— Что это? — едва вымолвил Каран. — Почему ты говоришь мне все это?
— Потому что мой Долг — оберегать людей от Тварей, — сказал парень.
Эти слова ничего в голове первого королевского министра сэра Карана не прояснили. Парень немного подождал ответа… А не дождавшись, поклонился и удалился.
— Кто это такой был? — двинувшись дальше по коридору, спросил министр у одного из стражников.
— Мастер Кай, — ответил стражник.
— Что еще за мастер? Кто ж его пустил во дворец? Ага! — вдруг догадался Каран. — Он сумасшедший, да?
— Он не сумасшедший, — покачал головой стражник. — Ежели мастер Кай что-то говорит, так оно и есть. Он в Училище мастер. А у них заведено, чтобы, значит, не врать никогда. А еще он — рыцарь Братства Порога.
— Рыцарь? — удивился Каран. — Это он-то — рыцарь?
И тут первого министра снова осенило. Он даже похихикал мысленно, про себя.
«Королева-то не так проста, как может показаться, — подумал он. — Напугать решила, туману напустить… Понимает, что прямым угрозам мы не поверим… Хитро! Ох, хитро!..»
Каран скоро забыл про неожиданную встречу. Насущные заботы вытеснили воспоминания о странном парне из его головы.
— Что там? Что там? — встревожился вдруг сэр Айман.
По дороге, ведущей в Дарбион, ползла длинная вереница людей. Лития посмотрела в подзорную трубу.
— Они наступают! — выкрикнул генерал дворцовой стражи. — Они решили напасть ночью, в темноте! Вероломные скоты! Послы объявили время штурма — на рассвете! Нужно немедленно закрыть ворота!
— Не шумите, сэр Айман, — проговорила королева, опуская трубу. — Это не марборнийцы.
— Не марборнийцы? — удивился Айман. — А кто же тогда?
— Это рекруты Училища, — сказала Лития, сама явно удивленная. — Они, видно, возвращаются со своих хуторов.
— Рекруты? Они пришли, чтобы сражаться за Дарбион? Они будут сражаться? Все-таки будут? — далеко не в первый раз задал сэр Айман королеве вопрос.
— Н-нет… — ответила Лития. — Если сэр… мастер Кай сказал, что его рекруты не станут участвовать в битве, значит, так оно и будет.
— Но почему тогда?..
— Долг болотников… мастеров Училища… велит защищать жизнь и честь своей королевы, — ответила Лития.
— Не понимаю, — пожал плечами генерал дворцовой стражи, — они должны защищать вашу жизнь, но не будут сражаться? Как это?
— Я и сама не понимаю, — честно призналась Лития.
Долго они втроем наблюдали за тем, как движутся по дороге стройные отряды рекрутов. Смотрели на великое сонмище ярких точек, горящих на линии горизонта. И снова обращали взгляды на отряды.
Наконец отряды белоголовых скрылись из поля зрения Литии, Гархаллокса и Аймана. С вершины Башни Ветров нельзя было увидеть, что происходит под самыми стенами Дарбиона. Королева ждала, когда зазвучит колокол городских ворот, долженствующий возвещать о том, что кто-то вошел в город. Но ночь была тиха.
— Разве ворота закрыты? — обратилась Лития к Айману. — Я ведь приказывала — ворота должны быть открыты до полуночи, чтобы Дарбион мог принять всех, кто ищет зашиты за его стенами.
— Ваше величество, до полуночи еще далеко, и ворота открыты, — сказал сэр Айман. — Никто не осмелится поступить вопреки вашей воле.
— Почему же тогда не слышно колокола?
— Потому что рекруты не вошли в город, — подал голос Гархаллокс. — Это единственное объяснение.
— Не вошли в город? — нахмурилась Лития. — А это еще что значит?
— Никто, кроме вас, ваше величество, не сможет ответить на этот вопрос, — сказал архимаг. — Вы общаетесь с мастерами Училища ближе, чем кто-либо из нас.
— Последнюю неделю мне было не до Училища.
— Тогда… я не знаю, ваше величество, — ответил Гархаллокс. — Они расположились под стенами города. Но зачем?
Тянуть дольше было невозможно. Отправляя послов в Дарбион, Ганас еще раз попытался поговорить с Эрлом. Прежде чем дать окончательный ответ, тот долго молчал, стараясь не смотреть во вспыхнувшие надеждой глаза Орленка. Но все-таки не смог принять окончательное решение. Вернее, не нашел в себе сил озвучить его.
— Нет, — сказал он Ганасу. — Нет, не могу…
Это противоречило всему его существу. Это противоречило всей его жизни, так хорошо и правильно отлаженной с самого начала. Это перечеркнуло бы всю его судьбу, написанную, как он привык верить, золотой кровью богов задолго до его рождения. Эрл Победитель, потомок Древнего Льва, не мог сдаться без боя.
Все изменилось, когда на последнем привале он, устав бродить по лагерю, исколотый неприязненными взглядами марборнийцев, поднялся на холм, высившийся в небольшом отдалении от крайнего костра.
Ночной Дарбион, искрившийся мигающими огоньками, занимал собою половину неба. Очень долго Эрл смотрел на великий город. Понимание того, что именно от него зависит, будет ли и завтра стоять Дарбион или превратится в чудовищную груду залитых кровью развалин, — постепенно входило в его разум.
И еще Лития… Пока Эрл был в плену, он гнал от себя мысли о ней, потому что эти мысли неизменно ввергали его в тоску… В разлуке как-то сразу забылось все плохое, трещина в их супружеской жизни издалека не была видна. Лития снова стала для него родной и любимой…
Он вздрогнул, услышав позади себя переплетающиеся в разговоре голоса. Сумрачный и хрипловатый — сэра Приора. И мальчишески возбужденный, к концу фразы, как всегда, утончавшийся — его величества Ганаса.
Эрл обернулся.
Вместе с Приором и Орленком был еще и Каран. Трое уже заметили его и теперь поднимались на холм.
— Ваше величество, — отрывисто бухал хриплый бас сэра Приора, — неразумно использовать боевых магов в штурме. Дарбион — древний город, его стены пропитаны защитными заклинаниями. Маги только зря потратят силы.
— Да, вы правы, сэр Приор, — соглашался Ганас, — я бы не хотел разрушать Дарбион. Более величественного города нельзя найти на всех землях Шести Королевств. Дарбион строился многие сотни лет, разрушить его — было бы настоящим преступлением.
— Потроха Харана, о чем вы, ваше величество? Это же — гаэлонский город! Не наш! По мне, пусть все города Гаэлона лягут руинами… Сейчас для нас главное — сокрушить Дарбион! А с нашим войском это не такое уж и трудное дело… Магов, ваше величество, лучше использовать в том случае, если штурм не удастся и придется осадить город. При осаде маги о-очень хорошо могут помочь. Пусть на осажденных день и ночь льется дождь из гнили, посмотрим, как они тогда запоют…
Эрл уже знал, что он скажет Орленку. Только вот… Приор… Лучше бы его не было при этом. Эрл повернулся и молча ждал, пока они поднимутся.
