Ладно, пока я ей просто стараюсь помочь. Станет звездой кабаре, тогда и подумаю снова. А далеко наши отношения пока не зашли. Пусть она и француженка, а я не пойми кто, но тоже частично француз, хотя бы по натуральному паспорту, а о французах многое болтают, но… пока вот так. И пусть так и идет, само по себе, безо всякого подталкивания.
Кстати, о французской распущенности. Такими французов больше американцы видят, потому что они на самом деле те еще пуритане, хотя себе такими не кажутся. Из-за этого рано женятся, без ума и раздумий, на первых попавшихся, потом плохо живут, мужья пьют и бегают от жен по девкам. Кстати, мне когда-то в разговоре Жильбер сказал, что в городе главные посетители борделей – американцы. На втором месте англичане. Самые распущенные французы на самом деле в «кошкины дома» ходят реже всех. И с венерическими заболеваниями к врачам идут реже других. Именно в американском секторе мобстеры больше всего зарабатывают на проституции, хотя именно там она вроде бы и запрещена. Во французском секторе разрешена, в австрийском и немецком тоже, а вот в американском и британском – ни-ни, как вы могли подумать? Хотя подпольных борделей не счесть, тамошние обитатели не любят выезжать в другие сектора за подобными развлечениями.
А вот, раз к слову пришлось, в Чайна-тауне невероятно много подпольных игорных домов. Никогда бы раньше не подумал, но китайцы невероятно азартны: их подполье проворачивает огромные деньги в этом не самом богатом районе. И лотереи там процветают: там что ни день, так какой-то розыгрыш.
На что полезное убить оставшееся время? Спать все же лечь? Нет, я потом буду разбитый и сонный, лучше отвезу Сюзет домой, вернусь и потом посплю сколько получится. А раз не спать, то следует пользу какую-нибудь принести самому себе и общему, так сказать, делу. Только какую? Понаблюдать за Вернисажем?
У Жанин квартирка в аптауне, как тогда Марго сказала, но аптаун большой. Вот бы за кем понаблюдать. Кстати, на открытии они будут все – выход там один, вполне можно будет проследить, куда и с кем она потом поедет. Но это не сегодня. Нагло сунуться в Вернисаж, поискать Шаплена? Нет, там уже Жильбер может работать, только меня не хватает для полного счастья. Оставь работу профессионалам. Кстати, надо деньги завезти в магазин, обещал сегодня сделать. Вот с этого и начну. И кстати, Маркам сказал звонить сегодня, может быть, будут адреса по телефонным номерам из блокнота Отто. Адреса – это уже что-то.
В общем, я подкинулся с кресла, быстро собрался, вложил деньги для Сингера в конверт, а потом, подумав, завернул в бумажный пакет «вальтер» с глушителем и, тоже прихватив его с собой, быстро вышел из отеля. Есть чем заняться.
Ожидал, что Маркама или не будет в номере, или он не получил адреса, но он был и сказал:
– Не так много совпадений получилось. Пять адресов. Записываете?
– Да, пишу. – Я пристроил блокнот на маленькую полочку рядом с телефоном.
Маркам деловито продиктовал. Адрес в польском районе, разделенная на целый дом линия; адрес в немецком секторе, в промышленной зоне, принадлежит какой-то фирме; американский сектор, офис; опять американский, но уже частные апартаменты в хорошем районе; французский сектор, отель. Отель, кстати, недалеко от Вернисажа. Бинго?
– А что с досмотром?
– Мы опоздали, груз уже неделю как в городе, – ответил Маркам.
– Черт. Ну ладно.
Это плохо, но ничего не поделаешь. А вот адрес неплохо было бы передать Жильберу, но не знаю, как с ним связаться. И Сингера в магазине уже нет, а его домашний телефон знает только Джимми. Но Джимми должен быть в баре.
Так что мне сейчас точно туда.
Ехать пришлось через аптаун, который, после того как на Большой Каир спустилась вечерняя тьма, сверкал огнями. Реклама, вывески, фары машин, гуляющие люди. Тут, кроме тех, кто живет, и туристов множество – у города репутация одного из самых веселых в мире, и развлечения тут на все вкусы. Как провинциалы каждой страны едут посмотреть столицу, так сюда тянутся люди отовсюду. Новый город, огромный, населенный миллионами людей, финансовая столица цивилизованного мира, город, в котором есть все. Причем именно все: и хорошее, и не очень хорошее, и совсем плохое, на выбор. Иногда выбираешь ты, а иногда оно выбирает тебя. И там как повезет.
Затем улицы стали потише, народу поменьше, магазины смешались с жилыми домами, аптаун остался позади. Еще пара поворотов – и вон вывеска бара, который мне нужен. Парковаться возле него, понятное дело, я не стал, объехал квартал, а потом прошел через дворы пешком. Из подворотни огляделся в поисках врагов, не нашел и уже потом пошел к дверям.
Бар не пустовал, людей хватало, Джимми наливал пиво. Увидел меня, заметно удивился, показал на последний табурет за стойкой – мол, подожди немного. Я присел за стойку боком, огляделся. Да, публика обычная, некоторых в лицо помню, много уже заметно пьяных. Но пьяные здесь тихие, в баре у Джимми бузить не рискуют. Были инциденты, больше их нет.
– Что налить? – спросил Джимми, подойдя, наконец, ко мне.
– Кока-колу.
Он лишь удивленно вскинул брови.
– Еще дел полно, и пивом пахнуть не хочу.
Тогда он пожал плечищами, выудил из холодильника бутылку, открыл и поставил передо мной рядом со стаканом.
– Ты Сингеру позвонить сможешь?
– Если он дома, то смогу.
– Дай ему вот этот адрес, это отель. Там может жить тот, кого ищет Жильбер. – Я придвинул по стойке листок. – И вот это передай тогда завтра, как приедет. – Я присовокупил к листку конверт с купюрами.
– Хорошо. Подождешь?
– Да. Хочу знать результат.
Джимми поставил на стойку телефон на длинном шнуре, набрал номер, подождал, затем положил трубку.
– Нет его пока. Но он редко приходит поздно, я дозвонюсь. Скорей всего завернул куда-то поужинать.
– Спасибо.
Ладно, что еще остается. Допил кока-колу, попутно просмотрел список адресов. Немецкий сектор, промышленный район. Проезжал там несколько раз, поэтому место помню. Подозрительно? А как же. Разделенная линия в польском районе выглядит не такой обещающей, прямо скажем. Телефонных номеров было два. Один точно отеля – не думаю, что ошибся, второй… склоняюсь к германскому сектору. И два адреса в американском. Два. Два номера, четыре возможных места. Точнее, три возможных на один из номеров.
А не проехать ли мне мимо адреса в немецкой зоне? Раз уж все равно свободное время есть. Сейчас темно, правда, но в темноте и меня не слишком разглядишь. Да, так и сделаю, пожалуй. Хотя бы посмотрю, что там вообще.
Допив колу и честно заплатив за нее Джимми, я вернулся к машине и поехал дальше.
Немецкий сектор отличался от остальных тем, что в будние дни улицы в нем почти что вымирали уже часов в девять вечера. Немцы рано вставали на работу и рано ложились спать. Машин немного, разве что трамваи дребезжат еще по главным улицам, но в вагонах почти пусто. Пару раз попались полицейские «Шевроле», встречались уборочные машины, медленно катившие вдоль тротуаров и сметавшие пыль. Порядок, орднунг. Самая скучная часть города, только в пятницу и субботу в ресторанах, пивных и гаштетах разгул и пение. Тогда да, немцы отдыхают на всю следующую неделю впрок.
