После этого Дитрих вернулся к Меридии. Он помог ей подняться на ноги, чтобы девушка хоть немного прошлась и отвлеклась хотя бы на это. Они вместе сделали несколько шагов, и тут оказалось, что и это было ещё не всё.
Со всех сторон им послышался смех. Детский смех. Множество, великое множество детских голосов сплеталось в единый смеющийся хор, и в этих голосах сквозили такое облечение и счастье, каких не было ни в драконьих духах, ни в крике Убийцы. И из стен пещеры внезапно показалось множество цветных искр. Эти маленькие потоки света сновали по всей пещере, казалось, бесконечно радуясь тому, что их заточение, наконец, закончено. Часть огоньков подлетела к Дитриху и Меридии, заключая их в своё сияние, и драконы с удивлением поняли, что их травмы и ушибы исцеляются на глазах. Другая часть огоньков деловито сновала над оставшейся в Скрижали трещине, и драконы видели, как они подстраиваются в неё, заполняя собой, и трещина очень медленно начинает зарастать. Они не сомневались, что рано или поздно огоньки залечат этот разлом полностью.
Но даже это не могло их успокоить до конца. Меридия продолжала плакать, до сих пор не веря, что он сумели это пережить, и прижималась к Дитриху, боясь его отпускать, словно думала, что это какая-то ошибка, и если она его отпустит, то на этот раз действительно потеряет навсегда. Но Дитрих и не намеревался ей мешать. Она должна выплакаться. Ей пришлось пройти через слишком многое, встать наравне с драконьими хозяевами и быть готовой пожертвовать всем, ради чего она всю жизнь боролась и страдала. Нет, подумал Дитрих со слабой улыбкой, теперь она заслужила своего мужа столько, сколько пожелает.
И вот они, провожаемые танцующими цветными огоньками, летят прочь из этого места, где обрели, наконец, заслуженный покой шесть душ, которым пришлось страдать шестьсот лет. И вот они выбираются из склепа, Дитрих бросает мимолётный взгляд на замок Виллгарда, который когда-то был ему домом, и понимал, что он ещё не раз сюда вернётся. Ведь теперь, когда Мизраела больше нет, у короля Освальда могут снова возникнуть проблемы с драконьим посольством. И Дитрих, переживший такое, теперь как никто другой сумеет удержать драконов в узде…
И вот они летят домой. Летят и не могут поверить, что всё это происходит, что всё, наконец, кончено, и все они теперь свободны. Они летели и летели, а под ними проплывали горные поля, где на мягкой траве лежал босой эльф с белоснежными волосами и травинкой во рту… и своим драконьим зрением Дитрих и Меридия увидели, что он им благодарно подмигнул, после чего умиротворённо закрыл глаза. Вот они летят над Закатным лесом и видят пруд, возле которого сидят эльфийка с каштановыми волосами и человеческая девушка с ярко-светлыми. И они тоже увидели драконов и даже чуть кивнули им. При этом эльфийская принцесса, словно точно зная, что драконы всё увидят, требовательно подмигнула, напоминая о данном им обещании. Вот пролетают над долиной, где рыжеволосый мальчишка с синеватой кожей и длинными ушами стережёт стадо овец, а его покой стережёт верная чёрная кобра, ползающая где-то рядом. И когда Дитрих и Меридия уже почти скрылись, мальчишка соизволил открыть один глаз и проводил исчезающих драконов задумчивым взглядом.
А Дитрих и Меридия летели над океаном. И принц размышлял о том, что будет дальше. Он догадывался, что Старшие драконы наверняка спланировали собственную смерть и предусмотрели то, чтобы после них всё оставалось в порядке. Их жёны наверняка были предупреждены и получили подробные инструкции, как и что делать, если, конечно, они вообще в них нуждались. Мефамио и Вонгитор, а так же Аноран и Глинкс, старшие сыновья Золотого и Пурпурного кланов, готовы встать во главе кланов и вести их дальше. Конечно, им потребуется время, чтобы принять на себя все полномочия и привилегии глав, ведь Цвета тоже должны будут их признать… но им в этом помогут и матери, и остальные члены клана. И даже если среди знати начнутся волнения — их быстро успокоят. Первые несколько лет Дитрих хотел оставаться с Меридией на драконьих островах и проследить, чтобы старшие сыновья приняли регалии Цвета, а так же успокоить остальных драконов, когда те обнаружат, что Цвет их больше не жалит, и правильно объяснить, как и ради чего умерли Уталак, Мизраел, Тарган и Геярр.
А потом… несмотря на то, что Дитрих вырос на драконьих островах и всегда будет с трепетом вспоминать об этом доме, он чувствовал, что должен лететь дальше. Он должен вернуться на материк и заняться возрождением Янтарного клана. Он понимал, что Убийца был прав, и драконы рано или поздно начнут тянуться назад на материк. Значит, это будет происходить через него, и первые контакты будут осуществляться под его неусыпным контролем. И рядом с ним, конечно же, будет Меридия, которая, он это точно знал, последует за ним куда угодно — и они будут счастливы, обязательно будут. Их ждали новые задачи, новые трудности, новые преграды. У них целая жизнь впереди, полная приключений, их долго и счастливо будет таковым, несмотря ни на что — но это уже совсем другая история…
* * *
Эпилог
(… десят лет спустя)
— Нет уж, мои дорогие, — мрачно покачал головой Дитрих, — один раз мы приняли эту причину, но второй раз такое уже не пройдёт. Вы обещали поработать над поведением своего сына, так что второй раз — это уже не довод.
Дитрих сидел за длинным столом в просторном кабинете и мрачно созерцал своих посетителей. Брандуг, один из советников Янтарного клана, и его сын, Алакей. Сын прибыл с драконьего архипелага совсем недавно и уже второй раз за месяц успел устроить публичный скандал. Первый раз отец горой встал за сына, убедив Дитриха и остальных, что, мол, голова дурная, кровь горячая, он примет меры и такого больше не повторится. Как оказалось, принятые меры не помогли.
— Поэтому решение такое, — подвёл итог Дитрих, — если вы не в состоянии унять в своём сыне дурость головы и горячность крови — этим займутся мои люди. Двадцать розог будут отличным уроком. Вы же отстраняетесь от Совета на три месяца. Подобное поведение можно себе позволить на драконьих островах, где драконы — полноправные хозяева. На материке же, где драконы гости — я это особо подчёркиваю — гости, такое недопустимо! И времени разжёвывать вам это у нас нет. Поэтому…
— Господин Дитрих, — укоризненно всплеснул руками Брандуг, — ну это же слишком сурово. Неужели из-за какой-то там недовольной человечки…
— У нас есть резервный вариант, — перебил советника Дитрих, — вы и всё ваше семейство возвращаетесь на Архипелаг. Наше казначейство возьмёт на себя эти расходы.
— Это… Дитрих, это неприемлемо, — Брандуга начало раздувать от гнева, что явно доказывало, в кого пошёл его сыночек с таким чудесным характером, — в конце концов, вы не можете принять такое решение единолично!
— Да, вы совершенно правы, единомыслие часто портит целостность картины, — неожиданно покладисто согласился Дитрих, после чего посмотрел на девушку по левую сторону, — Аяри, что скажешь?
— Солидарна, — кивнула та, поправив выбившуюся прядь тёмно-каштановых волос, — перед тем, как любые драконы допускаются на материк, они проходят очень, очень подробный инструктаж о том, что из допустимого на драконьих островах на материке совершенно неприемлемо. Ваш сын этот курс, судя по всему, либо пропустил мимо ушей, либо вовсе прогулял. А за подобное поведение всегда наступают последствия. Имейте ответственность их принять.
— Да, примерно так, — кивнул Дитрих. Он, конечно, не хотел так открыто оскорблять советника тем, насколько его сын бестолков, раз даже толком не запомнил такие важные аспекты. Впрочем, его сестра, как всегда, плевать хотела на чувства окружающих и всегда говорила любую правду в лицо. Ей здесь явно очень нравилось, — Трелона? — повернулся он к девушке по правую сторону.
— Я согласна полностью, — кивнула та, мрачно разглядывая посетителей, — даже больше скажу: я против того, чтобы в принципе нянчиться в таких случаях. Никаких вторых шансов! То, как читаются такие курсы, постоянно инспектирует мой брат. И читаются они максимально доступно и понятно. Поэтому за подобные эскапады нужно сразу давать плетей и отстранять от Совета. А ещё лучше сразу вышвыривать обратно на Архипелаг, чтобы подобные уникумы не позорили благородную драконью расу. Да и времени и нервов с такими меньше терять будем.
