Ознакомительная версия.
— Когда откроется купол? — поинтересовался капитан.
— Где-то минут через пятнадцать. Наши уже зацепили силовыми лучами их нарушителя. Теперь пытаются посадить. Живой нужен.
— Отлично.
Настроение у Орлова значительно поднялось. Молодой офицер собрался идти дальше, но был вновь остановлен.
— Подождите, у нас там автобус с пассажирами. Разгрузите, а пассажиров сопроводите в зал ожидания, — приказал капитан.
— А это вы сейчас по полю прорывались? — обрадовался лейтенант.
— Мы.
— Ловко, — оценил лейтенант. — Корабль-то повстанцы прямым развалили, перед тем как их сил-лучами зацепило.
— Как развалили? — переспросил я.
— Напрочь.
Только тут я вспомнил, что в корабле оставались Гвинплей Плант и Илла Сливович. Они то ли не успели выбраться, то ли вообще не намеревались покидать корабль. Я не испытывал сожаления, что они погибли. Оставалось лишь надеяться, что это раз и навсегда. Ведь однажды уже им приходилось умирать на моих глазах.
Лейтенант, козырнув Орлову и, слегка поклонившись мне, удалился.
А я уперся взглядом в поразительное существо, передвигавшееся в двух метрах от меня. Оно что-то напомнило мне, и, слегка призадумавшись, я вспомнил. О нем я слышал от ныне покойного майора Розова.
— Странно, чего это глоттты по космовокзалу разгуливают? — удивился Орлов. — Их обычно и пивом сюда не заманишь.
— Почему пивом?
— Очень, подлюки, любят.
— А почему вы их называете полуразумными, неясен корень?
— У них потребности и интересы восьмилетнего ребенка, как у детской, так и у взрослой особи. К тому же они гермафродиты. А мне лично что-то слабо верится, чтобы разумные существа могли быть гермафродитами, — разъяснил Орлов.
До бара мы дойти не успели.
Светильники в вестибюле погасли и зажглись вновь. Зал оказался залит оранжевым мягким светом, который через десять секунд пропал.
— Конец опасности, — объявил Орлов. — Даже пожрать не успели. Купол сняли, так что теперь можем возвращаться к автобусу.
Я голода не испытывал, поэтому согласился легко.
В автобусе пассажиров уже не было. Лейтенант справился с приказом Орлова. Только труп майора Розова, два солдата и шофер.
— Возвращаемся в часть, — распорядился Орлов.
Двери закрылись, и водитель вырулил на трассу.
Машин на дороге не было. Никто не хотел выезжать после воздушной атаки. Боялись повторения прорыва повстанцев. Дорогу со всех сторон обступал лес, изредка проглядывал одинокий домик, окруженный каменным забором.
— И долго продлится вся эта бодяга с повстанцами, серый корень? — осведомился я.
— Да мы могли бы уничтожить их в один присест, если одновременно и массированно ударить, — поделился соображениями Орлов. — Только приказа такого никто не отдает и не отдаст.
— А самим взять инициативу в руки?
— С ума сошел? — капитан уставился на меня как на полоумного. — Приказ должен поступить с Земли. Наши генералы без документа с Земли, или хотя бы устного распоряжения, и пукнуть не смеют.
Орлов замолчал. Через минуту продолжил:
— Был у нас, правда, генерал отчаянный Брукус-Торчил. Так вот он как-то совершил нечто подобное. Самовольно атаковал всеми силами повстанцев. Через час он был объявлен военным преступником. С Земли вылетела следственная комиссия. Ее возглавил лорд Джудд. В результате генерала приравняли к повстанцам, как государственного преступника, и приговорили к смертной казни посредством выброса в вакуум. Приговор был приведен в исполнение над Амбером. А атака захлебнулась, и мы в конце концов вернулись к прежним позициям.
— Господин капитан, лорд Джудд опять к нам прилетел, — внезапно подал голос солдат-водитель.
— Что, эта старая демагогическая крыса вновь у нас? — изумился Орлов.
— Точно, — подтвердил один из солдат в салоне. — Он обходил наши казармы с осмотром. От него мерзко пахнет, какими-то вонючими цветами, словно он на себя весь флак…
— Меня не интересует, как и чем он смердит! — отрезал Орлов. — Что ему здесь надо?
— А кто его знает. Поговаривают, что расследует дело Маккормика, — отозвался шофер.
— Маккормик — это тот, кого обвинили в допросе пленных повстанцев с применением пыток?
— Да кого он там пытал? — возмутился один из солдат, видно, знавший упомянутого Маккормика лично. — Ударил допрашиваемого по морде. Так он эту суку лично знал. Они в детстве дружили. Маккормик же местный.
— Теперь из этого постараются раздуть политический скандал, — подбросил я мысль.
— Не попытаются, а уже раздувают, — поправил меня Орлов.
— А тебе не кажется, что это кому-то выгодно? — поинтересовался я.
— Не кажется, а я в этом уверен. И война на Амбере не кончается и никогда не закончится, потому что бабки крупные проворачиваются. И никто не вмешается. Противовеса нет. Раньше, когда Земля не была единой, а как лоскутное одеяло, была разделена на разные страны, существовала система сдержек и противовесов. Ни один политик, стоящий у руля власти, не мог самовольничать, потому что был ограничен мнением других государств. А теперь — Земля едина и возразить некому.
— Может, Чужие вмешаются? — предположил водитель.
— А им-то зачем это нужно? — поразился Орлов. — У них свои разборки. Они считают Землю недостаточно развитой, чтобы войти в Межгалактическую Разумную Лигу. Так мы и прозябаем на окраине.
К смерти майора Розова командир 8-й мобильной части 17-го звезднодесантного полка генерал Иванисов отнесся равнодушно. Махнул рукой, потребовал написать рапорт, как все случилось, и забыть об этом прискорбном случае. После чего потерял ко мне всякий интерес, погрузившись в видеоконференцию с Генеральным оборонным штабом Амбера. Судя по обрывкам фраз, которые продолжали доноситься даже сквозь закрывшуюся за мной дверь, генерал Иванисов обсуждал с начальниками отдельных частей и воинских подразделений положение после успешно отбитой атаки повстанцев.
— Ну, чего, как наш старик? — спросил Орлов, хлопнув меня по плечу.
Я удержал себя от ответного жеста, побоявшись поломать ребра панибратствующему капитану.
— Суровый мужик, — отозвался я, подумав. — Только его не очень-то заинтересовал Розов.
— Еще бы. Я удивлюсь, если он поступит по-другому. Рапорт?
— Рапорт, — подтвердил я.
— Напишешь потом, — сказал Орлов. — Давай-ка я провожу тебя к костелу нашей части. Осмотришься. Освоишься. Тогда и за рапорт примешься.
— Пожалуй, так и поступим.
Я последовал за Орловым. Мы спустились по лестнице на первый этаж и вышли во двор, где посреди клумб (одна из них изображала герб полка «Крест и Молния») пролегли ровные широкие дорожки, огороженные каменным бордюром.
Ознакомительная версия.
