— Вот теперь совсем другое дело! Часть людей Мэрчента пыталась сбежать из своего здания, тут-то мои ребята их и взяли вместе с доктором Цветаевым. Допрашивали их на мозголоме в слишком большой спешке. Какая жалость, что после этого они стали ни на что не годными овощами. Циклоп!
Киборг, склонившись, снял с меня наручники, помог подняться на ноги и уже собрался пинком отправить на арену, но я его опередил. Преодолев дурноту, я захватил его полумеханическую руку на болевой прием и с хрустом сломал в локте. Он взвыл от боли, и я попытался столкнуть его вниз. Стоящий неподалеку киборг не зевал и успел ударить меня прикладом по плечу. Я и рычащий от ярости Циклоп свалились на арену, заляпанную засохшей кровью. Я удачно упал на киборга сверху, тогда как Циклоп приземлился на лысую голову, временно потеряв сознание и обронив оружие наверху, у края арены. Его тут же подобрала охрана, но мой нож у киборга остался. Теперь я вернул его себе и по старой привычке проверил балансировку — подкинул в воздух и покрутил в руке.
— Браво! — Чен остался доволен этим эпизодом. — Участники на местах. Начнем!
— Босс? А как же Циклоп? — воскликнул один из киборгов. — Останется там!
— Он сам виноват, не нужно было зевать. Откройте ворота и сделайте свет.
Зал погрузился в багровые сумерки, создаваемые спецлампами. Арена стала выглядеть так, словно была залита густой кровью, и одним только видом могла внушить ужас. Для меня же не существовало принципиальной разницы между ночными джунглями Эпилона, городским конгломератом Калипсо и ареной на чужеродном корабле мирков. Не все ли равно, где умирать? Сейчас вопрос был в другом. Управлюсь ли я с соперником, имея из оружия только нож? А если выползет тот самый красавец из местной кунсткамеры?
Закрыв глаза, я сосредоточился на том, чему научился совершенно случайно. Я выработал технику ментального зрения, когда мозговые волны отражаются от окружающих объектов и возвращаются в мозг в виде черно-белых образов. Изображение получалось смазанным, но это было лучше, чем ничего. Радиус нового зрения был невелик — десять метров.
У края арены в ожидании спектакля расположились охранники Чена. Сам же хозяин кровавого представления, вооружившись предметом, напоминающим бинокль, смотрел с высоты трона.
Передо мной бесшумно поднялась стальная панель. Из открывшегося лаза потянуло чем-то неописуемо отвратительным. Вдали зажглись две искры, разросшиеся до двух чужих отталкивающего вида. Это были светящиеся изнутри мертвенным светом два гриба на высоких ножках, с пульсирующей серединой и свисающими по краям шляпок щупальцами. Щупальца, пронизанные синими жилами, свивались в кольца, а иногда, словно хлысты, били по воздуху. Твари парили в нескольких сантиметрах от пола и чуть слышно жужжали.
— Ни черта не видно! — заворчал старик, стараясь разглядеть в багровом полумраке причину жужжания.
— Поверь мне, тебе не захочется это видеть, — сказал я, убеждаясь, что чужие, если судить по их странным мозгам, были больше растениями, чем животными.
Над нашими головами раздался смех. Чен, самодовольно поигрывая пультом, который мог в любой момент разнести меня в кровавую пыль, отпил ароматного чая из пиалы. Когда он отложил пульт в сторону, я облегченно перевел дыхание.
— Великолепные создания! Эксклюзив, сродни экзотичностью лишь древним драконам с родины моих предков! Этих тварей мне привезли торговцы алари, забредающие порой в такие миры, какие лучше не видеть никогда. Это смерть в чистом виде.
Одна из тварей, выбрав меня, неожиданно быстро поплыла навстречу и выбросила щупальце, целя в голову. Я легко уклонился, оттолкнув старика к стене. Рыжее животное дико шипело у него в сумке.
— Замри и не путайся под ногами! Это касается только меня и этих созданий.
— Как скажешь…
Циклоп, мотая головой, чтобы окончательно прийти в себя, поднялся на ноги. Его пошатывало. Горящий красным светом глаз расширился, когда он увидел тварь, нависшую над ним. Рука тщетно искала оружие.
— Босс! — дико завопил он. — Остановите их! Прошу вас…
Чен с интересом подался вперед.
— Передавай привет своему механическому богу, кретин! — сказал я.
С невиданной скоростью прозрачные щупальца, не встречая никакого сопротивления, проникли под нагрудную броню киборга и на секунду застыли внутри. С Циклопом произошла странная метаморфоза. Вот он еще стоит на ногах, а в следующую секунду оплывает на пол, как свеча. Отвратительная вонь горелой плоти шибанула по ноздрям, заставив меня поморщиться. Раскаленная докрасна лужа превратилась в застывший блин металла.
Сжав рукоять ножа, я перепрыгнул через щупальца и резким ударом отсек несколько штук. Перерубленные конечности заискрили, из них хлынула белесая жидкость. Тварь обиженно втянула обрубки, сердито зажужжала и кинулась на меня. В воздухе засверкали росчерки щупалец, сплетаясь в причудливые узоры. Приходилось напрягаться изо всех сил, чтобы улучшить четкость картин в уме. Времени на сканирование мозговой деятельности тварей не было, и все равно поразить излучением я их не мог. Один из светящихся канатов с силой ударил меня по спине, но то, чего я так боялся, не произошло. Удар оказался самым обычным. На конце каждого щупальца светился огонек — это было самое опасное место.
После пяти минут уверток и беготни по арене я остановился и метнул нож. Он воткнулся точно под светящуюся шляпку, туда, где пульсировал ярко-белый орган, подобный сплетению ниток. Тварь, как подрубленная, свалилась на пол и, заискрившись в полумраке, начала стремительно съеживаться. Ее энергия таяла на глазах, вылетая из разреза тонкими молниями. Я легко выдернул нож из полупрозрачной плоти, привычно отерев о рукав куртки.
— Берегись! — крикнул старик, и я увидел ореол, полыхнувший вокруг второй твари.
Я и не подозревал, что рукопашная схватка с чужим может быть таким будоражащим нервы увлекательным мероприятием. Я с головой погрузился в поединок, позабыв обо всем на свете. Перекувыркнувшись через голову, ушел от атаки, но щупальца добрались до меня раньше, чем я успел убраться от них подальше. Они были холодными, как лед, и шершавыми, словно кора дуба. Я потерял равновесие и не упал в самое сплетение щупалец только потому, что, перекрутив их между собой, дернул на себя, чуть не коснувшись смертоносных огней на их концах. Перерезал ножом и, схватив с пола одну из отрубленных конечностей, стал яростно хлестать саму тварь. Она начала отступать, и я метнул нож в ее ярко-белый орган. С ней произошло то же самое, что и с первой — падение, искры, съеживание и конвульсии. Я вытащил из тела еще живого монстра нож и провел по лезвию кончиком щупальца. Оно, как аргоновая сварка, очистила нож от белой мерзости. Жаль, что на металле от мощного напряжения остались радужные разводы, которые навсегда испортили лезвие.
