Ознакомительная версия.
«Но вопросы еще нужно уметь ставить», – подумал Каин.
– Кажется, у нас проблема, – произнес адмирал Тохара.
Взглянув на голограмму боя, Иннокент сразу понял, о чем говорит командующий. Корветы лишились своего главного преимущества – скорости и маневра, в «стоячем» бою они стали слишком легкой целью, чем и пользовался противник. Создавалась опасность прорыва на левом фланге, несколько кораблей вынужденно выходили из боя. Требовалось направить туда подкрепление. Но в центре стоит супердредноут, уже довольно долго не стрелявший…
«Что ж, жребий брошен, – подумал Каин Иннокент. – Судьба сама говорит, как нужно действовать».
Каин никогда не был полноценным адмиралом, пусть и командовал эскадрами, но кое-чему мастер тонких многоходовых игр – Виктор Баренцев его научил, а именно игре в поддавки.
– Я считаю, что нужно перевести атаку на левый фланг, перенеся три корабля с правого, два с верхнего и четыре с нижнего…
Каин показал какие именно и по каким именно маршрутам. Адмирал Тохара согласно кивнул, в запале боя не разглядев маленького изъяна в курсах, и начал отдавать соответствующие приказы на перестроения.
В то, что мятежники решились атаковать не кого-нибудь, а Солнечную систему, никто не мог поверить до последнего момента. На кораблях сыграли тревогу, как только стало ясно без всяких «может быть», что эти транспорты действительно выходят на точки входа, ведущие к Солнцу.
Адмирал Сильвестр Ли готов был застрелиться. Может быть, он так бы и поступил, но такая выходка вообще деморализовала бы подчиненных, и потерялось бы всякое управление боем, чего никак допустить нельзя. Вот после сражения можно стреляться сколько угодно.
Мятежники, точно стая псов, кружили вокруг его флота, нанося колющие удары, пусть и сами при этом изрядно страдая. Но главное то, что еще одна стая корветов, никем и ничем не сдерживаемая, неслась к Меркурию, и в их намерениях не было никаких сомнений – они решили отплатить Конфедерации той же монетой и уничтожить судоверфь. А ведь у нее нет вообще никакой защиты! Не то что артбатарей, но даже дымовой завесы!!!
Позор, это был несмываемый позор.
– Сэр, они ошиблись!
Адмирал Ли посмотрел на участок, куда указывал помощник. Так и есть, левый фланг, на который они упорно давили, чтобы смогли вырваться хотя бы несколько крейсеров, способных помешать уничтожению судоверфи, прогнулся, и его поспешно закрывают ближайшими кораблями, и проходят они очень близко от «Танатоса». И как проходят! Стреляй не хочу!
– Заряд?!
– Сто процентов!
– Первоочередные цели метки: четырнадцать, восемнадцать, двадцать три, пятьдесят семь, шестьдесят и шестьдесят два!
– Есть!
– Главными орудиями огонь!
Супердредноут выдал залп, и сразу два корабля мятежников развалились от идеально точных попаданий. Еще четыре сошли с курса, теряя целые элементы брони.
– Взять метки двадцать восемь, три и сорок один! Огонь!
И еще три корвета стали пузыриться взрывами. Образовалась брешь.
– А теперь всей первой эскадре во главе с супердредноутом вдогонку за ублюдками! Остальным – всеми силами связывать противника!
Роли поменялись. «Танатос» дал еще один залп вкупе с огнем других кораблей, повреждая корабли противника и делая их неспособными на активное сопротивление.
Эскадра из шести кораблей погналась за двадцаткой, ушедшей за час боя далеко вперед. Эскадра жгла дюзы, идя практически в разгонном режиме, то есть, если выражаться терминологией пилотов – на форсаже. Но к черту двигатели, все к черту, главное успеть.
И они успели. Мятежники сделали едва ли по одному залпу и успели пустить первые торпеды. Вылетели «стрижи» с бомбовой загрузкой, общей численностью в полтысячи, но их встретили новые «электроны», всего девяносто штук, по счастью проходившие у Меркурия очередной этап испытаний. Но этого количества хватило, чтобы остановить основную массу вражеских машин. До судоверфи добралась едва ли сотня… А после сброса бомб обратно на авианосцы и вовсе никто не вернулся.
Большего мятежникам сделать не позволили, свое веское слово сказал бог смерти, залпами стодвадцатимиллиметровых орудий собирая очередную кровавую жатву.
Корветы мятежников бросились врассыпную и, осознав, что им не удастся выполнить поставленную задачу, бросились наутек.
Судоверфь и заложенные на ней новейшие корабли были спасены.
Конфедерации удалось избежать поистине галактического позора, но чтобы вытравить даже ее все еще витающую тень, отбрасываемую самим фактом прорыва мятежников, требовалось нанести противнику сокрушительный удар. Поставить, наконец, точку в этой затянувшейся войне. И ее решил поставить лично генеральный секретарь Сената Леон Зидерберг.
Он чувствовал, знал, что этот день станет днем его триумфа – выполнения предвыборных обещаний.
– Командуйте, адмирал. Этот день войдет в историю.
Адмирал кивнул и отдал приказания. К вторжению в систему Акинарес готовились всего два корабля, точнее один корабль и транспорт, несущий на себе всего пятнадцать новейших, очень необычной конфигурации рейдеров.
Риск? Так можно подумать, если не знать тактико-технические характеристики этих новеньких корабликов, похожих на пистолеты с двигателем. Схожесть была полной из-за гигантского калибра единственного орудия двухметрового диаметра. Явно это была не электромагнитная пушка. А принципиально новое оружие. То самое абсолютное оружие, о котором говорил генсекретарь, прозванное «космическим кольтом».
– Мы в системе Акинарес, сэр.
– Что встречающая делегация?
– Стоит в двух дистанциях эффективного огня в количестве пятидесяти меток. Ждет.
– Сейчас дождется… Начинайте расстыковку рейдеров.
«Космические кольты» отстыковались от своего носителя и рассредоточились.
– Все еще ждут?
– Да, сэр.
– Это хорошо, лучше прицел будет… Представляю, как они удивляются. Всего один супердредноут и пятнадцать крохотулек рейдеров.
– Наверное, сэр.
– Сейчас они удивятся еще больше.
– Это точно, – хохотнул адмирал Ли, зная, что сейчас ждет флот мятежников.
Он присутствовал при испытании и ощутил от увиденного невероятное потрясение. Еще большее потрясение ждало противника, потому что им придется испытать новое оружие на себе.
– Все рейдеры в полной боевой готовности!
– Огонь… – как-то буднично, даже безразлично приказал генеральный секретарь, но исказившая его лицо злорадная усмешка показала истинное состояние его души.
Пятнадцать рейдеров дали залп по чувствовавшему себя в безопасности противнику. Стволы рейдеров излучили вспышку света, но не расходящуюся, как при стрельбе из огнестрельного оружия, а наоборот собиралось в одну точку как пламя свечи, создавая при этом странный оптический эффект схлопывания.
Ознакомительная версия.
