Что чувствуешь, когда видишь, что партнер по игре в карты режется против тебя, имея на руках все козыри? Вот именно — апатию и потерю всякого интереса. Бросаешь карты по инерции. Быстрей бы доиграть, да и черт с ним, с этим проигрышем! И так сидишь в одних трусах, потому что проигрался в пух и прах. Но вот из стопки бесполезных шестерок и семерок показывается всесильный джокер. Да какой! Имеющий под брюхом две торпеды, дальность хода, дающую возможность доплыть до Кенигсберга, да еще хватит и обратно вернуться. А самое главное, что сделать все это можно абсолютно скрытно! Вот теперь рождается страсть к игре и надежда отыграться. И уже одной рукой заносишь над головой всесильную карту, а другой тянешься к проигранным штанам, улыбаясь в растерянную физиономию противника.
Денис проплыл к рулям лодки, упирающимся в стену. Латунный винт «Бибера» светился новизной и еще не успел приобрести мутно-зеленый цвет окислившегося металла. Лодка поражала свежестью. Ни бурого налета на днище, постоянно находящемся в воде, ни вмятин от неосторожной швартовки. Казалось, вынырни и почувствуешь резкий запах водостойкой корабельной краски. С каждой минутой Денис все крепче прикипал к лодке всей душой, чувствуя в ней свое единственное спасение. Он заметил на поверхности темное пятно от не проникавшего из-за корпусов лодок света, вынырнул и замер, оглядываясь, снимая с предохранителя «стечкин».
Теперь сирена выла, казалось, в самое ухо. Ее несносный визг заставлял дребезжать зубы. Ревун стоял где-то рядом, а рупор, наверное, опустили ближе к воде, дабы сирена не так досаждала дежурившим на причале солдатам. Их было двое. Один с переброшенным на грудь автоматом стоял у дверей. Второй сидел на «Бибере», вытащенном из воды, и ковырял ножом консервную банку.
Денис заметил, что в воде находилось не больше шести мини-лодок. Их полуметровые рубки с трубами перископов заняли все внутреннее пространство бассейна. Еще пара десятков тушек, изрисованных серыми полосами, лежали на широком бетонном причале, занимавшем большую часть бункера. Одна лодка висела в воздухе, на крюках стрелы крана. Ее хотели опустить в воду, но, очевидно, помешала тревога. Все работы прекратились, и теперь опустевший бункер охраняли лишь эти два солдата. По тревожному расписанию их место было здесь. Это лучше, чем метаться где-то вдоль берега наперегонки со сторожевыми собаками. Лучше… если бы только не эта закладывающая уши сирена.
Автоматчик у двери скривился, достал из кармана клочок бумаги, пожевал его, затем свернул два шарика, просунул их под каску и залепил уши. Очевидно, полегчало. Он заулыбался и снисходительно посмотрел на своего напарника. Тот встал, ушел вглубь бункера, нашел относительно тихое место, сел на край причала, свесил над водой ноги и вновь принялся ковыряться в банке.
Его Денис выбрал первым. Он подождал, когда сирена зависнет на самой верхней ноте, перевел предохранитель на автоматическую стрельбу и дал короткую очередь. Немец скользнул в воду и исчез под бетонной стеной. Его напарник что-то выкрикнул, затем вытянул шею и пошел по краю причала, заглядывая между лодочных рубок. Вторая очередь сбила его с ног и отбросила на ящики, сложенные штабелями вдоль стены.
Рубикон перейден, и теперь время понеслось, разложенное по секундам. Денис ухватился за край бетонной стенки, рывком подтянулся, выскочил на причал и бросился к скользящим по рельсам тяжелым дверям бункера. Закрыв их и вогнав в петли подвернувшийся под руку лом, он вернулся к распростертому на полу немцу. Столкнув его в воду, Денис пробежал по деревянному помосту к последним в строю «Биберам», которые лежали с подвешенными торпедами. Эти малютки, скорее всего, находились на боевом дежурстве, были полностью заряжены, заправлены и готовы к плаванию.
Восьмиметровый корпус лодки предательски качнулся, когда Денис прыгнул на его узкую спину, едва выглядывающую из воды. Крохотная рубка закрывалась еще меньшим люком. Денис заглянул внутрь и даже засомневался, сможет ли вообще в нее вместиться. Затем он просунул вперед ласты, начал медленно втискиваться сам, нащупал пятками крохотное кресло, согнулся и сел, подобрав под себя ноги. Кабина центрального управления оказалась чуть просторней рубки. Слева и справа под руками удобно располагались рычаги и вентили управления. Даже в громоздком гидрокостюме чувствовалась относительная свобода. Другое дело, что если тело удобно сидело в центральном посту, то голова находилась в рубке и больно упиралась в люк, который был единственным входом в лодку и выходом из нее.
Теперь надо было разобраться с органами управления, за минуты понять то, на что другим предоставлялись месяцы подготовки. Ему приходилось бывать в современных подлодках подобного класса. Вот там действительно без хорошей подготовки не обойтись. А здесь он надеялся, что все же дело обстоит попроще. На внутренней стороне рубки белели приклеенные листы с надписями и картинками. Создатели «Бибера» позаботились о том, чтобы те, кто им управляет, даже в пылу боя, в момент наступления наибольшего коэффициента обалдения, всегда имели перед глазами подсказку.
Внимание Дениса сразу привлек к себе лист с красным самолетом, нарисованным вместо оглавления. Он висел на самом видном месте. Очевидно, конструкторы справедливо полагали, что именно авиация будет главной опасностью для их детища. Под картинкой столбиками шли пронумерованные описания порядка действий, сопровождаемые схематическими эскизами. Но и без пояснений Денис сразу разобрался, что и зачем нужно делать. При обнаружении самолета первый пункт требовал выключить бензиновый мотор и загерметизировать шноркель. Это было понятно по нарисованной рукоятке с изображением двигателя. Инструкция требовала толкнуть его от себя на максимальный угол, заполнить носовую, затем кормовую балластные цистерны. За эту операцию отвечают первый и второй вентили. Это тоже ясно. Потом надо включить электродвигатель.
«Ежу понятно! — Денис усмехнулся. — Все рационально, логично и грамотно. Остается только надеяться, что так же просто все окажется и на практике».
Рисунок рулей соединялся с изображением двух изогнутых рычагов. Выгнувшиеся дугой массивные рычаги Денис обнаружил рядом с левой ногой и догадался, что с их помощью носовой и задний рули переводятся на занятие нужной глубины. Обзор из рубки осуществлялся через два боковых и одно центральное окна-иллюминаторы, а также неубираемый, жестко зафиксированный перископ. Денис через боковой плексиглас взглянул на пустой причал и толкнул рычаг электродвигателя. Стрелка на приборе дернулась и поползла вправо, показывая ток разряда, а вслед за ней откликнулся, вздрогнув всем телом, «Бибер». Рубки соседних лодок двинулись назад и скрылись за краем иллюминатора. Денис удивился, понимая, что это не они попятились к причалу, а он плыл к выходу. На такую скорую реакцию он не рассчитывал и потому слегка растерялся. Да, по закону жанра он должен был, разбираясь в сложном механизме, сначала поломать голову, методом проб и пресловутого тыка изучить органы управления, судорожно оглядываясь, искать нужную кнопку. А тут тронул рычаг и поехал!
