Ни одного из них невозможно было уговорить высказать его или ее мнение перед камерой или на пленку магнитофона. Но многие говорили примерно следующее: «Хорошо, если точно следовать букве закона, он нарушает установленные порядки. Но насколько это касается меня, Бэтмэн на нашей стороне. По мне, так он отличный парень. Гражданин, которому не наплевать на то, что творится в городе. Ему нравится шататься одетым летучей мышью? Что ж, это его дело. Но позвольте мне вам кое-что объяснить: это работает. Бэтмэн вышел на улицы, и уровень преступлений резко снизился. В тот день, когда он станет носить оружие и палить по людям, о'кей, я буду первым, кто попытается доставить его в зал суда. Но до того дня я не собираюсь ломать себе челюсть, понимаете, о чем я говорю?»
Джим Гордон был как раз из тех, кто не собирался ломать себе челюсть, чтобы арестовать Бэтмэна. Он был перед ним в долгу. За спасение сына и множество других вещей. За долгие годы, с тех пор как Гордон впервые приехал в Готэм-Сити, многое изменилось. Полицейские силы уже не были коррумпированы. И часть заслуги в том принадлежала Бэтмэну. Берущий взятки полицейский стал теперь исключением, а не правилом. И Джим Гордон, — когда-то воспринимаемый как смутьян, из-за принципа не брать денег, — сегодня был комиссаром полиции. Это звучало как «счастливый конец», но опять, как и прежде, дела шли не слишком гладко.
Давление. Теперь Гордон привык к постоянному давлению. Человек с характером мог сжиться с этим, но это было непросто. Во многом все оставалось по-прежнему. Мэр все еще требовал избавить город от Бэтмэна. Губернатор штата тоже не был его поклонником. Большая часть городского совета относилась к Бэтмэну с сомнением, как и некоторые члены Торговой палаты. «Он вредит репутации города, — говорили они. — Из-за него все выглядит так, как будто мэрия, городской совет и полиция не могут выполнять свою работу без помощи какого-то балаганного ночного сторожа. Он подает плохой пример, Что будет, если и другие граждане вобьют в себе в головы что-нибудь подобное? Во что превратится наш город?» «Не знаю», часто хотелось сказать Гордону, «может, наконец, в нем воцарится закон и порядок?» Но он этого не говорил, по крайней мере, не говорил громко. Давление. Что случилось бы, если эти люди узнали, что он активно сотрудничает с Бэтмэном, даже не пытаясь выследить его. Как бы они поступили, узнав, что Бэтмэн стал его другом. Его терзал вопрос, что станет с городом, если что-то произойдет с его другом. С его другом, личность которого оставалась для него загадкой.
В прошлом он не раз пытался решить эту головоломку. Он даже составил список возможных кандидатов. Судя по его возможностям, Бэтмэн или сказочно богат, или за ним стоит кто-то с большим кошельком. Бэтмэн должен быть достаточно молодым и физически хорошо подготовленным. Он должен быть умен и обладать хорошей реакцией в сложных ситуациях. Одно время Гордон считал, что это Брюс Уэйн.
Уэйн был прекрасным спортсменом, молод и сказочно богат. Он превратил деньги, оставленные ему отцом, в одно из самых крупных состояний в стране. Но, познакомившись с Уэйном, он перестал подозревать его. Менее подходящей натуры на роль Бэтмэна он не мог себе и представить. Уэйн оказался беспутным прожигателем жизни, чуждый всему кроме своих развлечений и удовольствий. Он, правда, жертвовал кое-что на благотворительные цели, основал Фонд Уэйна, но, без сомнения, с единственной целью сократить налоги. Нет, Брюс Уэйн не мог быть Бэтмэном. Он был приятным и обворожительным, но при этом весьма поверхностным, и он не показался Гордону достаточно яркой личностью. Имея такие деньги, он вполне мог нанять других управлять его состоянием и думать за него.
Одно время Гордон подумывал, не подходит ли для роли Летучей мыши Дэвид Джекс — биржевой магнат, занимающийся размещением ценных бумаг. Он владел некоторыми из самых ценных коммерческих структур в Готэм-Сити. Джекс был подходящего возраста и, казалось, вполне годился. Он был энергичным, даже слишком, умным и сильным противником. Гордон был не одинок в своих предположениях, что Джекс мог быть Бэтмэном. Да и сам Джекс не отрицал этого; похоже, сама идея забавляла его. Впрочем, и эта версия не выдерживала критики. Гордон мог бы насчитать несколько случаев, когда Бэтмэна и Джекса видели в одно и то же время в разных местах. В некоторых из них сам Гордон был вместе с Бэтмэном.
Он так же рассматривал и несколько других кандидатур. Но, как с Джексом и Уэйном, в каждом из этих вариантов можно было определить их местонахождение в тот момент, когда Бэтмэна видели в совершенно другом месте. Кончилось тем, что он сдался и решил, что будет чувствовать себя намного лучше, если так и не узнает, кто же такой Бэтмэн. Эта истина была бы помехой для них обоих. Главное — Гордон знал, что представляет из себя Бэтмэн. Он был честным человеком во всех отношениях — человеком, который в этом плане не отличался от него самого. И человеком, который не пойдет на компромисс со своей порядочностью и убеждениями. Он был другом для всех честных горожан, другом для полиции и заклятым врагом для тех, кто выступит против добропорядочных граждан. Это был человек, которого волновало, что творится вокруг него. По крайней мере, настолько, чтобы посвятить свою жизнь служению справедливости. Его не могли остановить ничтожество провокаций и обстоятельств. Короче говоря, — герой. Старомодно? Может быть. Но Джим Гордон так не считал. Однако многие влиятельные люди не разделяли его точку зрения. Хуже того, они были в состоянии оказывать давление. Одним из них был Риз Чэмберс.
— Ваши люди работают спустя рукава, комиссар, — бросил Чэмберс, без стука заходя в кабинет Гордона.
— Я что-то не слышал, как вы постучали, мистер Чэмберс, — спокойно заметил Гордон, подняв взгляд из-за стола.
Чэмберс оперся кулаками о стол и слегка наклонился к Гордону.
— Послушайте, комиссар, давайте начистоту, — сказал он. — Ваши люди могут подпрыгивать всякий раз, когда вы щелкаете пальцами, но я не принадлежу к числу ваших служащих.
— Ваше счастье, — мягко согласился Гордон.
Их глаза встретились.
— Вы имеете что-нибудь против Бюро, а, комиссар?
— Нет, мистер Чэмберс, я ничего не имею против ФБР. Но мне не нравитесь лично вы.
— Вот как? Понимаю, — холодно сказал Чэмберс, выпрямляясь. — Наверное, нам стоит объясниться. Если у вас накопились претензии непосредственно ко мне, я бы хотел их услышать.
— В Бюро у вас отличный послужной список, Чэмберс, — сказал Гордон. — Знаю. Я проверил. Но ваши манеры оставляют желать много лучшего. С того самого дня, как вы здесь появились, вы держитесь слишком заносчиво и ведете себя, словно полиция Готэм-Сити — всего лишь кучка шпионов на автомобилях, гоняющихся за агентами ФБР. Поверьте, это не лучший способ завоевывать друзей и влиять на окружающих. Особенно, если вы собираетесь бок о бок с ними работать.
