– Это домкрат, усилие – до трех тонн, – продолжил Вахмурка. – Работает просто. Подсовываешь под предмет, который нужно поднять, и сдвигаешь этот бегунок.
Он показал, что надо делать, и клещи грозно клацнули, раскрываясь.
– А вот это, – публике был представлен предмет, выглядящий почти точь-в-точь как китайский планшет в чехле, – это мини-антиграв. Грузоподъемность до ста кэгэ. Этот может работать долго. Ну а какие артефакты внутри, я не скажу, чтоб жаба не давила… Вот еще лечебные сборки, самые лучшие и вам всем знакомые. И это, братья… – Вахмурка усмехнулся. – По возможности принесите инструмент обратно, все это добро стоит двести штук.
– Недурно, в цену «Тойоты» подержанной, – цокнул языком Гриб.
Вахмурка уничтожающе на него посмотрел.
– Это в евро! – сказал как сплюнул. – Ну, вроде все. Технический отдел сделал все, что можно, остальное зависит от вас.
Трое суток спустя. Полюстрово
Улица была пустынна. Под ногами валялись гильзы, тянуло жженой резиной. С противоположной стороны дороги до самого перекрестка лежали тела. Человек тридцать. Живых не было.
Радуга подумал, что, если бы вокруг грохотал бой, наверное, было бы не так страшно, как в полной тишине смотреть на тела в лужах свежей крови и к которым даже мухи не успели слететься. Перестрелка произошла около часа назад.
Они молча прошли мимо тел. Стояла тишина, нарушаемая свистом ветра да скрипом камешков под тяжелыми «берцами».
Как заметил Радуга, многие были добиты в спину и затылок. Люди, которых должны были спасти, но не спасли они… И опять Радуга ощутил стыд перед погибшими за то, что жив.
Как и всякий сталкер, он никогда не был поклонником всего этого постапокалипсиса – всяких книжек в мягком переплете вроде «Последнее метро», «Зомби идут фалангой» и прочих «Тоннелей в конце света», хотя пару книг прочитал. Но по мере того как отряд углублялся в лабиринт улиц бывшего града Петра, ему все чаще вспоминались те сюжеты.
Еще совсем недавно Петербург был европейским мегаполисом – обычным городом цивилизованного мира. Теперь это были огромные «каменные джунгли», на первый взгляд вымершие, но на поверку наполненные определенно опасной жизнью, чуждой человеку во всех отношениях.
Изредка, как ни странно, встречались живые люди – изможденные, грязные, в лохмотьях, опасливо перебегающие между домами, суетливо озирающиеся. Мужчины, женщины, даже дети.
Некоторые тащили коляски и магазинные тележки то с десятком пакетов лапши или еще какой еды, то с бутылью мутной воды, набранной там, где водопровод еще работал.
Были, впрочем, и другие, похожие на опасных, злобных крыс. Кучкуясь группками по три-пять человек, они мелькали в подворотнях и питерских дворах-колодцах, скрывались по закоулкам. Некоторые деловито выносили из как будто давно разграбленных магазинов и подъездов большие сумки и коробки.
С отрядом вооруженных до зубов камуфляжных личностей мародеры и бандиты предпочитали не связываться, торопясь убраться с дороги. Лишь кидали злой взгляд исподлобья вслед бойцам, наполненный ненавистью и злобой. При каждой такой встрече Радуга давил острое желание пострелять мразь, понимая, что пользы будет мало, а вот шума и ненужных проблем, наоборот, слишком много.
Несколько раз бойцы встречали раздетые, изувеченные трупы, валявшиеся прямо на мостовой.
Люди слишком привыкли жить в мире, где есть Интернет, горячая вода и «Макдоналдс». И немудрено, что обрушившийся катаклизм швырнул общество в Ад, к простому волчьему закону: «Каждый за себя, и Дьявол за всех» и «Умри ты сегодня, а я завтра».
И Петербург вокруг. Мертвый и заваленный кучами обглоданных человеческих костей. Город Смерти, Столица Страны Мертвых, Центр Зоны, в которую, как теперь думают многие, рано или поздно (скорее раньше, чем позже) превратится вся Земля.
Пятнадцать минут назад они высадились с «Бродяги» – сухопутные маршруты были перекрыты руинами и разрушенными мостами. Путь их лежал по самому безопасному направлению – район этот почти не имел аномалий, и больших скоплений мутантов тоже пока не видно. А вот рядом – порт, куда лучше не соваться.
Склады и пакгаузы, сотни километров подземных коммуникаций, десятки причалов и доков, множество строений и производств, ремонтные цеха.
Ныне все это захвачено чужаками. Мутанты как у себя дома паслись в элеваторах и складах, пожирая гниющее зерно и кофе элитных сортов. Трупные черви несчитаными мириадами кишели в давно размороженных рефрижераторах в киселе протухшего мяса, так что за десятки метров слышалось слитное гудение от множества крошечных челюстей. Разная мелочь и раттисы пировали в запасах сухих кормов для домашних питомцев. Гиенодоны и им подобные вскрывали консервные банки клыками и расправлялись с содержимым.
А уж что жило в мелкой, прогреваемой аномалиями воде Маркизовой Лужи, лучше было и не думать. Радуге как-то показали один образец, нечто вроде гигантской морской звезды с множеством щупалец и размером со сковороду. Ее тело сплошь покрывали короткие иглы, а вдоль окаймленных красными огоньками краев пробегали судороги. Тварь источала сине-изумрудное сияние с золотистыми проблесками, а брошенная в ее аквариум мышь в считаные минуты буквально растворилась в облаке выпущенных гадостью прозрачных нитей.
Слева от порта было Купчино – район-призрак. Там нет людей, сплошь болото, плесень, руины ушедших в хляби домов и аномалии. Идти через него было бы безумием. Но именно на границе с ним лежало искомое.
– Привал пятнадцать минут, – скомандовал Дракон.
Передохнув, они двинулись дальше. Навстречу начали попадаться горожане. Кто ехал на велосипеде, кто шел пешком.
Немолодая тетка тащила на плече мешок картошки, но, завидев людей с оружием, вдруг бросила поклажу и свернула в ближайший переулок. Из одного окна даже слышались звуки гитары. Они ловили на себе взгляды, в которых были в основном страх и неприязнь. С другой стороны, какие чувства должна была вызывать у местных, брошенных на произвол судьбы, толпа военных, целеустремленно идущих мимо них по своим делам?
Иногда бойцы становились свидетелями того, как люди, пугливо оглядываясь, выменивали еду в обмен на драгоценности у каких-то темных личностей.
Разведчики сменяли друг друга – передовой дозор, замыкающая группа, группа контроля зданий крыш, – перекрывая возможные сектора обстрела и направления атаки.
Отряд ощетинился стволами, чем-то неуловимо напоминая ежа и распугивая редких горожан.
Одного из таких встречных они едва не застрелили, когда он выскочил из переулка, прямо перед ними. Не меньше дюжины стволов сошлись в этот момент на незадачливом бедолаге. Будь в команде нервные новобранцы, а не опытные бойцы, тут ему и пришел бы конец. От ужаса он уронил большую банку, которую не стал подбирать, и дал деру.
