class="p1">В шкафах и комоде я уже смотрел, но там в основном валялись шмотки и разные бытовые принадлежности. Порой совершенно непонятного назначения.
– Ох, я и забыла, что прежнего господина больше нет… Не подумайте чего лишнего… Я случайно наткнулась, когда проводила уборку…
Служанка прошла в угол комнаты, опустилась на колени и ловко поддела одну из дощечек, открыв узкий паз. Я пошарил внутри рукой и достал небольшую деревянную шкатулку. Раз служанка знала о тайнике, то вполне могла забрать оттуда что-то ценное. Но сейчас я никак не мог узнать об этом. Перепись имущества Ли Кон не вел.
Тем не менее, светить своими сбережениями было бы неуместно. Мо-Шэн хоть и выглядела доброй тетушкой, но, что у нее на уме на самом деле, неизвестно. Я отвернулся и заглянул в шкатулку. Внутри лежало несколько смятых писем, конвертик с надписью «Довольствие манора Шейчжоу» и россыпь монеток разного типа. На деньгах была грубо изображена та же самая змея, что и на амулете, который носил Ли Кон.
– Медь и серебро? – предположил я. – Какой курс?
– Одну серебряную можно обменять на сто медных. Хотя все зависит от менялы. Золотой равняется сотне серебряных, – пояснила Мо-Шэн. – Мешок коричневого риса в двенадцать кило стоит половину серебра.
Хоть единицы веса в этом мире отличались от привычных, но я мог примерно переводить на земные величины. С системой оплаты, грубо говоря, разобрались. Выходит, я торчу Толстяку Чену около семи тонн риса, если переводить в съестной эквивалент. Интуиция мне подсказывала, что это дофига.
– Раз я теперь вынужден играть роль наследника правящего рода, расскажи мне, что за человек Ли Кон? Каких девушек любит, какое саке предпочитает?
– Любое! – хихикнула Мо-Шэн. – Господин Кон пил все, что можно пить, и любил разных девиц щупать за мягкие места.
– Хоть в чем-то я с ним солидарен, – усмехнулся я. – Прекрасные девушки и изысканная выпивка могут украсить любой вечер.
– Выпивши, молодой господин становился несдержан. Лез в драку, оскорблял людей, устраивал дуэли. Да и девушки из дома красных фонарей жаловались, что после вас тело все в синяках.
– Э-э, до такого доводить я не собираюсь.
С супругой, к счастью, я развелся несколько лет назад. Не сошлись характерами, как говорят. Да и вместе пробыли мы недолго. Ехать со мной на север она не пожелала. Детей завести не успели. Было бы неплохо оставить после себя потомство на Земле, но с другой стороны оставлять ребенка без отца в таком раннем возрасте – тоже не дело.
– Вчера вы вернулись из города в скверном расположении духа, молодой господин, с кувшинчиком Утренних Слез, – показала она на валяющуюся в углу емкость. На распечатанном керамическом кувшине было нарисовано деревце с листьями. – Лучшее сливовое саке во всем Чайфу!
Если это тара для лучшего в стране пойла, то с промышленностью дела обстоят крайне неважно.
– Значит, после него мне стало худо? – протянул я задумчиво. – Где я его раздобыл?
– Сие мне неведомо, господин Кон, – покачала головой служанка.
Наверное, надо поспрашивать в городе, обойти кабаки. Узнать, кто вздумал травить меня непонятной гадостью. Нет, в какой-то степени я благодарен за то, что оболочка освободилась для новой души. Но этот негодяй являлся врагом Ли Кона, а я унаследовал всех друзей и врагов предыдущего владельца. Жаль, что вторых, судя по всему, больше, чем первых.
– Отрыжка хургла – таково ваше любимое выражение, – пояснила Мо-Шэн. – Зверек это такой крайне вредный.
– Вот отрыжка хургла! – воскликнул я в качестве тренировки.
– И не отличить, милорд! Главное, чтобы не прознали про вашу истинную суть. А до тех пор сможете пользоваться всеми благами гун-наня, наследника правящего рода Чай, – торжественно произнесла Мо-Шэн.
Гун означало нечто вроде герцога, но с местной спецификой, ближе к азиатской. Поэтому называть моего отца герцогом не совсем правильно. Нань же соответствовало баронету. Гун-нань – наследник герцога. Поскольку Триумвират считался чем-то вроде равноправного союза, никто из правителей не брал себе официально титул короля, императора или сегуна. Поэтому к ним обращались, как к гуну.
– Подожди, – закрались у меня смутные подозрения. – Правящий род Чай?
– Да, милорд. Правящий род провинции Чайфу с достоинством носит приставку Чай.
– Ты хочешь сказать, что я – Ли Кон Чай?!
– Именно так, господин, – кивнула служанка, не понимая, что меня так удивило.
Не выдержав, я расхохотался. Смеялся я так усердно, что аж слезы выступили из глаз. Абсурдное имя словно бы снесло плотину благоразумия, которую я старательно воздвигал у себя в голове. Все тревоги и печали, сожаления по поводу смерти, разлуки с родственниками и друзьями – все это одномоментно смыло высоким напором. Больше нет никакого Михаила. Есть лишь благородный герой по имени Ли Кон Чай! И данное имя будет греметь на весь мир!
Финансов в запасе у наследника гуна было мало. Пока что я убрал шкатулку в тайник и прикрыл доской. Придется как следует поработать, чтобы вернуть долг в три золотых. Впрочем, кочегары работы не боятся, даже если она грубая, тяжелая и непрестижная. Чистка котлов – то еще адское занятие. Не слишком понятно, на чем в этом мире можно заработать, тем более однорукому калеке. Но со временем освоюсь.
Быстро узнал от служанки особенности календаря и деления времени. День примерно равнялся земному, а вот в году было триста тридцать три дня. Вместо недель здесь использовались декады по десять дней, а месяц состоял из четырех декад. В году же было восемь полных месяцев и один добавочный праздничный месяц из тринадцати-четырнадцати дней. Весну и осень в Фанши не знали. Времена года делили по два месяца на первое лето, первую зиму, второе лето и вторую зиму. Не знаю, как это может работать, с точки зрения движения планет и наклона оси, но служанка уверяла, что холода действительно наступают дважды в год.
Сейчас шло второе лето 79 года эпохи династии Кон Чай – в каждой провинции использовалось собственное летоисчисление. Также в далеком прошлом случилось некое великое событие, прозванное Исход Духов. Если вести отсчет от него, то шел 5818 год от Исхода. Мне второй подход нравился больше. Как-то непривычно думать, что твою династию используют в качестве мерила эпохи.
На завтрак мы втроем собрались в помещении за столом напротив кухни. Столы здесь были низкими, а сидеть приходилось на подушечках, набитых то ли соломой, то ли жесткими перьями. Сати и Мо-Шэн сидели аккуратно, поджав под себя колени. Мне это показалось неудобным, поэтому я устроился со скрещенными ногами. Завтрак состоял из все того же риса, но в виде каши на молоке с
