нож, после чего проявил кусок сломанной ветки, что лежал на земле, отломил сантиметров десять и продолжил. — Еще там, — сделав многозначительную паузу, продолжил, — откуда я пришёл, я встретил странного человека, снаружи он ничего из себя не представляет, как и многие в этом мире, средний возраст, ничего приметного, если не считать его взгляда. У него и у его близких даже при улыбке на лице взгляд волка, который не просто готов кинуться, а как будто он уже давно сомкнул у тебя на шее свою пасть и лишь дожидается того момента, когда закончится твоя агония. Так вот, мне как-то рассказали об его излюбленном методе допроса, — при этом я начал ножом затачивать конец палки, снимая тонкую стружку как можно медленнее, — тем, кто не хотел что-то рассказывать, он просто затачивал пальцы. — Взгляд Дейла сфокусировался на моих руках, что не осталось незамеченным мною. — И когда я его спросил об этом, он не просто подтвердил, а сказал, что так оно и есть, и то, что пока он видел лишь одного человека, который смог молчать до четвертого пальца. — Продолжая неотрывно следить за моими руками и провожать каждый кусочек стружки, Дейл невольно сжал обе руки в кулаки.
— Я тебе и так все расскажу, — после непродолжительной паузы, в течение которой он созерцал обточенный конец, выдал он. — Не хочу я ради какой-то кошки и споранов подыхать в муках.
— Кошки, — наигранно удивился я, — эта, как ты выразился, кошка — единственное близкое мне существо в этом враждебном мире, можно сказать, член моей семьи. И ты, за то, что тебя спасли, решил отблагодарить нас, похитив и кому-то отдав её. Я не сомневаюсь в том, что именно отдал, хуже, я даже не сомневаюсь в том, что ты это планировал заранее, пока мы шли сюда.
— Да и что, каждый живет так, как хочет, — возразил он, а я улыбнулся, и, судя по выражению лица связанного, ему от этой улыбки поплохело.
— Мне когда-то сказали, что СТИКС может вознаграждать и наказывать, по всей видимости, тебя он решил наказать мною, — подытожил я короткую беседу, заваливая того набок.
Дейл пытался сопротивляться, когда я ему отгибал первый палец, но, увы, шансов у него не было никаких. Заговорил он сразу, я еще даже не успел начать изуверскую процедуру, как он мне выложил все, про свой дар, про свой схрон, точнее, про несколько схронов, про некого Верга, которому он продал Ки, даже начав описывать все в мельчайших деталях. Мелькнувшую где-то глубоко мысль о том, что он уже всё сказал, я отбросил, продолжив начатое. К тому моменту, когда я закончил обтесывать вторую фалангу указательного пальца, он уже четырежды повторил все то же самое, что и до начала экзекуции, лишь изредка добавляя новые неважные детали.
Я не задавал вопросов, он прекрасно знал то, о чем я бы хотел его спросить и, беспрестанно крича и стеная, рассказывал одно и то же по кругу, он бы даже мне всю свою биографию рассказал, если бы я не устал от его криков. Выстрел слонобоя, которому в очередной раз довелось покарать ублюдка, закончил его мучения, а я, хоть и отметил бесспорную эффективность данного метода, понял, что он не совсем для меня. Толковой военной подготовки я не имел, вплотную связался с оружием, только попав в этот мир, и если научиться стрелять в человека я смог довольно быстро, то с пытками у меня как-то не задавалось. Протирая нож об оторванный кусок рубашки трупа, оглядел сотворённое мною, поняв, что все-таки пытки — это не моё, но при этом опять осознал, что я не чувствую ничего, совершенно ничего после того, что сейчас проделал.
Дейл, что сейчас лежал куском безжизненного мяса у моих ног, покаялся в том, что, еще лежа на койке без рук и без ног, он начал планировать операцию по заманиванию нас в мешок. В идеале было убить меня, но уже когда мы посетили базу русской спецуры, он передумал, во-первых, боялся, что изловить Ки в одного у него не выйдет, во-вторых, был не уверен в том, что сможет сразу убить меня, его незнание моих даров пугало. Дейл до последнего не верил в то, что у меня нет боевых даров, думая, что я просто скрываю их до последнего, вот и решил, что разобраться со мной в мешке будет гораздо удобнее.
План с похищением также был спонтанным, мою ликвидацию он решил отложить на потом и вообще выполнить её чужими руками, подкинув мне информацию о том, что похитители могли быть из Шариата или азиатского стаба. Все остальное я и так знал, да и сами его размышления мне были не интересны, а вот про его последний дар я узнал, местные его нокаутом называли, дар так себе, ни о чем, откат долгий — почти сутки, действие проходит быстро, у Дейла он действовал минуты три. Суть же сводится к тому, что того, на кого он направлен, просто вырубает, примерно так, как будто ему со всей силы прилетело в голову, правда, дар работает лишь вблизи и не наносит никакого физического урона, но Дейлу это было и не нужно. Вырубив так Ки, он позвал двоих соратников, и те, упаковав её в ящик, закинули туда же тряпку с хлороформом, и уже после этого вынесли из нашего номера.
Со сбытом столь специфичного товара он даже и не думал. Верг — лидер стаба Шариат, был, так сказать, не очень настоящим мусульманином, Дейл вообще не раз проорал, что он сомневается в том, что тот таковым является, но, по всей видимости, он как-то сумел собрать вокруг себя иммунных и заставил тех следовать за собой. Помимо прочих грехов тоталитарного Верга, у него еще имелась и страсть к коллекционированию, странному коллекционированию. Он собирал редкие предметы, необычные вещи, мог заплатить за красивую рабыню, и поэтому Дейл совершенно не сомневался, что говорящая кошка поможет сорвать ему банк. Банк мультяшки и вправду сорвали, даже если учесть только тот жемчуг, что он озвучил своим подельникам — это было очень много, а приложив то, что он утаил только для себя в схроне, выходит совсем неприличное богатство по меркам местного мира.
До Шариата, где сейчас находилась проданная туда в коллекцию Верга Ки, по прямой через болота было не больше двух дней. Дейл неплохо описал местность стаба, и, увы, там меня не ждало ничего хорошего. Сам стаб когда-то, может, и содержал постройки, но к моменту, когда задумались
