Леха подергал дверь, она была заперта на замок. После нескольких крепких ударов ногой ее таки-удалось открыть, и нам в нос прянул мерзкий запах разложения. Трупы женщины и двух мужчин были раскиданы по крохотной подсобке. Женщина тоже была сотрудницей АЗС — мы поняли это по знакомой синей униформе с логотипом компании, который был почти не виден под темным пятном вокруг раны в груди. Тот неброско одетый мужичок с щетиной, видимо, водитель грузовика-бензовоза, из которого мы выкачали топливо. А третий, молодой парень в смешной мятой бейсболке с нарисованным на ней персонажем какого-то мультсериала, походил на его помощника или просто на случайного посетителя.
Все трое были основательно покусаны, и мы сделали вывод, что они умерли от недостатка воды. Тот, кто напал на нас, запер их здесь, а затем обратился. Наверное, в пылу борьбы на него попала инфицированная кровь или ядовитая слюна угодила в рану, а он еще не знал, чем это грозит. Во всяком случае, на шее и лице застреленного нами зомби не было никаких укусов, да и одежда была подозрительно целая, хоть и не слишком чистая и свежая.
— Брать нечего, так что валим отседова, — коротко определил план действий Леха.
Семен профессионально закончил манипуляции с заправкой нашего пикапа, а затем доверху залил единственную оставшуюся на заправке десятилитровую канистру.
— Я есть хочу, — проворчал Ванька, прикуривая сигарету. Кажется, он немного пришел в себя. Во всяком случае, на конопатые щеки вернулся румянец.
Мы привычно отошли за коробку здания, чтобы не чиркать спичками в опасной зоне, хоть сейчас никто не станет гонять нас. Вдыхая едкий дым, я ответил:
— Точно, просто какой-то зверский аппетит проснулся. Хотя после того автобуса пару дней поголодать собирался.
— Привыкнем скоро, — Леха с отрешенным видом выпустил клуб дыма, глядя на голубое небо. — Настолько привыкнем, что совсем перестанем как-то на это реагировать.
Не прошло и пяти минут, как наш темно-синий пикап, по-прежнему сияющий чистотой, помчался дальше. Еще немного времени ушло на выбор места для пикника. Наконец, мы скатились с дороги прямо в поле, где и расселись, доставая наши внушительные по нынешним временам запасы. Семен до последнего настаивал на том, что обедать надо на ходу, что нельзя терять времени, но нам хотелось поесть по-человечески и подышать свежим воздухом.
Чувство голода притупило бдительность, и когда до нас донесся рокот мотора, поздно было даже пытаться скрыться — до машины так просто отсюда не добежишь, а по ней нас и так, и сяк найдут. Да и наверняка уже завидели нас, сидящих в чистом поле, как на ладони.
Это были военные. Два грузовика Урал с полными кузовами солдат с автоматами шли со стороны столицы на восток. Они ожидаемо остановились на обочине встречной полосы напротив Рейнджера, а мы взирали на них затравленными взорами.
В нашу сторону тут же направились два крепких мужика с калашниковыми наперевес. Семен с кислой миной сидел с открытой бутылкой минералки, немного не донесенной до пересохших от жажды губ, а Ванька задумчиво изрек:
— А я уже семь лет от армии бегаю. Вот, добегался.
— Все на колени, руки за голову, — гаркнул один из подошедших, почему-то вперив хмурый взгляд в меня.
Мы безропотно подчинились и выжидающе-напряженно уставились на военных, несколько ошеломленные таким началом. Второй крепыш достал сигарету, неторопливо прикурил ее, и, выпустив ноздрями дым, поднял на нас зеленые водянистые глаза:
— Ну, а вот теперь поговорим.
Самым большим испытанием стал не выход на улицу. Напротив, Виктор только этого их хотел, поскорее вырваться на полный опасности свежий воздух. У него, кажется, проявилась некая форма клаустрофобии — полный трупов подъезд стал казаться уже, стены начинали давить на плечи, а потолок норовил обрушиться на макушку и похоронить Виктора среди разбросанных по ступеням тел.
Хамза проделал хорошую работу за три дня эпидемии, зачистив все квартиры. Из соседей, увы, никто не уцелел, да и не все были дома в момент начала конца. Так что бывший солдат с истинно армейской дисциплиной обошел каждое жилище, разделался с зараженными, отыскал ключи и запер дверь. Теперь несколько больших связок тихонько бренчали в карманах разгрузки.
Давай скорее, Виктор, хватит морщить нос, — командовал Хамза, досадуя на брезгливого помощника. — Если сейчас не управимся — завтра здесь будет такое!..
Виктор стиснул зубы, схватил подбитого в грудь молодого паренька за ноги и послушно зашагал за Хамзой в угловую квартиру, куда они стаскали все тела.
Шестой труп оказался последним. Положив его на брезент рядом с остальными, Виктор поспешил выйти, а Хамза принялся укутывать мертвецов, чтоб сильно не смердели. Он говорил, что как только их станет больше, можно будет, наконец, вынести останки зомби и сжечь их. Хоронить смысла нет — слишком много придется копать. Виктор же думал, что не нужно никого сжигать — можно просто переехать в место получше.
Первые зараженные поджидали людей у выхода из подъезда. Они проследили за Виктором или за теми зомби, что за ним гнались, и несли караул, разумно надеясь, что рано или поздно жертва может снова выйти на улицу. Стоило Хамзе бесшумно отворить подъездную дверь и сделать шаг на залитую солнцем улицу, как из густых кустов навстречу прянули твари. Они просчитались. Будь зомби чуть более терпеливыми и умными, они бы дали Хамзе и Виктору переступить порог и уже тогда бросились бы на них, отрезав путь к отступлению.
Хамза тут же запрыгнул обратно в прохладные сумерки подъезда, в движении нажав спусковой крючок дробовика. Получилось очень зрелищно, в лучших традициях боевиков. Мощным ударом картечи обоих зомби откинуло назад. Один уже не поднялся, а второй, обливающийся кровью из многочисленных мелких ран, косолапо заковылял прочь, стараясь двигаться как можно быстрее. Кусты колыхнулись и затихли — остальные пустились наутек. Подъездная дверь тем временем мягко закрылась.
— Теперь идем, — скомандовал Хамза. — И держи ухо востро, я могу кого-то не заметить.
Виктор попытался поймать удаляющегося зомби на прицел Глока, но Хамза положил руку на пистолет.
— Он и так далеко не уйдет, смотри, какой след за ним тянется, а ты потеряешь патрон. Эти двое — как омеги в волчьей стае, их кинули на наши пули в целях разведки. Остальные и дальше будут на нас охотиться.
Они обогнули дом, вышли на улицу, по которой пришел Виктор, и двинулись вниз, как раз в направление его жилища. Широкая улица хорошо просматривалась и, по счастью, она не была заставлена автомобилями — многие французы в момент начала трагедии находились за городом, где нередко проводили выходные.
