Первые пули он выпустил в снорков. Ночные будни Зоны были привычно нарушены огневыми вспышками, в свете которых на одно мгновение мелькали гладкие поверхности грязных противогазов перед тем, как разлететься вместе с черепной коробкой. Еще одного снорка Борланд почувствовал, когда понял, что кто-то бежит почти параллельно с ним, перебирая четырьмя конечностями. Две пули подрезали мутанта, и тот упал в лужу, подняв тучу брызг.
Затем сталкеру встретился первый за все время кровосос. Борланд уже успел позабыть, как выглядит этот образчик «граждан» Зоны и что они вытворяют в те моменты, когда не выглядят вообще никак. Фонарь высветил искаженную ненавистью морду, на которой болтались щупальца. Борланд веером полил пространство из автомата, хищник сразу отскочил и растворился в темноте, хотя Борланд знал, что мутант никуда не исчез. Пальцы правой руки отпустили автомат, выхватили нож и описали смертельную траекторию прямо по курсу. Невидимая плоть почти не замедлила движения клинка — фонтан черной крови окропил место, по которому только что пробежал Борланд. Отчаянный рев сзади уже не интересовал сталкера.
При входе на Дикую Территорию он кинул взгляд на небо. Если зрение в темноте его не подвело, то похоже, что контролер Тибет действительно не обманул. Небо не опускалось.
Сам Тибет сидел на покрытом зеленым мхом бетонном перекрытии, служившим крышей для недостроенного жилого дома. Он уже успел раздобыть грубый балахон. Красные глаза хищно светились в темноте.
— Вот мы и встретились снова, — произнес мутант.
— И снова расстаемся, — сказал Борланд, переходя на шаг. — Не вздумай меня останавливать.
— Я и не собирался, — ухмыльнулся Тибет. — Даже наоборот. Помогу тебе. Здесь полно слепых псов и других зверушек. Я их подержу.
— Спасибо. — Борланд продолжил бег.
Контролер дернул головой, отдавая мысленный приказ. Когда он взглянул в сторону Янтаря, ухмылка стала шире.
Борланд и не догадывался, каково это — удержание контролером власти над существами. Он промчался мимо самого кошмарного павильона, который только можно было себе представить. Стая слепых собак застыла в самом разгаре схватки с чернобыльским кабаном. Луч фонаря выхватывал из темноты ощерившиеся безглазые морды, острые клыки, застывшие ободранные хвосты. В центре, припав челюстью к земле, находился вепрь, застигнутый контролером в пиковый момент борьбы за жизнь. Дальше Борланд не рассматривал, чтобы не отвлекаться. Обойдя собак, он добрался до дыры в заборе, ведущей в Бар.
Первое, что он увидел, — застывшие фигуры часовых. У людей были умиротворенные лица, словно они спали, только вот спать стоя с оружием в руках было невозможно. Борланд тихо выдохнул, надеясь, что Тибет не зайдет слишком далеко.
Добежав до входа в подвал, что служил центральным пунктом Бара, сталкер услышал чей-то смех. Досюда влияние контролера не распространилось. Это значило, что на южном блокпосту стоит на часах действующая охрана. Не производя шума, Борланд прокрался до нужной ему стены, тихо разбежался, отскочил от нее и прыгнул к широкому дереву. Забравшись на уровень третьего этажа, он снова перескочил к стене и проделал длинный путь по карнизу, всего один раз застыв на месте, когда внизу, попыхивая сигаретой, прошел какой-то бродяга.
Широкими прыжками Борланд проделал намеченный путь по крышам. Дойдя до края, он осторожно посмотрел вниз. Он не опасался быть замеченным, так как рядом с ним располагался мощный прожектор, светивший прямо на блокпост. Сталкер насчитал троих часовых, из которых бодрствовал один. Классическая система ночной вахты с тремя сменными участниками.
Борланд переместился к другому концу крыши, выступавшей за пределы забора. Присел на корточки и быстро распутал заранее приготовленную веревку. Закрепив один конец на трубе, второй он кинул вниз и убедился, что веревка достает до самой травы, благополучно перевесившись за внешний край забора.
Разумеется, спуск прошел незаметно.
Спустя две минуты сталкер находился уже на границе, отделявшей Бар от южных районов. Как и следовало предполагать, пост «Долга» был убран. Борланд не удивился этому, понимая, что в Зоне скоро вообще все будет по-другому, не так, как раньше. Как бы то ни было, это экономило ему лишнюю пару минут.
На Свалке он почти расслабился, не снижая при этом внимания. Каждая тропинка в этом месте была знакома ему до мелочей. Пробегая между холмов, сталкер вскоре увидел замаячившие впереди огни основной штаб-квартиры группировки «Долг».
Темная Долина.
Два часа и двадцать шесть минут.
Абсолютный рекорд.
«Долговец» по кличке Спектрум, отошедший по нужде в кусты, даже не понял, что произошло. Что-то осторожно коснулось его затылка, и он погрузился в беспамятство, заснув на траве в обнимку с верным автоматом. Не расставаться с оружием было одним из основных правил в Зоне. Мало ли что может случиться!
***
Двое «долговцев» сидели у костра, вспоминая события последней ходки. Что-то тихо прошелестело за их спинами. Один из них обернулся, посветил в том направлении.
Но то был всего лишь ветер.
Бдительный охранник клана, уже немолодой и бывалый сталкер, не способный ходить в рейды из-за травмы поясницы, в эту ночь находился на своем месте — искусственной вышке, расположенной на стреле башенного крана. Несколько управляемых прожекторов были в его распоряжении. Вся база могла спать спокойно в те ночи, когда он стоял на страже. Он знал это и без устали перемещал световые пятна по земле, следуя известной ему одному траектории, с ювелирной точностью следя за каждым подозрительным объектом. Ни один человек не мог пробраться через его тщательно проработанную и многократно оправдавшую себя систему.
Ни один.
Борланд тихо приоткрыл дверь, ведущую к лестнице. Сильное волнение охватило его — два года назад его вели по этой лестнице с мешком на голове. Проклятая ночь…
Сжав в руках нож, сталкер помчался вверх, неслышно прыгая по ступенькам. Он знал, какая дверь ему нужна. Чувствовал это.
И ошибиться не мог. Пальцы легли на дверную ручку, ведущую в комнату, в былые времена предназначенную для допросов.
Сейчас как раз было самое время для допросов.
Борланд открыл дверь и широко распахнул ее.
Как и следовало ожидать, убранство комнаты сильно изменилось. Исчезли трухлявый стол и кишащий клопами зеленый диван. Комната была обустроена по-военному: целый ряд металлических шкафчиков, на дверцах которых исправно работали все замки, сколоченная из досок самодельная, но прочная кровать, и даже умывальник с зеркальцем. Одна из внутренних стенок была разобрана, от чего пространство расширилось втрое, образовав существенный простор. У противоположной стены стоял письменный стол, за которым сидел крупного сложения мужчина с атлетической внешностью и мужественным лицом. Он что-то писал карандашом на листке бумаги.
