— Им это будет полезно, для расширения кругозора, — деликатно выразилась хозяйка.
Федор Егорович Палицын благосклонно взглянул на представленных ему ассистенток.
— Очень правильно, барышни, очень правильно. Когда же и приобретать положительную профессию, как не в вашем возрасте? Только позвольте осведомиться, каким общим образованием обладаете? Чтобы я мог применительно строить свои объяснения.
— Считайте, что неоконченное высшее общее, господин доктор, — ответила одна из курсанток, за номером «триста одиннадцать», судя по бойкости — назначенная, или предназначенная в «старосты группы».
— Общее — это хорошо, — почесал бороду Палицын. — А крови и всякого такого… — он возвел глаза к потолку, — не боитесь?
— Живых не боялись, чего же мертвых бояться? Не только нормальную анатомию изучим, патологическую тоже. В следующий раз лучше знать будем, куда стрелять, — с некоторым задором ответила «одиннадцатая». Словно девушка из советского кинофильма тридцатых годов, пришедшая записываться в аэроклуб.
Федор Егорович, и тот был слегка удивлен таким энтузиазмом. Потом вспомнил, что ему говорил Удолин. Что здесь «не просто так», а нечто вроде школы своеобразных ведьм.
— Тогда прошу, будущие коллеги, прошу. Немедленно и приступим…
Для всех не занятых службой офицеров, курсанток и гостей организовали ужин, не слишком парадный, но вполне достойный. Нужно же людям снять нервное напряжение, да и познакомиться поближе с «товарищами по оружию». Дайяна сетовала, что ее девушкам не хватает культурного общения, так вот теперь — сколько угодно. Очень возможно, что кто-нибудь прямо сегодня найдет свою судьбу. С соответствующим повышением в статусе.
Виктор Скуратов тоже получил неограниченную возможность проявить свою склонность к молодым красавицам. Если в «Братстве» восхищавшие его женщины были заняты и ухаживание за ними не имело смысла и перспектив, то здесь — как в мусульманском раю. Каждая приглянувшаяся гурия необходимо и обязательно пойдет навстречу в пределах твоих желаний и возможностей.
Вдобавок он пока не подозревал, что любая девушка, на которую он обратит свое благосклонное внимание, в несколько минут способна определить его психологическую конструкцию и под нее подстроиться. В пределах от гордой неприступности до эмоционально-сексуальной пластичности чеховской Душечки.
Наталья, Алла и Анна, ничем таким не озабоченные, просто с удовольствием принимали знаки внимания боевых офицеров, с большинством которых были давно и хорошо знакомы. Танцевали, пили шампанское, участвовали в легких светских беседах, остроумных, подчас балансирующих на грани приличия, в стиле поручика Ржевского. Эти дамы к подобным темам относились с полным пониманием и сами иногда были способны отпустить такое, с учетом нравов далекого будущего, что лихие рейнджеры крутили головами и восхищенно переглядывались. Мол, истинные «матери-командирши».
Остальные, кроме Удолина, предпочли занять место в отдаленной от центра зала кабинке с полупрозрачными занавесками и продолжить ранее начатую беседу в более приватной обстановке.
— Ты чего, всерьез говорила насчет «медузы»? — спросил у Ирины Шульгин.
— А у тебя есть какие-то другие варианты? — ответила она вопросом на вопрос. — Не надоело бегать, как ремарковским героям от гитлеровцев? Из Берлина в Прагу, потом в Париж, Лиссабон. До Америки не все добрались. Так и где для нас такая «Америка»?
— Ирина права, — сказал Ростокин. — Последний рубеж — моя реальность. В отличие от любой другой Суздалев и Маркин сумеют организовать практически общепланетное сопротивление… Но, как сказано, мы не имеем представления о возможностях, замыслах и целях противника. Какой же смысл превращать собственную территорию в поле тотальной войны? Инсектоиды и монстры — черт с ними. Это так — расходный материал…
— Расходный-то расходный, а если действительно пятьдесят миллионов высадятся в густонаселенных центрах? Бомбу не бросишь, патронов не напасешься. Плюс все эти молнии, плазменные шары и прочее… — продолжил мысль Новиков.
— И никто не доказал, что «парни с той стороны» не имеют отношения к московским событиям, селигерскому искажению реальности и другим интересным вещам, — поддержал его Антон.
— То есть очередной рейд «за три мира, за три моря» все присутствующие считают неизбежным и самоочевидным? — как бы резюмировал Шульгин. С таким видом, будто он единственный здесь благоразумный человек, не желающий ввязываться в сомнительные по результату авантюры.
Это его свойство большинству присутствующих было известно, беда в одном: до сих пор даже Новиков не всегда мог угадать, где он развлекается, а где говорит совершенно серьезно. Очень часто случалось, что начинал он спорить действительно из интереса или чувства противоречия, а по мере развития процесса выходил на очень серьезные, судьбоносные подчас решения. Но бывало и наоборот.
— Не так чтобы очень уж неизбежным, — решила подыграть ему «в тон» Ирина. — На наш век хватит, где спрятаться. Можно еще Шатт-Урха по методикам Удолина допрограммировать и отправить в качестве парламентера с письменным предложением прямых переговоров с «высшими».
— Почему бы и нет? Только где гарантии, что послание по адресу дойдет? — ответил Шульгин.
— Нет таких гарантий, и, наверное, быть не может. Константин ведь так и не выяснил, кто на самом деле его к нам послал. Неужели действительно тамошние «заговорщики», которым инстинкт подсказал? — продолжила рассуждать Ирина.
— Все возможно. Инстинкт плюс доля разума вполне могли сформировать подобную идею у определенных «специалистов». Предписанная функция диктует защищать существующий порядок вещей, каким он тебе представляется. Об истинных целях и планах «высших» его каста не подозревает. А вот им как раз такая инициатива показалась недопустимой. Тут они шарахнули первый раз по нам и Шатт-Урху. И провели разведку боем в Африке. Константин попытался доставить на место своего пленника. Ударили еще сильнее. Саша им «подарочек» вернул. Счет стал: три-ноль, — Андрей для наглядности загнул три пальца. — Практически мгновенно они атаковали Станцию и Базу. С известным результатом. Это получается уже: четыре-ноль. Или даже пять… Вопрос — полученных уроков им хватило, или эскалация агрессии будет продолжена? Куда, чем и как?
— Судя по тому, что здесь они оружия массового поражения не использовали, стратегические планы разрабатывают творчески мыслящие личности, — задумчиво сказал Антон, вертя в пальцах бокал и наблюдая, как сползают по изогнутым стенкам коричневые маслянистые капли. — Эскалации пока не произошло. Это понимать как негласный намек, или?
