— Настоящее средневековье…
Толпы грязных оборванных людей в лохмотьях, нечистоты и помои на улицах. Низенькие дома, слепленные из всякого подручного материала — дерева, камней, глины… Узкие кривые улочки. Потомки выживших при выбросе из свернутого пространства, сами уцелевшие… Деградировавшие, растерявшие знания своих предков… Алексей поправил под туникой кобуру с настоящим земным пистолетом. Осторожно, чтобы не привлечь внимания посторонних. Лучевые виды оружия здесь не действовали, поэтому почти все были вооружены луками, мечами, копьями и даже пращами. Есть землянин не хотел, поскольку запас пищи был в его рюкзаке, как и много других полезных и необходимых вещей.
— Интересно, где же мне искать эту красавицу? — пробурчал он себе под нос, и в этот момент оказался на городской площади… — Твою ж мать! На ловца и зверь бежит!
Невольно он не сдержался — огромное колесо ворота возле фонтана, расположенного в центре утрамбованной сотнями ног площадки, вращали две прикованные за шею полуобнаженные рабыни, одетые в грубую серую мешковину, в которых он мгновенно узнал принцессу и ее тогдашнюю спутницу-наперсницу…
…Майа выдохнула из последних сил:
— Я больше не могу…
— Держись… До вечернего гонга уже немного… — прохрипела пересохшим ртом Яйли, остатками сил налегая замотанными тряпками руками на грубо оструганную деревянную рукоятку ворота, подававшего воду в фонтан. — Вспомни, что было с нашими предшественницами…
Баронесса вздрогнула и вновь уперлась в рычаг — новеньким наглядно продемонстрировали, что их ждет в случае неповиновения или отлынивания от работы. Предыдущую пару рабынь просто посадили на кол прямо перед колодцем на их глазах. И предоставили сюзиткам, сменившим несчастных, возможность досыта налюбоваться их мучениями, продолжавшимися несколько суток…
Слава небесам, что солнце уже клонилось к закату. Действительно, еще немного, и прозвучит удар бронзового била. Рабынь раскуют и отведут в казарму, где они получат свою порцию жидкой водянистой похлебки… А пока — толкать, толкать и толкать это колесо, которое поднимает воду в городской фонтан…
Алексей не спеша осмотрелся и, заметив продавца лепешек, подошел к нему. Язык, на котором общались выжившие, был ему прекрасно знаком — чуть измененный диалект сюзитов, которые, по-видимому, составляли большинство уцелевших.
— Две.
Лоточник быстро ухватил поджаристые, еще горячие булочки. Быстро смазал их какой-то сладкой жидкостью и, обернув широкими листьями, протянул их землянину. Тот бросил монету, отобранную накануне у разбойников в лесу, попытавшихся его ограбить. Затем принялся за трапезу, внимательно наблюдая за сюзитками…
…Он присел, чтобы поправить развязавшийся узел на своих мокасинах, когда на плечи свалился воняющий ком тряпья, а следом из кустов высыпала целая орава уродов, потрясая самодельными копьями. Молниеносным движением Алексей ухватил висящего на его теле оборванца, со всего маха треснул тщедушное тельце об массивный ствол местного дерева. Хруст, задушенный вопль. Это заставило замешкаться остальных нападавших, тем временем землянин выпрямился во весь свой огромный рост. Оборванцы закричали, подбадривая себя воплями, но было уже поздно — словно вихрь, он промчался между ними, оставляя за собой изуродованные тела. Сломанные шеи, выбитые ребром ладони гортани. Республика на совесть готовила наемников воевать. Когда же парень остановился — живых уже не было. С сожалением осмотрелся еще раз повнимательнее. Умение убивать руками в него вбили на уровне инстинктов. Черт. Чу! Из кустов донесся шорох. Прикинув, откуда доносится звук, Медведев одним гигантским прыжком проломил тонкие ветви, и в его могучих руках забилось щуплое тельце последнего бандита…
Да… Это уже были не гордые аристократки Империи, а жалкие рабыни… Дочь Императора в грязном рубище из грубых самодельных нитей, с руками, замотанными окровавленными тряпками. Явно от лопнувших мозолей. Баронесса одного из Великих Родов, наперсница принцессы, в лохмотьях, со спутанными потными волосами, ранее составлявшими предмет ее гордости, прилипшими к потному телу, со свежими шрамами на спине от кнута погонщика… Что же, для наглых девчонок это полезный урок! Парень усмехнулся про себя. Ладно. Завтра ваша ночь, крошки! Он проследит, где их держат, затем разнюхает все пути для успешного ухода, и ночью выкрадет из тюрьмы или казармы. А плевать ему, как это называется. Главное, что уже скоро все они будут далеко от города… А там — три дня пути, с ними, наверное, четыре, и Космос. Главное, отойти от планеты на пару световых минут…
Он усмехнулся про себя, дожевал неожиданно вкусную лепешку, немного напоминающую земной лаваш, и направился к фонтану, чтобы напиться…
…Яйли вздрогнула от толчка.
— Смотрите, ваше высочество!
Принцесса проследила за направлением взгляда Майи и ахнула про себя. Не может быть! Откуда он взялся?! Но огромную фигуру и светлые волосы было невозможно забыть, и тем более не может быть двух одинаковых людей во Вселенной…
Между тем гигант в светло-синей тунике свободного воина напился и, выпрямившись, вытер рот ладонью.
— Это тот самый! Наемник! Ай!
Майа взвизгнула от хлесткого удара бича, которым наградил ее надсмотрщик. И тут же грянул дребезжащий звук бронзового била. Конец дня! Обе девушки без сил рухнули на помост, осматриваясь в поисках незнакомца, — но тот исчез, словно его и не было…
— Наверное, показалось…
— Но мы же обе его видели!
— Как же он смог сюда попасть?! Это, наверное, галлюцинации от голода…
Надсмотрщик сегодня отчего-то долго не мог попасть ключом в скважину замка, удерживающего цепи рабынь. Наконец, справился, и, подталкивая сюзиток концом длинной палки, символом своей должности, погнал их к месту ночлега. Там обе девушки уже жили почти месяц, с того момента, когда их поймали городские охотники за рабами. Хорошо еще, что не изнасиловали. Просто повезло, что поймавшие их уже насытились в деревне поблизости да и особого желания две девочки-подростка не вызывали. Поэтому отловленных просто раздели, кинули по грязному мешку в качестве новой одежды и, заковав в грубые кандалы, пристегнули к длинной веренице рабов…
Новоиспеченных рабынь приобрел город, поставив качать воду. И вот, после изматывающего монотонного дня, прокаленного жаром от белой звезды, им выдали по миске гнусной похлебки из тронутого червями зерна. Майа с жадностью черпала жидкую кашицу руками. Принцесса с жалостью взглянула на наперсницу, затем последовала ее примеру. Впрочем, такая пища почти не давала энергии телу, и вскоре их ожидала участь той пары, которая крутила ворот до них… На небе уже вспыхнули первые огоньки, когда обе девушки забылись кратким беспокойным сном в своей клетке, среди вони испражнений, немытых тел и гноящихся ран. Перед сном Яйли размотала тряпки, прикрывающие руки и внимательно осмотрела ладони в тусклом свете факела, воткнутого в щель глинобитной стены, — как она и боялась, раны загноились, и от них шел плохой запах. Значит, ей осталось еще меньше, чем она думала…
