— Но... это в принципе невозможно!
Как только речь зашла об узкоспецифических вопросах, сознание Памяти на какое-то мгновение прояснилось, и кто бы ни находился в его квартире — человек или адская тварь, оно должно было понимать, что взять под контроль систему военного спутникового наблюдения не то же самое, что разжиться ключами доступа к платному порносайту или...
— Постарайся.
Пистолет, приставленный к виску побледневшего хозяина, оборвал упорядоченный ход его мыслей.
На какой-то незначительный промежуток времени все опять смешалось в голове объятого ужасом хакера, а потом, как ни странно, его сознание успокоилось. Он неожиданно ясно осознал, что в любом случае дошел до финишной черты, за которой нет ничего, кроме бездонного провала свежевыкопанной могилы. Если он откажется, то этот проклятый манекен, кто бы он ни был, вне всякого сомнения, вышибет ему мозги, а затем спокойно и равнодушно покинет место преступления, ничуть не заботясь о том, что кто-то будет искать убийцу одинокого нелюдимого толстяка. А если согласится... Рано или поздно его все равно вычислят и разберут на запчасти бесцветно-равнодушные личности из соответствующих спецслужб — правительство не любит, когда в его военные секреты суют нос не в меру темпераментные энтузиасты.
— Ты убьешь меня, после того как я войду в систему? — На этот раз его голос звучал относительно спокойно.
— Это неразумно. Можешь еще пригодиться.
Данная реплика была не только самой длинной из всего сказанного бледнолицым хамелеоном, но и самой обнадеживающей. Память почему-то сразу и безоговорочно поверил, что этот холодно-бездушный манекен не лжет. Он чем-то напоминал машину и, скорее всего, мыслил так же — прямыми и короткими категориями. Ноль и единица — основные компоненты компьютерной логики, она не подразумевает промежуточного варианта. Либо «да», либо «нет». И никакой лжи посередине, потому что это просто-напросто неразумно...
«Ну что ж, — подумал про себя Нэд, — по крайний мере, можно попробовать замести следы. Конечно, все равно в конечном итоге меня вычислят, но к этому времени можно быть уже так далеко, что никто и никогда не найдет. К тому же... Интернет есть в любой части света, а значит, все не так уж и плохо... »
— Сколько дней у меня на работу?
— Три часа максимум.
— Сколько?!!
Пришелец проигнорировал этот вопрос. Он произнес все что хотел, и добавить к сказанному было совершенно нечего. Безжалостно-холодный манекен придвинул кресло, расположившись на расстоянии в пару метров за спиной растерянного хозяина, после чего нажал одну из нескольких кнопок на матово-черных наручных часах нелепой ромбовидной формы.
Время пошло, понял вспотевший от ужаса толстяк. Три часа — это 180 минут или 10 800 секунд, которые отделяют его либо от победы, либо...
Продолжать мысль не хотелось, поэтому он решительно оборвал ее посередине.
— Всего каких-то жалких 180 минут, — автоматически повторил Память, пальцы которого уже начали свой стремительный бег по поверхности клавиатуры, — или несчастных 10 800 секунд...
* * *
— Через пять секунд нас поразит ракета. Прими меры.
Слова Милой наверняка были адресованы не мне, потому что, находясь на пассажирском кресле, за оставшееся время я даже при всем желании никак не смог бы повлиять на ситуацию. Не знаю почему, но в эти последние отпущенные нам секунды, вместо того чтобы испугаться, я вдруг подумал о запредельной нереальности происходящего — мощнейший компьютерный интеллект обращается к откровенному безумцу с просьбой, смахивающей на детский каприз, основанный на наивной вере несмышленого ребенка во всемогущество взрослых: «Папа, ну сделай что-нибудь, ты же такой большой и все можешь»...
Ситуация была настолько неправдоподобна, что, не будь я свидетелем происходящего, ни за что и никогда не поверил бы в это.
«Ну что ж, Милую ты уже покорил, — подумал про себя я. — Удиви и меня, Агель... » Последнюю реплику я успел четко и внятно произнести вслух за мгновение до того, как ракета достигла цели.
— Удиви... — хотел было повторить я, но не успел: чудовищный взрыв прервал фразу на полуслове.
Охотник наконец-то настиг свою жертву.
Ракеты класса «воздух-земля» применяются в основном для уничтожения вражеской бронетехники, поэтому обладают значительным разрушительным потенциалом. Применять их против городского автотранспорта — то же самое, что охотиться на уток при помощи крупнокалиберного пулемета: цель просто разносит в клочья.
Я не знаю, как вообще можно совершить то, что сделал наш одноглазый безумец, но факт остаётся фактом — за оставшиеся четыре с небольшим секунды он увеличил и без того немыслимую скорость до совершенно запредельной и, поравнявшись с огромным фургоном для перевозки мебели, нажал на тормоз, резко вывернув руль влево, после чего колеса машины «встали колом» и она завалилась на правый бок.
Если бы человеческое восприятие было на несколько порядков более быстрым, то хронология событий выглядела следующим образом.
От жесткого столкновения с землей все стекла в автомобиле разом лопнули, мгновенно превратившись в мелкое крошево, которое непременно впилось бы тысячей ледяных осколков в лица сидящих внутри людей, если бы не сработавшие подушки безопасности (спереди и по бокам), самоотверженно принявшие на себя град зеркальных стрел. А затем, с опозданием на сотые доли секунды, когда сознание еще даже не успело ничего как следует воспринять, в днище автомобиля, находившееся в этот момент в вертикальном положении, ударила взрывная волна, прошедшая сквозь разорванный на куски мебельный Фургон — ракета с лазерной системой наведения, предназначавшаяся нам, поразила грузовик, в самый последний момент вставший непреодолимой преградой на ее пути.
Если бы основной удар пришелся не на днище — единственную часть в машине, способную выдержать последствия взрыва, — а на кузов, нас бы просто-напросто смяло, словно одноразовый пластиковый стакан, скомканный после использования и выброшенный за ненадобностью в ближайшую урну. Но, к счастью, теорема старины Агеля сработала и на этот раз — судьба по-прежнему благосклонно взирала на безумства своего одноглазого любимца, и, вместо того чтобы мгновенно погибнуть, выбыв из игры, мы продолжали эту затянувшуюся партию, где монета постоянно выпадала одной стороной...
Взрывная волна, ударившая в дно, была настолько сильной, что полуторатонную машину подбросило в воздух и два раза перевернуло вокруг продольной оси, после чего она врезалась в огромную стеклянную витрину продовольственного супермаркета.
