– Я стараюсь… – успокаиваясь, кивнул Книжник. – Но такое ощущение, что какие-то системы начинают контролировать мой разум. То есть включаются там, где мне не хватает собственной реакции…
– Нужно какое-то время для адаптации, – мягко пояснил Три-Три.
– Нет времени! – Книжник посмотрел в оконный проем, за которым во мраке огромным эллипсом расползся ипподром.
– Так ты почувствовал, каков его боевой режим? – с профессиональным интересом спросил Зигфрид.
– Немного. Чувствую, что машина сильнее меня. Она подавляет, лишает воли… – Книжник поднял манипуляторы, снова оглядел их. Усилием мысли попытался заставить их вертеться, как делал прежний хозяин этого металлического корпуса. Получилось не очень. – Хорошо бы потренироваться, чтобы контролировать новое тело.
– Давай я помогу тебе, – предложил Зигфрид. Отложил меч, поднял с земли отрезок ржавой трубы. Повернулся к Хельге и Молнии. – Девочки, лучше вам выйти отсюда. Три-Три, тоже отойди в сторонку от греха подальше.
Как ни странно, предложению Зигфрида последовала не только Хельга, но и Молния, привыкшая делать лишь то, что считала нужным. Только напоследок она странно посмотрела на робота. Видимо, уже не узнавала в нем того добродушного железного защитника, который ей когда-то так приглянулся.
Она была права. Био стал другим, потому что стала другой его главная составляющая – человеческий мозг.
Зигфрид прошелся по широкой дуге перед био. Крутанул трубу в одной руке, в другой, в обеих сразу – с такой ловкостью, словно всю жизнь только трубой и орудовал.
– Подвигайся! – предложил он Книжнику. – Почувствуй новое тело.
Книжник сделал один шаг, второй. Попрыгал. Интересное ощущение: он чувствовал непривычный избыток быстроты и силы. Проблема была в том, чтобы научиться контролировать эти новые возможности.
– А теперь – отрази атаку!
Зигфрид сделал резкий выпад трубой. Био под управлением Книжника стремительно ушел в сторону, не удержал равновесия и повалился спиной на колонну, поддерживавшую потолок. Зиг повторил атаку, и Книжник попытался перехватить трубу клешней – та лишь клацнула, ухватив воздух. Тогда он сам перешел в нападение – благо скорость позволяла.
Но Зиг ловко увернулся от броска – и Книжник вновь не устоял на ногах и грохнулся на бок.
– Осторожнее! – крикнул вест. – Себя не придави!
Только сейчас Книжник вспомнил, что всего лишь воображает себя здоровенным роботом, – на самом деле он просто опасно болтается у него на брюхе. Об этом забывать не стоило.
Зигфрид тем временем легко подскочил и стукнул его трубой по боку с воплем:
– Не зевай!
Так повторилось еще несколько раз – Зиг делал с ним все, что хотел, колотя проклятой трубой и словно издеваясь над ним. Будь это не труба, а меч, закаленный в Поле Смерти, воин уже разделал бы его на отдельные узлы и компоненты. Книжник просто не успевал пользоваться возможностями робота с целью успешного противостояния нападению. Это сводило на нет все обретенные пре-имущества. Нужен был совсем другой подход.
Интуиция подсказала: не нужно мешать электронным системам, пытаясь контролировать управление конкретными действиями машины. Они сами разберутся с движением наиболее рациональным образом. Все, что от него требуется, – взять более тонкое стратегическое руководство машиной.
Попросту расслабиться и довериться инстинктам.
Так семинарист и поступил.
И когда воин в очередной раз попытался огреть его по загривку самым унизительным образом, Книжник «отпустил сознание», лишь бесстрастно наблюдая за происходящим. Результат последовал мгновенно: робот молниеносно выбросил манипулятор навстречу и вцепился в трубу железной хваткой. Небольшое усилие – и учебное оружие веста жалобно звякнуло, переломившись пополам.
– Уже лучше, – отряхивая руки, покивал Зигфрид. – Главное – брюхо береги.
– А теперь кое-что покажу тебе я, – выходя на середину зала, сказал Тридцать Третий. – На левом манипуляторе у тебя ключ.
Книжник поднял левый манипулятор, склонил голову набок, пытаясь понять, что из себя представляет этот самый ключ. И тут же из металлического пальца со звоном выскочил тусклый шестигранник. Видимо, электроника сопоставила сигналы мозга с базой данных и выдала единственно верную команду.
– Да, это он, – подтвердил Тридцать Третий. – Если хочешь знать мое мнение, то это и есть твое главное оружие.
– Ты полагаешь?
– Вспомни, как действовал Сержант.
– Подчинял себе био, ковыряясь у них в мозгах?
– Да. У каждого на затылке есть гнездо под такой ключ. Он же работает как штекер, соединяющий ваши системы. Откидываешь бронекрышку – и вставляешь ключ… – Тридцать Третий неожиданно замолчал.
– И что дальше? – спросил Книжник.
– Не знаю, – признался кио. – Такого опыта ни у кого из нас не было. Ты должен подчинить себе того, к кому подключился. Так действует «мангуст». Что делать тебе – я не знаю. Подавить волю врага или еще что…
Книжник вдруг ощутил, что ему предстоит почти невозможное. Ведь трудно достичь того, чему не можешь даже дать определения. Но отступать поздно. Он сделает все, на что способно это железное тело.
И даже больше.
– Но до гнезда на затылке врага еще надо добраться, – заметил Зигфрид, поднимая с пола половинки трубы. Описал ими широкие «восьмерки», действуя, как короткими клинками. – А для этого нужны другие навыки. Продолжим?
Продолжить им не дали – в помещение ворвалась Молния:
– Маркитанты! По лестнице поднимаются!
Отступление на крышу было невозможно – все лестничные пролеты оказались разрушены. Снизу поднимались враги. Путь был только один – в плоскости этажа. Так можно попытаться добраться до соседней лестницы.
Маленький отряд двинулся по коридору – и тут же уперся в стену.
– Назад? – быстро спросил Тридцать Третий.
– Зачем же? – с высоты своего нового роста отозвался Книжник. – Опробуем новую технику.
Он мысленно «закрыл глаза» и попытался отстраненно подумать о простой задаче – пробить эту проклятую стену. И тут же в глубине мозга включились какие-то связи, заставляя внешние механизмы приступить к привычной работе. Из барабанной установки на манипуляторе выскочил нужный инструмент – какое-то подобие длинной стамески из сверхпрочного материала. Инструмент завибрировал с чудовищной силой, и манипулятор ткнул его в стену, описывая правильный овал. Железобетон для этой штуковины был не прочнее картона – только цементная пыль да искры от арматуры. Тридцать секунд – и бетонный овал повалился на противоположную сторону.
– Ловко! – признал Зигфрид. – С мечом мне бы пришлось подоле ковыряться.
