– Чё, мужики, сдулись? Стрельнуть и убежать, конечно, проще. А уж тушёнку жрать, забившись в нору, это ещё круче. Вы как хотите, а я точно пойду. Ропша, я с тобой!
Слова девушки послужили сигналом для остальных. Под одобрительный гул голосов все, кроме двух парней, которых Михась обучал одними из последних, выразили желание идти. Попытавшихся выскользнуть ребят все стали подначивать и стыдить, но я пресёк это на корню:
– Отставить разговоры! На войне у каждого свой страх… Не осуждайте того, кто отказался. Они не трусы, просто их выбор был не таким, как ваш. Трус – это тот, кто бросит вас в бою, до этого обнадежив, что прикроет. А эти ребята просто сказали правду, сказали честно и до того как станет поздно. Может статься, придёт такое время, и вы поменяетесь ролями. Теперь все по палаткам – готовить снарягу, проверять оружие, изучать план операции. Если командир отряда сказать ничего не хочет, то у меня всё.
Приглушённый ропот не стихал, а значит, в бой я всё же пойду не один. Теперь пускай говорит тот, кто был с отрядом дольше меня, кому все доверяют и чьих слов точно ждут больше всего. Уйдя от стола в тень и сев на раскладушку, я снял с изголовья новый амеровский «броник» и, распустив шнуровку, стал проверять крепления поилки, закреплённой сзади на спине. Штука удобная, вода остаётся холодной, даже если долго таскаешься по жаре, главное – не наливать дополна. В сторону стола я старался не смотреть, чтобы не видеть глаз Леры. Но уши-то не заткнуть, поэтому пришлось слушать, и каждое слово волновало, заставляя сердце как-то особенно замирать. Снова вспомнился тот случай в палатке, с трудом получилось заставить себя сосредоточится на шнуровке. Девушка меж тем начала говорить, голос её грудной и чуть хрипловатый зазвучал без всякого пафоса.
– Ребята… Мы шли и ехали сюда несколько месяцев назад, чтобы развлечься и просто хорошо провести время. А вот так вышло, что на войну угодили. Пока что нам везло, но вы помните, что из приехавших на игру уже тринадцать человек мертвы, ещё пятеро при смерти. Задумайтесь, ведь никто этого не хотел, правда? Я так точно нет…
Голос девушки дрогнул, глаза ее стали совершенно серыми, и смотрела она на собравшихся почти что зло. Вдруг он поднялась с места и с силой опустила руки, сжатые в кулаки, на камень.
– Говорят, что самое тёмное время всегда перед рассветом. Мы уже давно воюем, и пришла пора понять: сомнения и думы не спасут, спасёт действие. Вышло так, что сейчас почти всегда темно, и выйти к свету можно, лишь совершив Поступок. Так хватит болтать, пойдём и будем драться! Всё, вы слышали Ропшу. Те, кого он назвал…
С места поднялся Новик, парень хорошо показал себя в деле, но между ним и Лерой всегда было какое-то напряжение. Парень глухо кашлянул и выпалил:
– Тебе хорошо подначивать, сама-то тут останешься!..
В палатке стало совсем тихо, но через пару секунд тишина взорвалась возмущенными криками, и атмосфера ощутимо накалилась. Вскочил Веня, полез на Новика с кулаками, на нём тут же повисло сразу несколько человек. Лера стояла, совершенно бледная, губы сжались в тонкую линию, ещё пара мгновений, и она скажет какую-то резкость. Отложив в сторону жилет, я поднялся и гаркнул:
– Отставить! Бойцы, на выход, построение у спортплощадки. Новик приготовиться к спаррингу. Работаем в полный контакт. Бегом выполнять!
Лера оглянулась в мою сторону но в следующую секунду, подхваченная общим движением, уже вышла из палатки. Натянув перчатки и стряхнув лёгкий застой в мышцах, я пошёл следом. Все сомнения в замкнутом коллективе нужно пресекать до того, как дурное слово или поступок зацепят большинство. Я умею делать это только одним способом, поскольку чаще всего он и есть самый верный. Когда возникает банальная свара, слова – штука дешёвая, всегда в этом убеждаюсь.
Ринг – это огороженная страховочными тросами площадка с настилом, сооружённым из палаточного капрона и соломы. Падать здесь больно, однако парни привыкли, после того как я научил их правильно гасить инерцию при падении. Народ уже ждал, построившись в две шеренги. Перебравшись через канаты, я снял кроссовки, калечить и наносить серьёзные травмы толковому бойцу перед боевым выходом – не дело. Эти новые боты имели с кроссовками не так много общего, и сломать что-нибудь жёстким кантом их подошвы – раз плюнуть…
– Старший разведчик Новик, в круг. Защиту надеть, работаем по команде «бой».
– Есть в круг!
Парень одет был, как все, но кроссовки и перчатки не снял, как я и приказал. До войны он занимался кикбоксингом и вроде бы серьёзно, говорил, что участвовал в соревнованиях. Дрался Новик действительно неплохо, мы не первый раз работали в паре, только вот я учил бывших «туристов» не драться, а убивать. Драка на войне – штука бесполезная. Как только он кивнул, что готов, я приказал остальным:
– Бойцы, в полукруг – становись! Всем сесть и наблюдать за схваткой.
Больше не было разговоров, все уселись растянувшись в цепочку вдоль канатов. Лера стояла чуть позади остальных, вытянулась в струну, заложив руки за спину, но тоже не сказала ни слова.
– …Бой!
Новик слегка растерялся, сбитый с толку резким переходом от словоблудия к мордобитию. Не давая парню опомниться, я резко шагнул вперёд, разрывая дистанцию, и без замаха ударил его ногой под левое колено. Сказалась подготовка, реакция противника не подвела: парень отшагнул в сторону и сам попытался провести удар рукой в горло. Блокировав удар, я поймал его за большой палец руки и крутанул назад и вниз. Охнув от неожиданности, Новик начал подаваться ко мне, и в этот момент я присел и, довороачивая его руку вниз и назад, оказался у него за спиной. Потом ударил под колено и повалил на пол, продолжая выворачивать руку назад и вверх. Слыша, как трещат связки при попытке освободиться, я упёрся коленом в болевую точку на его позвоночнике и надавил. Боль должна быть парализующей. Так и получилось: противник замер, потом глухо застонал, стуча раскрытой ладонью свободной руки по полу, но я не ослабил захват. Затем быстро поднялся, ещё раз надавив на позвоночник парня. Болевой провёл не сильно, просто дал почувствовать боль, а затем обратился к остальным:
– В армии у каждого своё место в строю, в казарме и в бою! Никогда не оспаривать решений командира, поскольку он отвечает за жизнь всех и каждого в подразделении. Сомнение в бою – ваша личная смерть, сомнение в приказах командира – смерть всех кого вы подвели своим ослушанием. Старший разведчик Новик, встать в строй, после построения зайти в санчасть.
