— Твоим голосом, брат? — Лефурион достал нартециум, чтобы обработать раны Вайдара.
— Голосом того, кто силен… Но да, почему бы и не моим?
Лефурион, уже начавший оказывать помощь, остановился.
— Ты смог бы убить ради этой чести?
Вайдар не был глупцом, и его глаза сузились в ответ на обвинение. Он убрал крепления, удерживавшие в ножнах меч, привязанный к его бедру.
— На что ты намекаешь, апотекарий?
Лефурион успокаивающе поднял здоровую руку.
— Брат, неужто ты станешь драться с калекой? Едва ли подобным жертвоприношением можно заслужить благосклонность нашего Темного Принца. Хотя это, конечно, положит конец моим каждодневным мучениям…
Вайдар презрительно фыркнул и расслабился.
— Едва ли стоит тратить силы. Прекрати свои страдания сам, раз так жаждешь забвения!
— И лишиться твоего утомительного общества?
Вайдар потянулся за мечом; Ардантес заметил, что в наруче у Лефуриона было спрятано оружие. Насколько он мог судить по короткому взгляду, который удалось на него бросить, это был вибронож.
Конфликт был неизбежен, особенно теперь, когда они были побеждены и над ними нависла угроза схватки за ресурсы с более сильным и крайне воинственным боевым отрядом.
Зарычав, Вайдар отошел; но его кровь остывала медленно.
Между тем на поле боя отступавших культистов разрывали в клочья.
— Не такое побоище мы себе представляли. Нам нужна победа… Наше воинство стоит на краю пропасти! После смерти Эксилиада мы оказались разобщены. А теперь еще и Кейден расшевелил хаосиное гнездо с кхорнатскими ублюдками!
Лефурион уже заканчивал накладывать швы, когда Ардантес заметил, что апотекарий внимательно смотрит на него.
— Тебе что-то нужно, брат?
— Во время битвы Вайдар постоянно находился у тебя на виду?
Вайдар взялся за карабин, висящий на ремне из человеческой кожи. Ардантес поднял руку, предостерегая его от необдуманных поступков.
— Братья, успокойтесь!
Затем он вернулся к вопросу апотекария:
— Большую часть времени, — он решил не упоминать о том, что потерял сознание, когда Мясник захватил контроль. — Но не весь бой.
Вайдар пришел в ярость и все же обнажил свой гладий.
— Желай я смерти Кейдена, а бы вызвал его на ритуальный бой! В отличие от некоторых, я берегу традиции нашего Легиона, как могу!
— Нас уже давно нельзя назвать легионом, мы перестали им быть несколько жизней назад.
Ардантес встал между ними, раскинув руки в попытке их успокоить. Он внимательно посмотрел на изуродованного огнем Лефуриона.
— К чему все это, апотекарий?
Лефурион еще несколько секунд смотрел на Вайдара, изучая его невербальные сигналы в попытке убедиться, что тот не собирается хладнокровно зарубить его.
— Следуйте за мной.
Кейден стоял на скалистом выступе, опустившись на одно колено, и смотрел на пустое поле боя. Вайдар позвал его:
— Брат!
Ответа не было, только издалека доносился рев имперских орудий, обстреливающих поля внизу.
Вайдар и Ардантес переглянулись. Достав оружие, они медленно двинулись вперед.
— Это Ардантес! Повернись к нам лицом, брат!
Кейден не двигался, даже его грудь не поднималась от дыхания. Одна его рука лежала на бедре, а другую, закрытую туловищем, не было видно. Он склонил голову — слишком низко, чтобы видеть крепость. Это был первый признак того, что с Кейденом было не все в порядке.
Подобравшись ближе, Безупречные увидели второй — отсутствующую руку и зияющий провал в туловище, через который извлекли некоторые его внутренние органы.
— Парализатор, — Лефурион добрался до вершины последним, но первым предложил объяснение. — Похоже на Ригор Мортис, обездвиживающий жертву, но оставляющий ее в сознании и способной чувствовать боль.
Вайдар опустил свою звуковую пушку и принялся изучать рваное отверстие в груди.
— Но это не объясняет, зачем у него забрали конечности и внутренние органы. Легкие и оолитная почка отсутствуют.
— Правую руку отрезали, пройдя через кожу, плоть и кость в верхней части плеча, — Лефурион коснулся среза ножом. — Надрывов нет, края ровные.
Он повернулся к Ардантесу:
— Ты когда-нибудь видел, чтобы собаки Кхорна расчленяли так аккуратно? Цепное лезвие не оставляет таких разрезов.
— Я не…
Он взглянул на Вайдара, а затем на острый, словно скальпель, гладий, закрепленный у него на бедре. Его брат был честолюбив, но убить Кейдена, а до него — Эквилия? Только он или сам Ардантес могли это сделать. Вайдар был хитер, он использовал уловки и боевые тактики, которыми мог бы гордится какой-нибудь ублюдок Гиллимана. Ардантес знал, что сам он был всего лишь превосходным бойцом.
Он инстинктивно отошел от брата на расстояние, равное длине меча, и заглянул внутрь себя. Мясник был неспособен действовать с подобным тщанием и методичностью, а убийство было едва ли не хирургически аккуратным, даже целенаправленным… Однако Ардантес не представлял себе, что это за цель.
Если проследовать по кровавой цепочке до конца, то следующей жертвой Вайдара должен был стать…
Ардантес обнажил меч. На Вардаске был только один воин, достаточно искусный, чтобы оборвать жизнь Кейдена и отрезать ему конечности подобным образом. Его подозрение сперва пало на убийцу из глины, но она была мертва. Она могла сперва убить Кейдена, а потом вернуться на поле боя, чтобы сразиться с ним. Но Ардантесу эта версия казалась сомнительной. С момента, когда Мясник захватил власть над телом, и до того, как Ардантес вернул контроль себе, по его ощущениям, прошло несколько минут. Более чем достаточно времени, чтобы Вайдар успел убить Кейдена, заявив позже, что участвовал в сражении.
Вайдар повернулся к нему. На его лице появилось недоверчивое выражение, когда он увидел обнаженный меч.
— Что ты задумал?!
Ардантес направил острие меча на горло Вайдара. Тот попятился назад, ближе к краю скалы.
— Ответь мне, брат!
Длина его направленных назад шагов уменьшилась, едва он осознал, как близок был обрыв.
— Остался только ты! — Ардантес теснил Вайдара к краю, держа меч у его горла. — Кто кроме тебя мог это сделать, дорогой брат? Во что мы превратились, раз убиваем своих? Тебе обещали почести? Ты жаждал новых даров?
— Ты говоришь безумные вещи, Ардантес! У меня не было причин убивать Кейдена или Эквилия!
— Их кровь и плоть была жертвоприношением ради главенствования? «Следует стремиться к власти», так ты говорил. «Мы нуждаемся в лидере» — то были твои слова!
— Братья!
Вайдар перевел взгляд на Лефуриона, надеясь увидеть в нем благоразумие, но обнаружил лишь искаженную от боли маску, уставившуюся на него в ответ.