Хитрук:
– Наверное, куда повыше – лучше обзор и «обстрел», соответственно…
Кроль:
– И чтобы милиции рядом не было!
Чигур:
– Верхние этажи, откуда просматривается футбольный парк и экран!
Хитрук:
– Это только перед стадионом…
Чигур:
– Начнем с того, что ближе!
Они неслись вверх, задыхаясь и стараясь не думать о том, что случится, если они не успеют…
Спасла их реакция Чигура: на лестнице ждала засада. С площадки пролетом выше со звоном посыпался смертоносный металл. Трудно было понять, что за оружие применили «братья» на этот раз, но резко остановленные Чигуром друзья увидели, как вскипела осколками и пылью стена – как раз в том месте, где должны были оказаться они.
– Пригнитесь! – крикнул Чигур и, болезненно скривившись, на вытянутых руках выставил метатель за поворот.
Низко загудело. Заложило уши.
Эффект неожиданности сработал: огонь на мгновение стих. Это мгновение стало для врага роковым. Чигур выкатился на лестничную клетку, делая выстрел.
Хитрук, пригнувшись, бросился за ним. С округлившимися от ужаса глазами за ним следовал Кроль. Он едва увернулся от несущегося навстречу «веретена смерти».
Регистратор стоял уже над разметанной в клочья «засадой»: пять «братьев» лежали без чувств, у некоторых носом, ушами шла кровь. Сыщик поднял необычное оружие, по форме напоминающее отрезок рельса.
– Похоже, из этого стреляли, – сказал он. – Ты как хочешь, Володя, но я вооружусь, на всякий пожарный…
Чигур кивнул, напряженно вглядываясь в плохо освещенный дверной проем.
– А это что? – спросил Кроль, поднимая нечто, напоминающее кусок ржавой водопроводной трубы.
– Дай-ка, – потребовал Хитрук. – Вот это да! Похоже, это устройство, для стрельбы «веретеном». То-то я с самого начала подозревал, что оно не для рукопашной предназначено… Все-таки богатая фантазия у оружейников в Мире Раздоров. Как считаешь, Чигур? Володя! А где он?
Регистратор исчез. Детектив с помощником бросились в коридор, неумело водя перед собой непривычным оружием. Послышался звук метателя, и вскоре обнаружился сам Чигур.
Он стоял рядом с открытым окном, над телами троих поверженных противников. В руках он сжимал предмет, действительно напоминающий тубус для чертежей.
Его лицо было бледным, на лбу у него застыли капельки пота.
– Эти не успели, – хрипло сказал он. – Но значит, те, что на стадионе, уже готовы. У нас нет даже минуты…
За окнами темнело. И вместе с надвигающимися сумерками нарастал рев возбужденной толпы: приближалось начало матча. Фанаты выкрикивали незамысловатые речевки, точно не подозревая, что любимое развлечение скоро обернется не укладывающимся в воображение кошмаром.
– Но как отсюда попасть на трибуны? – беспомощно спросил Кроль.
– А как бы попали они? – быстро спросил Чигур.
Хитрук уставился на регистратора безумным взглядом и выпалил:
– Комментаторская кабина! Я знаю, как пройти!
– Кроль, тубус! – крикнул Владимир Иванович.
Кроль подхватил «распылитель» и последовал за детективом.
ИО вел друзей запутанными коридорами, отрывисто выкрикивая:
– Там… Двери… И охрана… Надеюсь… они сами… расчистили нам дорогу…
Сыщик оказался прав. Но, наверное, и сам не вполне представлял, каким образом будет «расчищена» дорога в комментаторскую.
На полу, на стенах, на распахнутых по пути дверях их встречали страшные бурые пятна, багровые подтеки, а потолки были усеяны кровавыми каплями. Ноги скользили, и стоял отвратительный удушливый смрад.
Кроль не выдержал – его вырвало. Детектив, не останавливаясь, вел маленький отряд вперед – к нарастающему шуму стадиона.
Дверь на трибуны была распахнута, вместо охраны – снова мерзкие пятна.
В глаза ударил ослепительный свет десятков прожекторов. Ошалевшая от бега и образов смерти троица выскочила на небольшую площадку на одном из верхних уровней трибун. Зрители не отрываясь смотрели на происходящее на поле. Никому не было дела до неприметного человека в черном костюме, который, скрывшись в тени комментаторской кабины, как в замедленном кино поднял длинный черный цилиндр, направил под углом в сторону центра арены.
Палец Чигура уже касался спускового крючка.
Ему не хватило доли секунды. Негромко хлопнуло – и вверх, по крутой дуге, устремилась тонкая белая стрела. Через мгновение она растаяла в воздухе. Казалось, уже ничего не произойдет.
Раздался новый хлопок – и небо над стадионом украсили мириады крохотных синеватых искорок, будто какой-то весельчак устроил маленький несанкционированный салют. Искорки погасли, но в свете прожекторов было видно, как медленно рассевается и опускается бледное сероватое облако…
Человек бросил тубус. Он улыбался.
Счастливой улыбкой безумца.
5
Инквизитор невозмутимо отряхивался и приводил в порядок свое одеяние, смятое веревками. Лицо его больше не выражало никаких эмоций. Отец Пемброук вновь обрел свой обычный, выгодный облик – загадочный и зловещий.
Док отдавал скупые распоряжения подчиненным:
– Пленных санировать. Содержимое шкафа – уничтожить. Собрать улики. Подготовиться к эвакуации.
Гильза еще до конца не пришел в себя. Новая порция разоблачений, очередной сюрприз из закулисья памяти здорово выбили его из колеи. Наверное, он еще долго стоял бы вот так, забыв обо всем и обо всех. Но к нему бесшумно подошла Лю.
– Я тебе верю, – едва слышно прошептала она.
– Что? – непонимающе откликнулся Гильза.
– Я верю тебе! – настойчиво повторила Лю. Взгляд ее был пронзителен и ясен. – Верю в то, что тогда, до этой пули, ты был совсем другим человеком. И что прошлое не вернется.
– Я уже ни в чем не уверен… – пробормотал он.
– Ты должен быть уверен, – сказала девушка. Взяла его за руку. Ладони у нее были нежные, гладкие и прохладные. Отчего-то это действовало успокаивающе. – Пойми, как бы я ни верила тебе – все зависит от того, веришь ли в себя ты сам!
Гильза посмотрел ей в глаза. Есть вещи, которые бодрят даже в самых тупиковых ситуациях. И ее взгляд подействовал на него сильнее, чем смог бы любой прибор Кшатрия.
– Спасибо, – сказал Гильза. Голос его окреп. – Но сейчас дело не во мне. Надо спешить нашим на выручку. Хоть они и не верят в меня. Но если им не помочь, верить будет уже некому.
Гильза осекся: на него пристально смотрел Док. Похоже, тот привык держать ситуацию под контролем. Никто не собирался его отпускать. Он был таким же пленным, как контрабандист Голдриг, как молчаливые «братья», которым сейчас сотрут память…
– Я что-нибудь придумаю, – тихо пообещала Лю.
Она выпустила его руку и отошла в сторонку.
