Гоблин ждал его на площадке. В узкую расщелину бил яркий, струился свежий воздух, разбавляя рыбный запах пещер. Сейчас точно скинет в реку, безразлично подумал Сергей. Каздоя сказал:
– Здесь он. Не волнуйся. Сейчас увидишь.
Сергею уже было всё равно. Катастрофически не хватало воздуха. Надо было шлем опустить. Зачем мы сюда попёрлись, с тоской думал он, отоспались бы до вечера. Крикуну, должно быть, уже всё равно.
– Вот… – неопределенно сказал Каздоя. – Он здесь…
Они попали в очередной солнечный и светлый переход, но не такой крутой – с широкими ступенями. За переходом – абсолютно голое помещения типа веранда, поперёк которой лежал пьяный в стельку белый муран. А ещё в комнате на веревках сушились огромные желто-красных рыбины. В брюшка у них были вставлены палочки, и жир капал прямо на пол. Насекомые, похожие на ос, с жадностью возились в жирных внутренностях и на полу.
Здесь всё было сделано грубее: толстые, массивные столбы жёлтого цвета, поддерживающие потолок, огромные ступени, словно рассчитанные на гигантов. Слева угадывалась голубоватая пропасть долины Маринера. Глядеть туда не хотелось. Крыша у меня и так на одном гвоздике держится, подумал Сергей. В следующий комнате ямы в полу были забраны решетками. Из дальнего угла поднялся пьяный белый муран – полуголый, одетый в какую-то рваную накидку. Его огромное лицо не было намазано, как обычно, жёлтой минеральной краской, и от этого казалось лицом мертвеца.
– Где последний крикун? – спросил Каздоя и посмотрел на ближняя дыры в полу. – Открывай! Где он?!
Только тогда Сергей сообразил, что это подземная тюрьма. Он уже видел такие тюрьмы в Крыму, когда путешествовал в его горном городе караимов – Чуфут-Кале. Только здесь всё было масштабнее. Дыр в полу было видимо-невидимо. Много врагов у Пашки, невольно подумал Сергей. Когда он успел? А-а-а… – догадался он, должно быть здесь сидят его предшественники.
– А чего его открывать?.. – прогудел тюремщик и рыгнул.
И вдруг из дальнего угла, где, оказывается, они пили и ели, «Цок-цок…», возник ещё один белый муран.
– Хотите вещички забрать?
– Какие вещички? – удивился Каздоя.
– Известно какие. У покойников всегда вещи есть, – он выжидательно уставился на Сергея.
Нехороший у него был взгляд, ждущий сигнала, команды «фас», хотя и этот белый муран был пьян. Я ведь я даже с пьяными с ними не справляясь, подумал Сергей. Только тогда до него дошло, о чём идёт речь.
– Вы что, его убили? – спросил он, сам не веря своим словам.
– Нет, конечно, ответил второй муран, покачиваясь.
Он был даже огромнее, чем Жора Генацаревский, и поэтому его «обратный» сустав в коленях выглядел особенно впечатляющими. К тому же на нём не было штанов, а лишь набедренная повязка. Длинные волосатые руки, свисали до колен. Рыжие волосы закрывали лицо. Из-под них на Сергея смотрели маленькие затекшие глазки. Они были колкими, неподвижными и вызывали странное оцепенение, словно удав подкрадывался к кролику.
– Ну? Так что вы с ним сделали? – через силы спросил Сергей.
Да он меня гипнотизирует, сообразил он. Белый муран отвёл глаза. Оцепенение сразу пропало.
– Разобрали…
– Как это? – удивился Каздоя.
Но голос у него не был искренним. Трое против одного, почему-то подумал Сергей и встал так, чтобы ему было удобно выхватить пистолет.
– Просто, – ответил второй муран без тени смущения.
Ну да, подумал Сергей, Пашка Марфин приказал.
Первый муран сделал жест, а второй подошел и легонько одной левой откинул с дыры в полу массивную железную решётку.
– Желаете взглянуть?
Сергею пришлось спуститься на три ступени вниз. Теперь он был во власти белых муранов. Если они действительно что-то задумали, то мне кердык, подумал он. Но смело посмотрел вниз.
В камере горели две ли три лампы, поэтому было светло. Бригадир разведки крикунов лежал на столе у стены. Он показался Сергею ещё живым. Может, мне повезло, подумал он.
– Если хотите, можно спуститься, – предложил второй муран.
– Хочу, – ответил Сергей и полез по приставной лестнице в камеру.
Ну и дурак же я, думал он. Сам себе петлю на шею накидываю. Однако к его удивлению следом за ним спустился Каздоя и первый белый муран. Для второго просто не было места.
Сергей ошибся – крикун был мертв. Он был разделен на части, как кукла: отдельно голова, отдельно туловище, руки и ноги. Не помогла никакая «умная пыль». Должно быть, белые мураны хорошо знали своё дело. Только что не сняли доспехи.
– Вы всё-таки его убили! – возмутился Каздоя. – Он так много знал!
– Мы старались… – оправдывался белый муран.
– Плохо старались, – сказал Каздоя. – Надо было его оставить для допроса нашим друзьям.
– Мы же всё время так поступаем… – оправдывался белый муран. – А чтобы что-то узнать, достаточно одно головы.
Теперь Сергей был уверен, что перед ним разыгрывается спектакль, крикун был мертв ещё ночью – когда Каздоя принёс и показал Пашке Марфину шлем. Стало быть, здесь всё действительно зависит от Пашки.
– Я же приказал… – говорил не очень убедительно Каздоя. – Только покалечить! А вы?!
– М-м-м… – как бык, мычал белый муран, сжимая кулаки. – Ошиблись, с кем не бывает…
Однако глаза у белого мурана были веселыми и невозмутимыми.
Ладно… – многозначительно подумал Сергей.
– Такая ошибка может долго стоить, – сказал он. – Ничего не поделаешь, другого крикуна поймаем.
– Да, – согласился Каздоя, – надо только хорошо постараться.
– Ладно, – сказал Сергей, – пролетели.
Казалось, вздох облегчения невольно вызвался из глотки белого мурана, да и Каздоя расслабился и совершил глупость:
– Если хотите, можете побеседовать с головой. Если не боитесь, конечно.
Голова лежала поодаль. Побелевшие глаза бригадира разведки были открыты и следили за Сергеем.
– А повязку снять можно? – спросил Сергей.
– Воля ваша, но я бы не рекомендовал, а вдруг у него там огонь остался?
Сергей неловко вытащил изо рта крикуна кляп. Голова выскользнула из рук, словно качан капусты, с глухим треском упала на пол и закатилась в угол.
Белый муран громко засмеялся. Пока Сергей искал в тёмном углу бедную голову бригадира разведки крикунов, Каздоя и белый муран разговаривали:
– Представляешь, два дня назад плавали к устью. Водопад уменьшается.
– Что ты говоришь?! Главное, чтобы самогон не кончался.
– Это точно, – согласился Каздоя. – В этом году воды вообще меньше.
– А кто виноват? – тонко рыгнул белый муран.
