Ознакомительная версия.
Эйжел усмехнулась и продолжила:
– А я осталась с пустыми руками. Поэтому мне пришлось ехать в Марине. Мне и в голову не пришло, что бомба дожидается меня на вашей заставе, я была уверена, что ее забрал пограничный спецназ. Надо было удостовериться, конечно… но один комплект детонаторов уже был на Земле, второй комплект и бомба, как я полагала, в Марине… уговорить тебя навестить заставу не удалось… я была в панике и решилась на авантюру. Увы, бомбу уничтожили, детонаторы изъяли… мне пришлось бежать. Штурм заставы был жестом отчаянья, Иван. Я подозревала, что детонаторы у тебя, но не знала, сохранилась ли бомба на заставе. Но все сложилось! Ты видишь – все сложилось, все удалось!
– А как ты красиво рассказывала о своей ненависти к Очагу… – прошептал я. – Про ужасы, которые испытал твой род…
– Я не лгала, Иван, – лицо Эйжел помрачнело. – Я говорила правду… но не свою. Ту, что рассказывала мне настоящая Эйжел. Все правда – и выживание, и нищета, и смерти… и про людоедство… Только не думай, что я жила во дворце, у нас все было похоже, – она поморщилась. – По-другому, но похоже. Разве что друг друга не ели, а «двуногой скотиной» моя бабка называла мартышей… Ты считаешь нас злодеями? Ты ничего не знаешь про нас, Иван. Ты не понимаешь, кто настоящие злодеи и что именно делаем мы…
– Ну так расскажи, – попросил я. – Может, я еще стану вам помогать, как тот морячок…
– Какой морячок? – наморщила лоб Эйжел. – Агент? Вот уж не знала… Иван, большая просьба, сядь вон в то кресло у окна…
– Мне и тут хорошо, – сказал я. – Пол твердый, уютный, почти чистый…
– Сядь, сядь, – повторила Эйжел. – Мне сейчас придется работать, а я хотела бы все время тобой любоваться. Давай… – она очень убедительно махнула Узи.
Я с трудом поднялся, доковылял до кресла, сел. Связанные за спиной руки мешали откинуться на спинку, приходилось сидеть прямо, будто аршин проглотил.
– Сейчас я все сделаю, – сказала Эйжел. – Потом мы выпьем чая, я очень люблю земной чай… кенийский, да? Кенийский… Выпьем чая и поговорим. У тебя металлический чайник?
– Пластиковый, – сказал я мстительно.
– Жалко. Ну ничего, мы вскипятим воду в кастрюле.
– Вряд ли. У меня плита электрическая, в ней полно электроники.
– Вот это очень непредусмотрительно, – посетовала Эйжел. Она извлекла из коробочки бомбу, поставила в центр стола. Убрала коробочку, потом аккуратно щелкнула ногтем по одной из трубочек. Брикет золотистых трубочек зашевелился, разворачиваясь в бесформенное «облако». То ли я смотрел с нужного угла, то ли это была игра воображения – мне показалось, что в этом хаосе проглядывает какая-то система, какая-то внутренняя логика – может быть, недоступная человеческому разуму, но угадываемая…
– Значит, будем пить коньяк, – подытожила Эйжел. – У тебя ведь наверняка еще есть?
– Слушай, вскипяти воду вначале, – взмолился я. – Голова раскалывается, кофе хочу…
Эйжел с сомнением посмотрела на меня, но все-таки пошла на кухню, сполоснула чайник, наполнила водой из-под крана и включила. Увы, все это время она ни на секунду ни отрывала от меня взгляда, а в степени своей подвижности я не заблуждался…
– Хорошо управляешься с современной техникой, – похвалил я.
– У нас почти такая же, – ответила Эйжел. – Цель диктует форму.
– Это вряд ли, скорее вы у нас все сперли, – сказал я.
Эйжел на подначивание не отреагировала, только усмехнулась и положила Узи на стол. Достала плоскую картонную упаковку с дюжиной «батареек». Открыла ее и начала аккуратно снаряжать топорщащиеся в разные стороны трубочки черно-золотистыми «батарейками»…
– А если бы я вставил их в фонарик? – спросил я.
– Фонарик бы светил, – ответила Эйжел. – Некоторое время. Они сделаны очень похожими и даже дают ток… что за…
Я мстительно усмехнулся. Эйжел держала в руках следующую пачку – она была надорвана.
– Десять, – посчитала Эйжел. – Что это значит? Где еще две?
– Откуда мне знать, я не трогал, – честно признался я. – Может, те, кто мою квартиру проверял, взяли парочку для анализов? Или и впрямь в фонарик засунули?
Эйжел молчала, сверля меня подозрительным взглядом. Я действительно не трогал «батарейки», хоть и не собирался тащить их на заставу и сдавать клондальским властям. Но я предполагал, где эти цилиндрики сейчас – у телевизора давно уже барахлил пульт, и сидевшие в засаде оперативники, наверное, решили поменять батарейки…
– Ничего страшного, – сказала Эйжел и отложила вскрытую пачку. – Мы всегда все дублируем, помнишь? Детонаторы уложены с некоторой избыточностью.
Но все-таки она теперь хмурилась, вставляя детонаторы в бомбу. Понятное дело, вдруг пропало не две батарейки, а несколько упаковок? Судя по тому, как они тряслись над этими детонаторами, давались они им нелегко…
– Может, все-таки объяснишь? – спросил я. – Вашу цель? Почему вы готовы убить миллиарды землян?
– Мы не убиваем.
– Но они умрут. Когда рухнет наша техническая цивилизация – умрут миллиарды.
– Это будет уже не наша вина, – твердо сказала Эйжел. Ее пальцы ловко сновали по бомбе, вставляя детонаторы в гнезда. – Вам стоило развиваться более гармонично. Кстати, твоя страна не самая технически развитая, она пострадает меньше, это должно тебя утешить.
Я невольно рассмеялся.
– Мы – меньше? Когда у нас не станет ядерного оружия, нашу страну разорвут на клочки соседи. Именно потому, что страна большая.
Эйжел вздохнула:
– Что ж, значит – это ее судьба. Атомное оружие вообще зло…
– Вы из-за этого уничтожаете технику? – предположил я наугад. – Чтобы не допустить ядерной войны?
– Ну что ты, я не думаю, что люди Земли такие идиоты, чтобы начать ядерную войну… – отмахнулась Эйжел. – Если бы думала – я бы и спасать вас не стала…
– Спасать? – я не выдержал и заорал. – Спасать, говоришь? Ты сейчас закончишь собирать эту дрянь – и самолеты упадут с небес на Землю, в больницах начнут умирать дети…
– Вот всегда как аргумент приводят детей, – сказала Эйжел. – Какие же вы дурачки…
Она искоса посмотрела на меня.
– Но ты мне все-таки нравишься, Иван. Ты искренен. Ты просто не понимаешь.
– Объясни, – упрямо повторил я.
Нет, я не хотел ее понять. Я был уверен, что понять ее – невозможно. Я тянул время. Старик, Хмель и Ведьма на Земле. Надеюсь, что и Калька с Дедом тоже. Если Старик ранен, а не убит, то он скажет мой адрес… и телефон своего пограничного контакта на Земле. Ребята позвонят и скажут, что случилось. А сами рванут ко мне. Уж Калька с Дедом – точно, ничто их не остановит, ни раны, ни веревки.
Ознакомительная версия.
