Ознакомительная версия.
Увы, преследователь нашел их первым. Разница между обученным немцем и диверсантом-любителем оказалась слишком велика. Только вот, на свою беду, фриц выбрал в качестве мишени Павла. Возможно, аспирант показался ему более опасным противником, а возможно, он просто не заметил Александра. Во всяком случае, пули из его автомата ударили по кустам, за которыми скрывался диверсант, в ответ раздалось «ох», второй раз немец выстрелить уже не успел. Короткая, на три выстрела, очередь и звук падающего тела, Александр стрелял по вспышке и, естественно, не промахнулся.
– Ты как, живой?
– Живой, – донеслось в ответ. – Работай, ничего.
Стрелок подхватил автомат на изготовку и, пригибаясь, бросился к тому месту, где сидел немец. Впрочем, можно было и не пригибаться, он стрелял даже излишне точно…
Убитый лежал в кустах, лицом вниз. Мощный, под два метра ростом детина в добротном, слегка обтрепанном камуфляже и резиновых сапогах. Рука все еще сжимала автомат, и стрелку пришлось повозиться, прежде чем вырвать оружие из еще теплых пальцев. Носком сапога Александр перевернул тело. Нормально, три дырки в груди, как минимум одна пуля вошла в сердце, еще две прошли совсем рядом. Допрашивать, в общем, бесполезно. Оставалось обыскать тело, вдруг да отыщется что-нибудь интересное.
Кроме автомата нашлись три рожка с патронами, «вальтер», запасная обойма к нему, отличный кинжал на поясе и неброский на вид, но оттого не менее опасный нож за голенищем. Граната, стандартная немецкая «колотушка». Еще две фляги, одна с водой, другая со спиртом. И все, никаких документов, вообще ничего больше. Даже сухаря завалящего в кармане не обнаружилось.
Все это заняло минуты две, не больше. Подхватив трофеи, Александр, уже не пригибаясь, вернулся к напарнику и застал его сидящим возле невысокой, но мощной, в два обхвата, елки. Павел опирался спиной на ствол, и лицо его было абсолютно белым, настолько, что даже жутко стало.
– Куда попало?
Вместо ответа, Павел отвел руку, которой зажимал грудь. Александр нагнулся, ножом начал осторожно надрезать ткань.
– Да ты не миндальничай. Я себе уже вколол обезболивающее, вроде как отпускает.
Стрелок кивнул, но все равно продолжал действовать максимально осторожно. Слава богу, крови немного. Впрочем, и раны оказались страшными только с виду. Одна пуля лишь скользнула по боку, вырвав приличный кусок кожи, но не задев ничего жизненно важного. Вторая, правда, ударила точнее, однако то ли попала рикошетом, то ли еще что, но особого вреда не причинила. Угодила точно в ребро, расщепила, да в нем и застряла. Боль, наверное, жуткая, но для жизни не опасно. Скорее всего, отбило легкое, но опять же несмертельно и в нормальной больнице лечится без особых проблем.
Быстро обработав рану, Александр туго перетянул напарника бинтами. Тот шипел от боли, но терпел. Закончив экзекуцию, стрелок критически осмотрел дело рук своих и спросил:
– Идти сможешь?
– Да куда я денусь. Кого ты завалил?
Александр в двух словах рассказал. Павел мрачно почесал лоб:
– Понятно… Интересно, сколько таких же идут по следу?
– Понятия не имею, но вряд ли много, иначе бы напали уже. Во всяком случае, поддержали своего во время перестрелки. Скорее всего, двое, один шел за нами, второй отправился за подмогой.
– А может, один был?
– Черта с два, по одному они не ходят. Вставай, надо догонять наших и валить отсюда. А то прихлопнут, как мух.
– Хрен им, козлам, – ответил Павел, с помощью напарника вставая на ноги и отпуская замысловатое ругательство, непонятно только, в адрес немцев или по поводу своего ранения. Александр только уважительно присвистнул, запоминая интересные обороты, и потопал вперед, поддерживая раненого, чтобы, не дай бог, не упал и не покалечился окончательно.
Догнать женщин получилось без особых проблем. Те не торопились, и правильно сделали, если честно. Отъехали в сторону и остановились в низинке, так что найти их не составило труда. Появление израненных героев вызвало среди них переполох, но оханий было, как ни странно, не так и много, в основном деловая суета и выяснение, насколько тяжела рана.
Павел отшутился: дескать, идет своими ногами, значит, ничего страшного, но, видя, как он скривился, садясь на ствол упавшего дерева, все сразу поняли, что приятных ощущений у него мало. Настя тут же шуганула детей с лошади, оставив только младшего, который практически ничего не весил, и, несмотря на отнекивания Павла, при помощи Александра запихала его в седло. Ехать – не идти, так что раненому, даже если его немного растрясет, все равно будет легче. Еще одного ребенка посадили вместе с Евгенией. Лошадь только всхрапнула недовольно, но больше для порядку, не рискуя, наверное, протестовать более активно. Решив таким образом вопрос со средствами передвижения, они двинулись дальше. Правда, получалось это теперь куда медленнее, и лошадь шла не так быстро, и дети малость тормозили. Но продолжалось это недолго. Час спустя они уже выходили на знакомую поляну, и Александр первым делом двинулся к кустам, чтобы найти Свету, а заодно и припасы, жрать хотелось до полного отупения.
Пока женщины уже привычно суетились по хозяйству, Александр подсел к напарнику. Тому было не особенно хорошо, растрясло все же, и лицо еще бледнее, чем раньше, хотя, кажется, куда уж… Хотя, к чести своей, он и пытался этого не показать, и, чтобы отвлечься, колдовал над своими приборами. Услышав шаги, поднял глаза, усмехнулся одними губами:
– Хреново…
– Что, болит?
– Да это ерунда, привык уже вроде. Другое плохо – окно откроется только к вечеру.
– И что? Тут ждать-то осталось…
– Понимаешь, – Павел немного поерзал, устраиваясь поудобнее, – не дает мне покоя тот фриц.
– Это заметно, – неловко пошутил стрелок.
– Заметно-то заметно… Я не в том смысле. Если ты прав и, кроме него, был кто-то еще, то вычислить, куда мы отправились, не составляет труда. Боюсь, очень скоро сюда заявится толпа народу, и нам придется несладко.
– Отмахаемся, – небрежно дернул щекой Александр, хотя на душе кошки скребли. Умом-то он понимал, что не отмахаются, никак не отмахаются.
Павел только кивнул печально:
– Я на это надеюсь. Но, думаю, нам желательно переместиться ближе к точке перехода, чтобы отступать сразу же после того, как окно будет активировано.
– Согласен. Но – с одной маленькой поправочкой.
– Какой? – с интересом поднял на него глаза Павел.
– Понимаешь, фрицы, во-первых, не дураки, а во-вторых, тех, кто обучен бороться с диверсантами, у них было совсем немного. Так?
– Да, так. Девчата рассказывали, их брало всего шесть человек. Одного Серега завалил…
– Во-во. Больше они таких камуфлированных не видели?
Ознакомительная версия.
