Затем он за очень хорошую плату договорился, чтобы гитару доставили к Заслону и хорошо припрятали. Он не знал, что те двое добровольцев были из клана «Грех». Но задание они выполнили. Он убедился в этом, когда позже, после резни в ангаре на Свалке, увидел их трупы и нашел на одном из них подтверждение – фотографию гитары в тайнике у вертолета.
А пока что он решил повысить свою репутацию, пройдя тест Бергамота, в ходе которого нашел одного из будущих союзников в путешествии, молодого расторопного парня по кличке Орех. Но ему был нужен настоящий помощник – верный, смелый и опытный, который без колебаний вытащит Полину за пределы Зоны, чтобы она смогла вернуться домой.
Нужного человека он определил быстро, когда вслушивался в сталкерские байки. Борланд ему подходил. Разузнав, где его можно найти, Марк отправился в Агропром. Встретил по дороге Ханту и Варяга, а потом услышал стрельбу и обнаружил попавшего в переплет Борланда. Борланд был на вышке у кладбища автомобилей. А внизу держали вышку под прицелом автоматов трое мародеров.
Марк думал не более секунды. Идти следовало до конца. Не считаясь с чужими жизнями. Зажав в одной руке гранату, а в другой один из подходящих артефактов, сталкер направился к вышке.
Что-то упало на пол – это Сенатор, наконец, с помощью ножа извлек пулю из своего плеча. С легкой гримасой он поводил рукой из стороны в сторону и с напряжением улыбнулся:
– Теперь намного лучше.
Марк безучастно смотрел перед собой. Он был совершенно вымотан. У него не осталось не только мыслей, но даже чувств.
– Даже не знаю, что и сказать... – пробормотал Борланд.
Орех по-прежнему лежал с закрытыми глазами, но теперь, кажется, дышал более спокойно.
– История Марка не из тех, выслушав которые нужно что-нибудь обязательно говорить, – изрек Сенатор, отрывая кусок материи от подкладки плаща, чтобы перевязать рану. – Марк, я благодарю тебя за то, что ты освободился от этого бремени.
– Я лишь сделал его тяжелее, – горько сказал Марк.
– Не знаю, братишка, – покачал головой Борланд. – Мне неизвестно, какой у этой истории должен быть финал, но Монолит – явно ложная концовка.
Сенатор туго обмотал плечо прямо поверх плаща, действуя одной лишь здоровой рукой. Он встал, выпрямился, посмотрел в потолок и всем телом повернулся к сталкерам. Легкая улыбка окрасила его лицо, и Сенатор стал выглядеть совсем здоровым.
– Есть еще кое-что, увеличивающее мою признательность тебе, – сказал он Марку. – Я благодарю тебя за то, что ты провел меня через Заслон. Никогда бы не подумал, что он чувствителен к музыке. Воистину это лучшее из искусств.
– Всегда пожалуйста.
– А перед тобой, Борланд, – продолжал Сенатор, – я хотел бы извиниться.
– За что? – спросил Борланд.
Сенатор не ответил, глядя на него с ожиданием и доброй, живительной улыбкой. Борланд поводил глазами по сторонам, наморщил лоб, потер его рукой. Снова посмотрел на Сенатора.
– Погоди-ка... – начал он.
Сенатор кивнул.
Борланд выставил на него палец:
– Не помню, чтобы я приглашал тебя в команду.
– Ты и не приглашал, – устало сказал Марк. – Сенатора в команду привел я. Ты лишь утвердил.
– Утвердил? – переспросил Борланд. – Я?
Марку внезапно стало холодно. Борланд глядел на Сенатора так, словно видел его впервые в жизни.
– Да, – кивнул Сенатор. – Вот за это я и хочу перед тобой извиниться.
Борланд моргнул раз десять, прежде чем смог вновь заговорить.
– Кто ты? – спросил он.
– Боюсь, что я не смогу вам ответить.
– В самом деле, Сенатор, – чуть оживился Марк. – Не пора ли и тебе исповедаться?
– Друзья мои, – мягко сказал Сенатор, – поверьте, я не говорю вам не потому, что стараюсь что-то скрыть. На вопрос о том, кто я, точного ответа, понятного вам, просто не существует.
– Ты не можешь хоть раз в жизни ответить прямо? – спросил Борланд.
Шаман отошел чуть назад и окинул взглядом кинозал:
– Друзья, вы чувствуете торжественность этого момента? Осознаете ли вы, где мы сейчас с вами находимся и когда?
– Орех доживает последние минуты, – сказал Борланд, глядя на Сенатора с подозрением. – Какое еще, к псевдопсу, торжество?
Шаман развел руки в стороны:
– Любой путь рано или поздно подходит к концу. – Он втянул носом воздух и закрыл глаза. – Твой путь, Марк, закончен. Не так, как ты планировал, но закончен. Борланд, тебе осталось сделать совсем немного. А Ореху еще предстоит почувствовать на себе, насколько ценен может оказаться для сталкера хабар.
– Ты что за пургу несешь? – спросил Борланд, вставая с кресла. – Какой еще хабар? Как ты, черт побери, вообще среди нас оказался?!
Сенатор открыл глаза, и Марк заметил в них новое выражение. Шаман выглядел вновь родившимся. Казалось, у него открылось второе дыхание.
– А вот мой путь еще не закончен, – продолжал Сенатор, игнорируя вопросы Борланда. – Марк, позволь мне завершить твой рассказ.
– Ты хочешь придумать для нас эпитафию?
– Мне почти нечего добавить, – Сенатор опять словно не заметил реплики. – Ты все правильно вычислил. Действительно, Зона порождена Кристаллом. Не тем камнем, что ты нашел у дороги. А настоящим, который гораздо крупнее.
– У меня была такая мысль.
– Мой друг, – вздохнул Сенатор. – Если бы ты сразу рассказал мне о Кристалле, все могло бы сложиться иначе. Но я не считаю это твоей ошибкой – ты правильно поступил, что не открылся никому за время экспедиции, и правильно, что открылся сейчас. Ты знаешь легенду об исполнителе желаний?
Вместо Марка ответил Борланд:
– В центре Зоны типа как находится создавший ее Монолит. Кристалл огромных размеров. Поговаривают, что если до него добраться, то он исполнит любое желание.
– Но он сделает это по-своему, – добавил Сенатор. – Это так.
– Обыкновенная сталкерская байка. Ты, кстати, от темы не отходи. Тебе был задан прямой вопрос.
Сенатор в волнении посмотрел на Марка:
– Друг мой, ты хоть понимаешь, чем был Кристалл, которым ты обладал?
– Мы вроде бы уже это выяснили, – ответил Марк, безнадежно глядя на свои руки, которым уже не было суждено снова прикоснуться к Кристаллу. – Копией другого кристалла, большого. Или ты хочешь сказать...
Он не договорил, и Сенатор кивнул с почти счастливым лицом:
– Черный Кристалл не просто имеет отношение к Монолиту.
– Это его уменьшенная копия? – спросил Борланд. – Того самого Монолита, которому поклоняются придурки Рыжего леса?
– Нет, – ответил шаман. – Не копия. Он является его частью.
