Девица Мария, Мария!
В Марию солнце влюбилось,
Не выходит Мария из дому,
Чтобы солнце не увидало.
У Марии мать неродная,
Не верит она Марии,
Искупала мачеха сыночка,
Постирала грязные пелены,
Посреди двора их разостлала —
Набежала тут темная туча,
Меленький дождик посыпал,
Мать говорит Марии:
«Девица Мария, Мария,
Вышла бы ты, Мария,
Собрала б шелковые пелены!»
Только вышла Мария,
Чтобы собрать пелены,
Как ее увидало солнце.
Три дня стояло, сияло,
Девушек меньших спалило,
Девушек меньших на нивах,
Косарей на левадах.
Сыну-солнцу матушка сказала:
«Сынок мой, ясное солнце,
Девушки меньшие сгорели,
Девушки меньшие на нивах,
Косари на левадах.
Как придет, солнышко, праздник,
Велик день[8] придет пресветлый,
Или больший праздник — Егорий,
Устрой-ка тогда качели,
Качели на гнутой вербе.
Соберутся девушки и жены
И пригожие молодицы
На твоих качелях покачаться.
А с ними придет и Мария,
Встанет она на качели,
На качелях твоих покачаться,
А ты подними качели!»
Так и сделало солнце.
Как настал Велик день — праздник
И больший праздник — Егорий,
Опустило оно качели —
Собрались девицы и жены,
На тех качелях качались.
Молвила мать Марии:
«Падчерица Мария,
Пошла бы ты, дочка Мария,
Пошла бы к своим подружкам,
Покачалась бы на качелях!»
Послушалась ее Мария,
Как следует приоделась,
Пошла на качелях качаться.
А едва на качели встала,
Поднял господь качели.
За Марией бегом побежала
Мать-мачеха Марии,
Побежала, вслед закричала:
«Эй, падчерица Мария,
Вот тебе мой наказ, Мария,
Как только придешь ты к солнцу,
К солнцу на двор широкий,
Говей свекрови и свекру[9]
Девять лет год за годом,
А также деверю Огняну,[10]
И ему говей четыре года,
Четыре года с половиной;
И своему супругу —
Тоже год с половиной!»
Послушалась ее Мария,
Говела она, говела
Целый год своему супругу,
Ни слова не проронила,
А солнце того не стерпело,
Чтобы ждать полтора года,
Покинуло оно Марию,
И вновь просваталось солнце,
Взяло Дену-Деницу.[11]
Велели они Марии,
Чтоб она их повенчала,
Солнцу стала сестрою.
Вот началось венчанье,
Мария свечи держала.
Свечи ее догорели,
У нее загорелись пальцы,
А она стоит — и ни слова.
Увидала Дена-Деница
И говорит Марии:
«Пусть немая ты и глухая,
Но ведь есть у тебя очи!
Гляди — догорели свечи,
Пальцы твои загорелись».
Тут Мария заговорила:
«Батюшка-свет, мой свекор!
Простите мое говенье,
Говенье, земные поклоны.
Я, батюшка, не немая,
Не глухая и не слепая,
Да мачеха мне наказала,
Наказала, чтобы говела:
Девять свекру и свекрови,
Девять годов полных,
А также деверю Огняну
Четыре года с половиной
И своему супругу
Еще полтора года.
А он не дождался, боже,
И меня, молодую, оставил».
Как солнце услышало это,
К господу-богу взмолилось:
«Не желаю Дену-Деницу,
А желаю замуж Марию!»
Осталась Дена-Деница,
Невенчанная невеста.
Молила она бога:
«Господи боже всевышний,
Сделай ты меня, боже,
Сделай малою птахой!»
Сделал господь Дену
Ласточкою полевою,
Вылетела, полетела,
Она из солнцева дома.
А солнце, как увидало
Дивную эту птицу,
Догнало и отхватило
Перышко хвостовое,[12]
Чтобы узнали повсюду,
Что эта малая птаха
Была невестою солнца
И что жених покинул
Ее во время венчанья.
Как-то вечером у колодца
Похвалялся добрый юнак
Перед девушками, перед парнями:
«Есть такой у меня конь добрый,
Добрый конь и такой быстрый,
За день землю на нем объезжаю,
За день землю, кругом всю землю;
Объезжаю и возвращаюсь».
Как услышало ясно солнце,
Отвечает ясное солнце:
«Гой еси ты, юнак добрый,
Ну-ка мы с тобою поспорим,
О великий заклад поспорим,
Положим с тобою клятву:
Если за день землю объедешь,
За день землю, кругом всю землю,
Объедешь ее и вернешься,
Возьмешь мою милую сестрицу,
Милую сестрицу Ангелину;
Ну а если не сможешь объехать,
Твоего коня заберу я».
Добрый юнак выходит
Утром рано, еще до света.
Покуда солнце вставало,
Коня седлал добрый юнак.
Оседлал его добрый юнак,
Вывел коня против солнца.
И едва он вставил ногу в стремя,
Как погнал его конь быстрый,
На средину земли доставил,
А солнце-то уже на полудне.
Спешился добрый юнак
Посредине земли под тенью,
Под тенью орешины рослой,
Там он добра коня поставил,
Привязал его к ветке крепкой,
А сам прилег и сном забылся.
Добрый конь его бьет копытом,
Бьет копытом и ржет губами:
«Вставай, пора, добрый юнак,
Поднялось уже ясное солнце,
Поднялось, стоит на полудне».
Пробудился тут добрый юнак,
И вскочил здесь добрый юнак,
И коня отвязал от ветки.
И опять он вставил ногу в стремя,
И всю землю тогда объехал,
И объехал, и воротился.
И тогда поехал он к солнцу,
К солнцу, к его воротам.
Ангелина по двору ходит.
Как увидела доброго юнака,
Отворяет ему, встречает
И коня по двору водит.
Ждал-дождался добрый юнак,
Пока не вернулось солнце —
Вечерять ему пришло время.
Сели солнце вместе с юнаком,
Чтоб поесть да попить толком.
Ангелина им услужает,
Наливает им и подносит.
Так ели они и пили,
И отдало ясное Солнце,
И отдало милую сестрицу,
Милую сестру Ангелину,
И отдало в жены юнаку.
Посадил ее добрый юнак,
Посадил на коня с собою,
И повез ее добрый юнак,
Повез домой молодую.
