным лицом в бодрствующем состоянии. Красивыми, добрыми глазами, живой мимикой, мило шевелящимся во время разговора ротиком. Сейчас его сознание восстанавливало баланс, получая не менее сильное эстетическое наслаждение от образа спящей девушки и запечатлевая его в тех же специальных, бережно
