Андрей Посняков - Кремль 2222. Ладога

Что-то синее вдруг сверкнуло под ногами у сумрачного Ладожского властелина. Сверкнуло прямо из-под земли, словно вырвалось вдруг на свободу всепожирающее синее пламя! Оттуда же, из-под земли, вдруг вырвалась растрепанная светловолосая девушка, босая, в грязном зеленом платье.

– Лекса-а-а-а! – бросившись к ней, громко закричал Кир. – Милая, беги-и-и!!!

Ухмыляясь, монстр взмахнул саблей…

Девушка наклонилась с улыбкою, зашептала:

– Ну, миленькое мое, синенькое. Ты ж у меня такое голодное, да. Сейчас, сейчас, ничего… Видишь эту черную тварь? За Сержа тебе, сука! Возьми его, Полюшко! Фас! Кушай…

Яркая синяя вспышка. И – ничего! Никакого монстра. Вот только что был – и исчез. Даже сабли не осталось. Лишь только запах дерьма да горелой плоти… Хотя нет – сабель-то вдруг появилось много! Очень. Словно хлынул во двор серебристый сабельный дождь!

За Сержа… за всех…

– Лекса, милая!

– Кир!

– Дядюшка, мы что же, будем сражаться, так-растак?! – поглядывая на реку, опасливо осведомился укрывшийся за зубцом стены Вран. – Все вон сдаются, ага. Мы тоже сдадимся?

– Нет. – Свинорылый отрицательно качнул головой.

Мальчишка насмешливо сверкнул глазами, бесстыдно-синими, как чистое весеннее небо:

– Неужели будем героями?

– Сколько раз говорил тебе, парень! Не считай меня дураком.

– Так я ж и не считаю, дядюшка!

Внешний десятник Нур обвел взглядом двор, где победители уже строили пленных.

– Мы подождем. А потом уйдем в лес, там и спрячемся, переждем.

– Переждем? – удивленно переспросил Вран. – Так ты думаешь…

– Они не останутся здесь. – Свинорылый упрямо набычился, так, что стал походить на вепря. – Девчонку освободили, сейчас заберут трофеи – и вернутся к себе.

– Не богатые же у них трофеи, – ухмыльнулся мальчишка. – Что тут брать-то?

– А Синее поле, забыл? Девчонка же – Мастер.

– Да, Синее поле…

– Хватит болтать. Идем. Кажется, сейчас как раз момент удобный…

Оба спустились со стены на связанных поясах. Дядюшка Нур и его юный коварный дружок – Вран-лодочник. Спустились, проползли почти до самой реки, а там, поднявшись на ноги, подались к лесу.