— Башка не кружится? — озабоченно произнёс Дойл. — Блевать не тянет?
Я моргнул, и наваждение окончательно развеялось.
На смену последнему осколку внезапной грёзы — давно уже лежащему в окрестностях Эль-Кувейта Дойлу, пришла уже ставшая почти родной рожа Датча.
— Порядок, — прохрипел я, осторожно поднимаясь на ноги и крепко держась за стоящее поблизости кресло. — З-зараза!..
А неслабо меня приложило-то, мать его…
— Если в порядке, то дуй к Тому, — спокойно произнёс здоровяк.
— Эксплуататор, — беззлобно ругнулся я и осторожно двинулся по направлению к корме катера, потирая на ходу ушибленный затылок…
И отчаянно соображая, что мне только что приглючилось.
Точнее нет, глюки, галлюцинации — это то, чего нет. События, которых нет. Воспоминания, которых нет.
С другой стороны как чего-то не может быть, если ты это помнишь? Но тогда если ты чего-то не помнишь, то этого и не могло случаться…
Замкнутый круг. Круговорот бреда в природе.
Но… Самое главное ведь в том, что я помню, что ещё давно, ещё во время службы в Ираке я действительно был в составе команды, которую забрасывали в разрушенный Эль-Кувейт.
Это я помню.
Но вот что там происходило — нет. Просто совершенно. Вся информация стала известна мне уже после, когда меня — единственного выжившего из всего отряда, вытащила группа эвакуации.
Узкий и низкий проход на корму был освещён скупо — лишь по самому необходимому минимуму. И одна из ламп, может, из-за шторма, а, может, и нет, начала то гаснуть, то мигать, вычерчивая странный танец теней в углах раскачивающегося на волнах катера.
…Я провалил задание и потерял всех своих людей. Я провалялся два месяца в госпитале с контузией и частичной амнезией. Мне не дали наград, но не устроили и взысканий. Ещё через два месяца я полностью вернулся в строй. Через три месяца началась операция «Ужас пустыни», а спустя ещё месяц я сошёл с ума.
Вот и всё, что мне известно. А теперь, получается, стоило хорошенько приложиться головой, чтобы воспоминания вернулись? Свежо предание, а верится с трудом — меня за крайние годы не раз уже били по голове…
Так почему же именно сейчас?..
Свет в конце коридора мигнул, и тени в его глубине неожиданно сложились в фигуру… Фигуру человека, которого не то что здесь — просто быть не должно.
— Может, потому что просто пришёл срок, Алекс? — усмехнулся полковник Коннорс.
Я резко выхватил оба пистолета и нацелил их перед собой, чувствуя, как покрываюсь холодным потом даже несмотря на царящую внутри «Фрейи» тропическую жару…
Но наваждение уже исчезло. Остался лишь жалобно скрипящий на штормовом море старый торпедный катер и тусклые лампы, скверно освещающие мой путь.
И никаких полковников Коннорсов.
Никаких. Полковников.
Потому что я не верю в призраков. Потому что призраков на самом деле не существует.
— Да, не верю, — пробурчал я, засовывая пистолеты обратно. — Иногда бывают просто глюки. Иногда бывают просто сны.
— …Ну и какого чёрта мы должны ходить в патрули, как последние Джи-Ай? — бурчал Дойл, держа свой неизменный пулемёт поперёк груди и настороженно озираясь по сторонам. — Где сраные туземные солдатики? Где сраные наши солдатики? Где сраные дроны?
— Иракцы сейчас пытаются подавить мятежи на окраинах Треугольника, — охотно пояснил Си Джей, энергично жуя жевачку. — Федаины совсем озверели в последние месяцы. А Джи-Ай из баз сейчас не высовываются лишний раз — в Штатах слишком уж нервно реагируют на нескончаемый поток накрытых звёздно-полосатыми флагами гробов.
— А дроны?
— Дроны дорогие — наёмники сейчас обходятся дешевле.
— С тех пор, как нас здесь стало в два раза больше армейцев, цены резко пошли вниз, — хмыкнул Франклин. — Конкуренция. Может, после дежурства в бордель? Али обещал на неделе новых девочек привезти.
— У меня не стоит на обезьян, — поморщился Дойл.
— Может, у тебя вообще не стоит? — хохотнул Си Джей, поправляя стволом винтовки каску. — Прошлые девчонки были очень даже ничего…
— Захлопни пасть, дрищ, пока я её тебе не захлопнул сам.
— Ой-ой-ой! Какие мы грозные!..
— Заткнитесь и смотрите в оба, кретины, — беззлобно ругнулся я, непрерывно сканируя окружающее пространство.
Болтовня во время пеших обходов штука опасная. С другой стороны не чесать языками в дороге — верный способ накрутить себя и лишний раз взвинтить нервы. Тоже мало приятно и полезного. А третий маршрут, в принципе, спокоен, хотя и длиннее остальных будет.
Белый Город, как-никак — «зелёная зона». Здесь живёт новая местная элита, которая успела вовремя подсуетиться и вовремя лизнула задницу Дяде Сэму, который принёс в этот воняющий ослиной мочой угол немножечко добра и демократии в тротиловом эквиваленте. В отличие от диких кварталов «красной зоны» тут почти мир — почти не случается подрывов, почти не бывает засад.
Почти.
И внешне — почти нормальный цивильный город, не хуже, чем где-нибудь на Среднем Западе Штатов. Грязно только… Хотя, скорее — запущено. Это как с пленными. Пока «танго» бегает на воле, то он весь из себя такой крутой моджахед и воин Аллаха… А как его пихают в автозак и везут в Абу-Грейб, то он сразу же как-то весь сморщивается, съёживается и худеет. И даже щетина начинает раза в четыре быстрее расти.
Так же и тут.
При Саддаме это был небольшой, но европеизированный городок. Что-то вроде выставочной витрины, что у них, дескать, есть всё то же, что и в соседнем Кувейте. А как Саддама не стало, так и порядка не стало. Банально мусор даже вывезти больше некому.
Американский образ жизни, мать его. Всюду, куда не ступит лапка Джи-Ай, тотчас же заводится мусор.
Хотя с мусором на дорогах тут всё-таки стараются бороться, потому как в куче хлама запросто можно спрятать фугас. Кто борется? Тоже ЧВК, только масштабом поменьше. Официально подряжаются на уборку закреплённых за контингентом НАТО территорий… Ага, мусорщики с винтовками. Вывозят мусор, выносят «танго» и чистят музеи от скопившегося там антиква… ну, мусора, да.
Но технику гонять всё равно опасаются, даже в Белом Городе. Даже МРАПы. Точнее не опасаются, но… Лично я бы не отказался от броневика, который может выдержать подрыв мощного фугаса при наезде. Уж явно лучше, чем топать на своих двоих в жару по этим пыльным улицам.
Но МРАПы идут в основном в республиканскую гвардию, а не нам. Что армейцы, что наши шишки на рядовых экономят. Конечно, какое им дело до простых парней, когда можно спокойно делать свой маленький (или, скорее, не очень) гешефт на военных тендерах?
