— Не разочаруй меня, — обращаюсь к последнему живому пленнику, отбрасывая труп его незадачливого коллеги. — А то я человек импульсивный порой бываю.
— Уймись, Крест, а то помрет от разрыва куриного своего сердечка!
И то верно. Тогда заберем оружие, какое понадобится, да и поедем. Только еще и тела надо бы погрузить внутрь машины, благо она довольно вместительная. А как иначе. Нельзя же их оставлять посреди улицы. Тут вовсе не какие-то мифические правила приличия, а просто нежелание привлекать к себе внимание раньше времени. К тому же… кое-какие вещички сильно понадобятся. Я говорю о форме одного из этих чудиков, которая относительно моей комплекции подойдет.
Быстрее, быстрее. Спешить надо, время не слишком много, а дел, напротив, предостаточно. Оружие собрано, шмотки с тела любителя травки, подходящего мне по габаритам, сняты. Теперь только с телами разобраться, то есть с их расположением внутри машины. Трупы, как всегда и бывает, оказались тяжелыми, укладывать их в машине тоже не слишком легкое дело.
— Сиденье приподними заднее, там обычно пустое место бывает, — разумно посоветовала Лио, когда я всерьез задумался относительно расположения третьего трупа. Один поселился в багажнике, другой под ногами у тех, кто мог бы расположиться собственно на заднем сиденье. — Туда его, туда.
— Входит… и выходит, — пропыхтел я, запихивая обратно пару длинных ног, не желающих помещаться в ограниченном пространстве.
— Утрамбовывай!
Разумный совет. Теоретически. Впрочем, все рано или поздно заканчивается, а при должном упорстве еще и успешно. С облегчением устроившись на переднем сиденье и положив на колени штурмвинтовку покойного Гладиатора, я приказал:
— Трогай, извозчик.
Пламенеющая, презрев все приличия, растворилась и вновь материализовалась, но уже на заднем сиденье. Дохлятина под ногами ей не мешала. Фантом, что тут еще добавить… Джонни, этот представитель доблестного Корпуса, уже точно был готов к любому сотрудничеству. Поехал, даже не спросив адрес. Пришлось подкорректировать:
— Улица Тополей, дом двенадцать. И не спеши, не спеши. Ты патруль, по делам своим едешь, а не дрова везешь.
— И дрова тоже, — расхохоталась Пламенеющая.
— Не пугай мальчика, а то мало ли… Есть разные способы самозащиты, в том числе и химатака. Устроит ее, и что делать? Я не хочу новый транспорт искать.
Лио, услышав такое предположение, призадумалась. Понимаю, ей тоже хочется в комфорте ехать. Ну а я решил воспользоваться случаем и выяснить кое-что насчет количества выведенных на улицы Мегаполиса патрулей.
— Сколько вас сюда согнали?
— Много, очень много! — затараторил водитель. — Всех собрали. Приказали этих Гладиаторов с собой брать… Страшные они, некультурные. Бьют…
Бьют его. Если позволяешь себя безнаказанно лупить, значит, того и заслуживаешь, право слово. Ты воин или так, чмо на палочке? Вопрос риторический, поскольку именно чмо. Оружие есть, возможность применить его ой как присутствовала. Никто не удивился бы, доложи кто-то из Корпуса о разбуянившемся Гладиаторе, которого пришлось пристрелить из-за полной невменяемости. Слова бы не сказали, а то еще и премию могли выписать за проявленное мужество в ликвидации отщепенца Республики. Но… Кишка тонка, того и гляди на улицу погулять выбежит.
Гладиаторы же существа грубые, некультурные частью своей, так что их осаживать надо, осаживать. Это вам не Гончие с их более богатым внутренним миром и склонностью к фантазиям, путь и странноватым на первый взгляд. Ринг плохо влияет.
— Успокойся, жертва побоев, я тебя точно пинать не намерен. Слово даю, что бить не буду… если врать не начнешь.
— Бить не будешь, а потом все равно пристрелишь, — проскользнула циничная мысль Пламенеющей.
— Почему так? Я еще и зарезать могу…
Невдомек было нашему временному шоферу, почему прекрасная и опасная девушка вдруг покатилась со смеху. Зрелище, доложу я вам, если внимательно всмотреться, насквозь безумное. Вроде бы машина и машина, несется себе на довольно высокой скорости по вечернему городу. Однако на лице водителя гримаса ужаса, в то время как парень и девушка напротив, вполне веселы и довольны. Ветер в лицо, но вместе с тем ни одна складка на форме девушки даже не шелохнется, да и шикарная грива волос в полном порядке… Иллюзия. Я это понимаю, а вот посторонние наблюдатели? Да откуда они возьмутся, если честно… И столь же маловероятно нахождение среди них человека, способного предположить здесь и сейчас использование магии. Это ведь для почти всех тут так, сказки на ночь и сюжеты кинематографа. Не более!
Вот и проехавшая мимо машина с таким же патрулем ничего не заподозрила. Разве что одна нагловатая физиономия, явно не из Корпуса, выкрикнула пошловатый комплимент относительно… хм, бюста Лио, но та, к счастью, решила не особо обращать внимание на подобные мелочи. Или не сочла комплимент чересчур пошлым… Возможно, так и есть.
Ну а мне пришлось показать парочку строго определенных жестов проезжающему мимо охальнику. Дескать, будешь особо пристальное внимание к даме проявлять, с дулом от винтовки познакомишься… С тыльной части при употреблении вазелина. Такие грубые намеки в стиле Гладиаторов. Заржал, скорчил одобрительную рожу, и машины окончательно разъехались.
— За своих приняли, — констатировала Пламенеющая. — Но в Корпусе женщин вроде мало?
— Зато среди Гладиаторов хватает. Вот за них нас и принял этот похабник.
— Ревнуешь?
— К нему? Нет… А вообще, скорее просто слишком ценю и не желаю терять такую редкость, как ты.
На миг загоревшееся в глазах пламя… Нет, не испепеляющее, но обжигающее в несколько ином смысле. Приятно видеть.
— Остальные — просто люди из Корпуса?
— Они самые. Ты же видела, какие они скованные и зажатые. Боятся приданного Гладиатора, и ничего с ними не поделаешь. Видать, он еще пожестче покойничка. Кстати, как он там, под ногами не мешается?
— Ничего, вонять еще не начал.
— Начнет… Через денек точно.
Писк рации прервал наши с Пламенеющей невинные словесные забавы. Вот еще напасть на нашу голову обрушилась! Хлопот море, а иного выхода, кроме как странного мальчика Джонни в качестве отвечающего пристроить вроде и не водится.
— Говорить естественно, кратко и убедительно. Тогда поживешь подольше, чем те пара секунд, что тебе останутся при малейшей оплошности. И скорость… сбавь, врежешься еще.
— Кожу сниму чулком и на медленном огне до хруста прожарю, — заворковала Пламенеющая прямо на ухо объекту внушения. — Будешь как поросенок с румяной корочкой…
