Башня не шутила и никогда не прощала!
Цесаревна задрала голову. Гул усиливался, и вдруг в небо ударил широкий столб пламени, мгновенно разогнав грозовые тучи над столицей. Ольга облегченно улыбнулась. Если бы она могла увидеть отсюда, то увидела бы, что посреди бушующего пламени стоит маленькая, но гордая женщина, высоко воздев вверх руки. Уверенная в себе и невредимая в этом огненном водовороте, она, конечно же, улыбалась! Её мать всегда улыбается в трудные времена. И от её улыбки становится не по себе многим сильным мужчинам.
А еще Ольга не могла видеть, но по всей округе из домов выходили люди и поворачивали головы в сторону огненного столба. На их лицах появлялись улыбки. Сплетни были лживы… С их правителями все хорошо. Они на месте… Они достойны… И смогут защитить свой народ!!!
Слава Императору! Слава Империи!!!
— Чёрт, чёрт, чёрт! — я еле удержался, чтобы не разбить планшет об стол.
Как я не любил многозадачность! Нет, я, конечно, умел справляться со многими задачами сразу, но это не значит, что я их любил. Как просто было быть Охотником — взял контракт, выполнил контракт, погулял, побухал, завёл интрижку, снова взял контракт, выполнил… И так по новой. Красота же!
Опять ко мне подобралось слишком быстро чувство «большого надурилова». А ведь в прошлой жизни, если тупо сравнивать с сегодняшним днем, у меня был настоящий отдых. А здесь что?
Я усмехнулся. Ну, с другой стороны, не было и не будет никогда такого, чтобы Сандр ныл. Известная истина — для того, чтобы почивать на лаврах, нужно хорошо попотеть. А в рамках прошлого мира, если подумать, я сейчас только на самом начале пути становления себя, как фигуры вселенского масштаба. Да-да, Охотники — мы такие, обычно не ограничиваемся одним миром.
Если бы я был мнительным, то заморочился по поводу чрезвычайно быстрого отбытия императорской семьи. Вообще-то забавно было наблюдать за встречей княжича и принцессы с Императрицей и цесаревной. Но держались ребята уверенно и с достоинством. То ли чувствовали за собой силу Родов, то ли уже каждый из них считал себя личностью, которая относится к правящей верхушке с уважением, но без подобострастия. Надеюсь, и я приложил некоторую руку к этому.
Императрица, конечно, поблагодарила меня за всё произошедшее, но, как подкалывал меня потом весельчак Волк, «сделала это без уважения». Кстати, мои гвардейцы спецназовцы восприняли это всё, как само собой разумеющееся. Похоже, я ту ещё банду воспитал. Никакого уважения к старшим. А с другой стороны, в жизни гвардейца всё просто. Ты отвечаешь, в том числе и жизнью, перед тем, кто тебе платит зарплату, и кому ты давал присягу. А кто там выше? Зачем забивать себе этим голову. Хорошая тактика. Жаль, что я не могу ею воспользоваться. Ладно, вру. Мне совсем не жаль. Амбиций у меня громадьё.
В общем, Императрица, судя по всему, была мне благодарна. И цесаревна тоже была мне благодарна. Ну, как благодарна… Примерно также, как я благодарен Семёновне за ее вкусные блины. То есть… я знал, что Семёновна готовить любит, умеет, практикует. А ещё я плачу ей зарплату. Хорошую, между прочим, зарплату. И её блины — это своего рода плоды её труда, которые она выдаёт бесперебойно, и без потери качества.
Как там говорят умные психологи? «Выиграл-выиграл». Вот только с Императрицей у меня товарно-денежных отношений нет. Но, кажется, птицы высокого полёта считают, что подданным достаточно иметь паспорт их государства, и что они им по жизни должны.
Не то, чтобы я расстроился. Я — Охотник, и я не умею расстраиваться. Сделал контракт, и пошёл дальше. Но именно это самое нутро Охотника не давало мне покоя. Ведь в прошлой жизни были люди, которые так или иначе хотели пересмотреть условия контракта уже после моего выполнения. Все, как один, после этого жалели и платили втридорога, но с другой стороны — я же сделал это по доброте душевной, и мне достаточно простой благодарности.
Это было всё хорошо, если бы мой бюджет не трещал по швам. Когда я просматривал смету на мои мастерские, то старался не скрипеть сильно зубами, чтобы не нарваться на внеочередной визит к стоматологу. При наличии большого количества денег я мог бы сделать это быстрее и проще. Но приходится превозмогать. Дурацкое слово, никогда его не понимал. В жизни всё должно быть легко и непринужденно. А если ты превозмогаешь, то сядь и задумайся. Возможно, ты что-то делаешь не так.
Хотя….. я задумчиво почесал голову. Надо отдать должное моему дурацкому характеру, на что указала моя молодая супруга. Мое чувство справедливости, которое, вопреки здравому смыслу, сказало мне не брать благодарность от Великих Родов за спасение их наследников. Но тут у меня есть оправдание — их я считаю своими друзьями, а Императрицу нет.
В конце концов, я торжественно пообещал Анне, что я в следующий раз, перед тем как спасти Императрицу или цесаревну, заключу с ними официальный контракт, чем вызвал у своей жены безудержное веселье. Она фыркнув, подавилась своим любимым чаем.
Ладно, дело тёмное. Но похоже, как бы мне Императора спасать не пришлось. Вот тогда я и оторвусь по полной. Но это еще неточно.
Порядочнее всего в этой ситуации поступил Алмазный Король. Вот кто мне реально ничего не должен был. Самолеты с моей добычей прибыли вовремя. А ещё он «случайно» забыл батальон тяжелой техники, что так и остался на КПП. На мой вопрос: «Не хочет ли он его забрать?», Доброхотов неожиданно засмеялся, и сказал: «У меня ещё есть. Пользуйся». Хорошо быть богатым.
С этими мыслями я сидел перед планшетом, и дергал карту Эпицентра туда-сюда, пытаясь понять, как мне ловчее справиться с новой проблемой. Всё указывало на то, что идти мне нужно в одиночку. Снова закидываться желейками, ведь там даже призывы тварей не помогут, потому-что Разлом, по данным разведки, был заполнен энергетическими сущностями. Энергетическими сущностями?!
Так, стоп! Я залез в почту, нашел нужное письмо, открыл его, и углубился в описание. С каждой строчкой моя улыбка становилась все шире и шире. Очень недобрая улыбка. Дочитав, я взял с подноса заботливо оставленное для меня яблоко и захрустел, довольный собой.
Раздался звук, как будто кто-то громко сглотнул. Опустив взгляд вниз, я увидел два больших глаза. Конечно, Пупсик всё это время лежал у меня под столом, ведя себя тише воды, ниже травы. Но хруст яблока он пережить спокойно не смог. Я взглянул на миску
