Тьмы! Оставлять боеспособные части врага в нашем тылу ― это преступление!
Я перевел взгляд на молодого дружинника.
― Я ответил на твой вопрос, Куно?
Парень сокрушенно опустил голову и тяжело вздохнул. Люди были подавлены. Они понимали, что против меня у них нет шансов.
Наши с бароном Урсусом взгляды встретились. Ну же старик. Решайся! Это твой шанс спастись самому и спасти своих людей! Думать о том, что в случае отказа мне придется уничтожить всех этих людей, не хотелось. Но если понадобится ― моя рука не дрогнет. Это я точно знал. Я помню пленных гномов и эльфов, которые, медленно передвигая ногами, исчезали в арке портала. Голодные, изможденные. Многих несли на руках. А ведь там были и дети… Нет, моя рука не дрогнет!
Похоже, мои мысли сейчас отразились на моем лице ― старый барон все понял. Он вздрогнул, словно очнувшись ото сна, и обвел взглядом свое воинство.
― Сотники! ― неожиданно гаркнул он.
О сколько надежды было в глазах его воинов! И старый барон не подвел тех, кто ему доверился.
― Сворачиваем лагерь! Эти горы мне осточертели! Мы идем домой!
Остальные бароны тоже начали отдавать приказы своим сотникам. По причине того, что виконт Боарг находился в прострации, команды за него раздавал мастер Гантрам.
Над скалами пронесся дружный радостный рев нескольких сотен глоток.
Уже спустя несколько часов, когда последний дружинник перешагнул порог портальной арки мы с бароном Урсусом остались наедине.
― Будь осторожен, мальчик, ― неожиданно сказал старик. ― Эгберт набрал силы. Гномы долго не продержатся.
― Благодарю за предупреждение, барон, ― кивнул я и сказал: ― Окажите мне услугу.
― Я вас слушаю, ― перешел на «вы» он.
― Передайте нашему королю, чтобы он больше не делал глупостей. Пусть выжидает. Если Стальной король попросит помощи ― пусть тянет время.
― Я вас понял. Что-нибудь еще?
― Это все.
Старик почтительно поклонился и, резко развернувшись, исчез в портале. А через минуту арка растворилась в воздухе, и я облегченно выдохнул. Получилось. Я очень не хотел их убивать.
Постояв немного и понаблюдав за плато, где еще утром был лагерь союзных войск, я вздохнул и, не оборачиваясь, произнес:
― Выходи. Я знаю, что ты здесь.
― Да, великий, ― услышал я за спиной хриплый голос Лу-Тари.
Матриарх кобольдов тихо приблизилась и замерла справа от меня.
― Ты убил их всех, великий! ― восхищенно произнесла она, кивая на ладонь Потрясателя Гор. Похоже, она искренна со мной. ― Никто не успел скрыться!
Дух давно сообщил мне, что матриарх кобольдов постоянно находилась недалеко от нас.
― Что с тем ящером? ― спросил я, игнорируя ее восторг.
― Мои дети хорошо поели.
― Почему ты все время была рядом? ― спросил я.
― Я следила, чтобы никто не посмел убить тебя, мой господин.
Хм… Не врет.
― Те гномы… ― начала было она.
― Забудь, ― жестко оборвал я ее. ― Ни ты, ни твои дети не причините им вреда. Ты меня поняла?
Лу-Тари вжала голову в плечи и припала к земле. Похоже, я перестарался с «волей». С амулетом архидемона ее показатели выросли в два раза.
― Я тебя поняла, великий, ― с болью в голосе выдохнула матриарх.
― Хорошо, ― произнес я, ослабив давление. ― У меня есть поручение к тебе.
― Я все исполню, мой господин, ― покорно склонила голову матриарх.
― Я уничтожил лагерь моих врагов, используя мощные заклинания.
― Много силы! ― кивнула она.
― Вот именно, ― подтвердил я. ― И как понимаешь, такое не останется без внимания.
― Сюда придут, чтобы узнать, что произошло, ― догадалась матриарх.
― Обязательно придут, ― сказал я. ― Не знаю, когда и кто это будет, но он или они не должны уйти отсюда живыми.
Матриарх открыла было рот, чтобы ответить, но я ее остановил.
― Скорее всего, тот, кто сюда придет, будет очень сильным. Ни ты, ни твои дети не справитесь с ним. Я не хочу, чтобы вы умирали. Мне достаточно получить сигнал твоего амулета, и я сам приду, чтобы убить его.
― Я поняла, мой господин, ― поклонилась матриарх. ― Мы выполним твой приказ.
― Я знал, что могу рассчитывать на тебя. И помни, твоя задача ― подать мне сигнал. Ни в коем случае не делай глупостей. Если сюда придет тот, кто я думаю, вам с ним не совладать.
Неожиданно моя ловушка сработала раньше, чем я ожидал. Сигнальный амулет матриарха кобольдов откликнулся спустя сутки, после того, как я покинул плато. Мы как раз находились на Каменной тропе в тот момент.
Обжора, взяв след Тогги Йожеля и его бойцов, легко вел нас в сердце Стенборга. Вернее ― в подземную его часть.
Сказать, что освобождённые мной гномы и эльфы были истощены, значит, ничего не сказать. Особенно плен повлиял на детей. Если бы не мои зелья, а потом и исцеляющий эффект заклинания ― малышам оставалось жить считанные дни.
Кроме детей, при смерти находились и несколько десятков взрослых гномов, а также и дюжина эльфов. Последних притащили с собой ящеролюды, получившие ранения в эльфийском лесу и вернувшиеся в лагерь поправлять свое здоровье.
Среди жителей леса были и маги. Они, кстати, ничего не имели против темной волшбы, которой я их исцелял. Следили за моими действиями напряженно и с подозрением, но недовольства не выказывали. Что меня слегка озадачило. Достаточно вспомнить плюющегося ядом Боровика в последнюю нашу встречу. Я ожидал, мягко говоря, менее сдержанной реакции вплоть до жесткого отказа принимать помощь от «исчадия Тьмы».
Я терялся в догадках и, кажется, нашел одно объяснение. Логичным его сложно назвать, но претензия на рациональность в нем присутствовала. Дело в том, что сердце леса, которое получил от меня Боровик, как бы так сказать… пробыло со мной по времени не так долго. Полноценный контакт, если это можно так назвать, у меня получился именно с последними двумя зернышками. Я им даже имена дал. А с Лентяем, прежде чем я его отдал Ми, у нас получилось даже переговорить. Да и с Плохишом, хранителем которого стал Танант, у нас сложились нормальные отношения. Они помогали мне, я им.
Вот и получается, что Танант, ведущий сейчас партизанскую войну у себя на родине, вернее, Плохиш, стоящий у него за спиной, восприняли мой «переход на сторону Тьмы» не
