Кстати о мясе. Вспомнив это слово и связанное с ним блюдо, Гарм гортанно заурчал. Давно он не пробовал мяса, только что снятого с вертела, еще отдающего запахом дыма, скворчащего, сочного… От одних только мыслей о еде у дейноса потекли слюнки. Нет, не сказать, что он был сильно голоден, совсем нет. Просто дейносы по своей естественной природе являлись хищниками, а то, чем его худо-бедно кормили, было еще хуже кершанитской пищевой смеси, которую ему довелось попробовать в рабстве у Рагота. Раньше к нему заглядывала девушка с зелеными глазами, от которой пахло порохом, железом, заботой и в то же время опасностью; а еще от нее пахло ящерицей, наверно, домашний зверек. Она представлялась подругой нотимы, быстро отдавала ему похлебку, дожидалась, пока ящер покончит с содержимым миски, попутно с этим рассказывая о происходящем на корабле, после чего забирала миску и уходила. А сейчас и она перестала к нему приходить, пропала две недели назад, как и наглец-сайлокианец.
Теперь же его навещает какой-то старикашка в грязном комбезе, который все время входит в камеру с дробовиком наготове. Наивный, выстрел из дробовика не остановит дейноса, во всяком случае, один выстрел.
Внезапно ему показалось, что за дверью раздалась какая-то механическая возня. Кажется, сторожевые мехи пришли в движение. Затем он услышал приглушаемые толстой стеной голоса: два электронных и один обыкновенный, но почему-то сильно верещавший и недовольный. А голосок-то знакомый.
Запирающие механизмы двери вдруг ожили, заскрежетали и, натужно загудев, начали поднимать тяжеленную дверь трюма. Гарм насторожился.
Когда дверь окончательно убралась, внутрь складской части ударил яркий свет ламп в коридоре, дополняемый двумя бегающими лучами фонарей, установленных на винтовках охранных мехов. С непривычки Гарм оскалился и зло зарычал на приближающихся роботов, позади которых стояла еще одна фигура, лица которой он не видел. Впрочем, ему это и не нужно было — дейнос по запаху определил, кто перед ним стоял.
— Ну привет, наглец-сопляк, — бросил он стоявшему рядом Сириусу. — Пришел поглумиться над побежденным воином? Или привел своих магистратовских дружков?
— Полегче, здоровяк, — поднял Сириус руку в успокаивающем жесте, — никто из Магистрата за тобой не приехал, а глумиться над сраженными врагами — не мой стиль.
— Тогда какого черта ты тут забыл?
— Вита, — крикнул он в пустоту перед собой, — выведи отсюда мехов, и, пожалуйста, отключи прослушку.
— Как пожелаете, — ответил рядом стоящий мех огорченным голосом Виты, после чего оба робота зашагали к выходу.
Когда дверь снова захлопнулись за спинами мехов, Сириус сосредоточил все свое внимание на сидевшем на полу дейносе.
— Как это не прискорбно произносить, но я пришел просить у тебя помощи.
— Неожиданный поворот, — удивленно приподнял правую дугу дейнос. — Великий Ситайрикерус Нава, Клинок Ночного Ветра, носитель гордого звания конкорда Магистрата, — он выдержал паузу, — и просит помощи у старика-дейноса, которого он поймал? Весьма неожиданно.
Сириус понял, что простыми словами от этого ящера ничего не добьешься. Придется втираться в доверие.
— Вы, дейносы, по-своему уникальная раса. Слава прекрасных следопытов и охотников идет впереди вас. Даже маленькие дети знают о вашем исключительном нюхе и умении охотиться.
— Красиво поешь, конкорд, но эта песенка меня не интересует. Ты лучше скажи, почему ты так шарахнулся от меня недельки три назад? — на морде Гарма появилась злорадостная улыбка. — Так дернулся, будто уже почувствовал мои клыки на своей шее. Неужели бесстрашный конкорд чувствует страх? Или это просто слабость? Или это что-то похуже слабости? А эти частые приступы мигрени? Не слишком ли часто они происходят? Или ты у нас метеозависимый? А ты знаешь, что метеозависимых не берут в космонавты? Ведь никто не знает, когда им станет хреново, а главы ваших правительств имеют привычку забрасывать вас в самые малоприятные регионы Пространства. Удивляюсь, как этого никто до меня не смог увидеть. А еще я слышал, что после твоих приступов почти все запасы болеутоляющих исчезают, будто в черную дыру проваливаются. Хотя для облегчения твоего состояния хватит парочки простых пилюль от головы.
Сириус стоял и продолжал внимательно слушать порой не самые лестные отзывы о себе. Да ему и нечего было сказать… разве что назвать Гарма чертовым гением, который продолжал безошибочно раскрывать все новые и новые подпункты лжи конкорда. Чертовски умная ящерица, отметил для себя сайлокианец, одновременно восторгаясь проницательностью Гарма и боясь того, что дейнос мог выдать все его секреты экипажу фрегата.
— Ладно, — произнес Сириус с легким вздохом, — поиграли в детектива, и хватит. А если желаешь продолжить, то помоги мне отыскать Зейна.
— Капитан фрегата и твой лучший друг пропал? Какая неприятность!
— Кончай злорадствовать, Гарм, — руки сайлокианца сжались в кулаки, а уважение к ящеру начало резко улетучиваться. Еще одна подобная реплика с его стороны, и он точно пропишет ему пару ударов пси-полем в область кадыка. — Человек пропал! Его искать нужно.
— Так ведь ты же сенсор! — с насмешкой в голосе сказал Гарм. — Выследить террана, арктоса, да по фигу кого — тебе раз плюнуть. Так иди и ищи, мне, лично, все равно.
— Не могу.
Дейнос издал сдавленный смешок.
— Конкорд чего-то не может? Вот это парадокс. И по какой же причине твои псионные способности пришли в негодность?
— Да потому, что твоя маленькая нотима постаралась, — с жаром рявкнул Сириус. — Закрыла всю область псионной иллюзией высшего уровня, и все концы в воду, а буря на их стороне, следы заметает. Кстати, твоя соплячка тоже пропала.
Из горла Гарма раздался тихий, клокочущий звук, какой издают дейносы при сильном волнении.
— Как пропала? Куда?
— А мне почем знать? — фыркнул в ответ сайлокианец. — Об этом я хотел спросить тебя, но, видно, ты и сам не в курсе. Зато теперь у тебя появился стимул помочь мне отыскать Зейна.
— А с чего ты взял, что нотима сейчас с терраном? — вопрошающе посмотрел на него Гарм.
— Да потому что они сильно сблизились за пару недель. Руку даю на отсечение, что братишка увязался за ней. Короче, чтобы найти их обоих, мне нужен твой нюх и навыки охотника. Взамен я сделаю так, что о твоей временной работе на кершанитов не узнает ни одна живая душа, включая и магистратовцев. Сможешь вернуться на Тиранус, заживешь тихо и спокойно со своими домашними. Ну, как тебе уговор?
Гарм задумался. Переться бог знает куда за пропавшим терраном ему совсем не улыбалось. Но ведь нотима тоже пропала. Вдруг она действительно с ним? Эх, нотима, на что мне приходится идти ради тебя?