Больше месяца группа бродила по джунглям, не находя даже малейших следов звездолета, зато добывая множество приключений на задницу. Проводники начали помаленьку ссориться. Наемники укоряли ученых в неприспособленности к странствиям, те наемников – в полной бесполезности и адской прожорливости. Все вместе проклинали климат, вонючую воду и насекомых. Начальник экспедиции, видя, что дело идет к бунту, приказал поворачивать домой.
Тут-то они и наткнулись на искомое. По чистой случайности – буквально уперлись носом в искореженные, покрытые чешуйками лилового нагара металлические конструкции. Растительность так плотно затянула инопланетный корабль, что можно было пройти в десяти метрах от него и ни черта не увидеть. Да и так, вплотную, форма и даже точные размеры звездолета оставались загадкой. Было лишь ясно, что он огромен и частично погружен в почву.
Исследователи воспряли духом, наемники вновь заговорили о яхтах и женщинах, которых купят на заработанные денежки. И только проводники выказали единодушную суеверность. Из их трусливого лепета можно было понять, что кто-то ужасный обязательно накажет всех, прикоснувшихся к «небесному железу». Разумеется, эту чушь никто слушать не стал, а чтобы негры не сбежали, их пристегнули наручниками к какой-то тяжелой инопланетной болванке.
То, что предупреждение проводников – чистая правда, выяснилось уже к вечеру. В сумерках от корпуса звездолета вдруг отделились не то механизмы, не то организмы – будто кишечнополостные отпочковались. Отделились и стремительно двинулись к людям. Были они, пожалуй, человекообразными – это единственное, что успел рассмотреть Алекс. Первыми жертвами порождений корабля стали проводники. Они в мгновение ока были разорваны на клочки. Затем пришел черед наемников, которые отважно открыли по монстрам огонь. Инопланетных созданий не брали ни пули, ни высокотемпературные плевки запрещенных на Новой Либерии плазмоганов. Дальнейшее осталось для Алекса тайной. Он так припустил сквозь джунгли, что ветер в ушах засвистел. Хотя, возможно, это были выстрелы чужанского оружия, посланные ему вслед.
Он бежал всю ночь и остановился, только влетев в непроницаемое переплетение скользких ветвей и листьев. Это и оказались ядовитые кустарники. С трудом, преодолевая дикую боль, Алекс выбрался из едкой западни и потерял сознание. Очнулся в лодке. Его подобрали таха из племени Потрясающего Пальмы, когда он полз по берегу Касангеши, завывая, будто рожающая самка гиппопотама. Потом Алекса много раз передавали с рук на руки, шумно торгуясь. Кажется, собирались за него выручить приличные деньги у белых обезьян из Малелы. Так оно, в общем, и получилось – в миссии ООН последним владельцам бедолаги отсыпали десятка два полновесных кордоб.
Больше ни один участник экспедиции из джунглей не вышел. Сам Алекс, подлечившись, собирался улететь с Новой Либерии куда подальше. Аванса ему должно было хватить на пару-тройку лет безбедной жизни, а вот показываться на глаза представителям Фонда, организовавшего экспедицию, он не собирался. Боялся, что снова отправят на поиски проклятого звездолета. Уже в роли проводника. То есть на верную смерть.
Когда Вадим на другой день попытался расспросить Алекса об экспедиции еще раз, тот взглянул на него, как на умалишенного.
– Но ты же сам вчера говорил, что влез в ядовитые кусты, спасаясь от инопланетных охранников, – напирал Косинцев.
– Обалдеть! Это я такое сказал?
– Ну да.
– Не бери в голову. Я вчера Натку Три Резинки в процедурной поимел. Хорошо так, с чувством. Она на радостях мне два укола морфина вместо одного засандалила, вот я и нес всякий бред.
– А где же ты тогда обжег лицо и руки?
– Где-где... Жил я с одной местной девочкой-киафу. Долго. Ну, она и решила, что можно о свадьбе поговорить. Я, естественно, сразу с ней распрощался. А она злопамятная оказалась! Купила у какого-то местного колдуна банку с соком ядовитой лианы и выплеснула на меня. Так-то, брат. Мой тебе совет, не путайся с местными сучками. Дикие твари...
* * *
Когда Вадиму через полторы недели позволили наконец-то покинуть госпиталь, он бросился прочь едва не бегом – жутко хотелось повидаться с друзьями и даже командирами. Древние записи американских программ и лежалые фильмы успели так надоесть, что вызывали тошноту. Болтовня Алекса приелась. И даже Ната Три Резинки, которая водила его в процедурную не только с медицинскими целями, порядком прискучила. Бесконечные рассказы медсестры о пятерых детях утомляли сильнее дагонской жары.
У высокой ограды миссии он заметил машину с Лешкой за рулем. Тот сочувственно улыбнулся и посигналил, стараясь придать встрече бодрый характер. Вадим молча прыгнул на соседнее сиденье, и белый джип с синей англоязычной аббревиатурой вырулил за высокую металлическую ограду.
– Не думали, что ты так скоро, – сказал Алексей.
– Михайлов еще раньше обещал выпустить. Но потом передвинул срок. А что не навестили?
– Извини, брат, дела неважные... Аборигены за власть борются, только набедренные повязки заворачиваются. Мы все время в нарядах, продохнуть не успеваем. Командир запретил тратить время на прогулки и прочее. Спим, патрулируем северную окраину и жрем двойной паек. За КПП по одному вообще не выпускают.
– А как ты сюда сумел выбраться?
– Я же на «фирменной» машине. ООНовцев пока не трогают. Понимают, что даже если сменится власть, придется сотрудничать...
Было уже одиннадцать, солнце успело подняться почти к зениту. Пропыленные улицы опустели, даже привычные к местному климату дагонцы поспешили убраться под крыши – те, у кого они были, конечно. Остальные жались в тенях тощих пальм, открыв рты, и провожали машину с надписью KFOR пустыми и одновременно внимательными глазами. Большинство из них – представители чуждого президенту клана таха. А значит, не могут рассчитывать в столице ни на приличную работу, ни на жилье. Это позволено только соплеменникам президента из клана киафу.
Как утверждали дагонские политики, большинство бездомных – соглядатаи, поставщики информации для боевиков из восточных районов Дагона. Правительственные войска порой проводят фильтрации, выдворяя нищих из Малелы, но ненадолго – скоро те, как плесень в сыром подвале, опять выползают на улицы города.
Ближе к окраинам стали попадаться скучающие патрули из «голубых касок», большей частью на бронемашинах.
– А как та банда, что прорывалась через мой блокпост? – спросил Вадим.
– Кто ж ее знает? Один джип вы расстреляли любо-дорого, но был еще как минимум один, который доехал до Малелы. Трупов или раненых на месте боя не нашли. Значит, где-то здесь хоронятся. Где их теперь найдешь? Рассеялись по щелям, чернота... Машину загнали в какой-нибудь сарай, и все. Слышь, Вадим, извини, что интересуюсь... Дело, в общем, командирское, но ребята все равно не отстанут. Как все было-то? Почему какие-то дикари четверых профессионалов как салажню отделали? Хорошо хоть не до могилы...
