Каждые пятьдесят метров, весь периметр охранялся часовыми с собаками, огромными лохматыми кавказскими овчарками. По улицам деревни регулярно проходили патрули, так же с собаками. С одобрением, покосившись на часовых, Матвей внимательно осмотрел собак и, кивнув, направился в дом, у которого остановился джип.
Заметив его реакцию, полковник насторожился и, дождавшись, когда Матвей войдёт в дом, спросил:
— Что интересного усмотрели ?
— Да так, на собак полюбовался, — неопределённо пожал плечами Матвей.
— А если серьёзно? — не отставал полковник.
— На поясах у ваших бойцов какие‑то тряпки болтаются. На сколько я могу судить, это специальный опознавательный знак, типа свой чужой. Человек этот запах учуять не может, а собаки узнают сразу, и любой, появившийся на территории объекта без такой тряпочки, сходу будет порван на тряпочки, — ловко скаламбурил Матвей.
— Точно, — одобрительно рассмеявшись, ответил полковник.
Быстро распахивая двери, полковник принялся знакомить Матвея с его новым домом. К удивлению кинолога, здесь было всё, что могло бы потребоваться обычному горожанину, привыкшему к изыскам цивилизации. С небольшой оговоркой. После наступления темноты, ставни на окнах должны было быть плотно закрыты.
Распахнув дверцу холодильника поменьше, полковник молча продемонстрировал набор продуктов и консервов, после чего, открыв дверцу холодильника побольше, наставительно заговорил:
— Как вы понимаете, щенок это не совсем обычный, и вам придётся соблюдать особый режим кормления. В этих бутылочках, смесь, по составу идентичная молоку собаки, но с добавлением всех необходимых витаминов и препаратов. Они все подписаны, так что, не запутаетесь. Здесь, комплекс витаминов для укрепления косей, шерсти и хрящей, — продолжил он, указывая на склянки с таблетками.
— Да? И как вы себе представляете порядок их применения? — иронично усмехнулся Матвей. – Похоже, всё это дерьмо готовил ваш Потапыч.
— А что вам не нравится? — моментально насторожился полковник.
— Андрей Сергеевич, ну хоть вы голову включите, — устало вздохнул Матвей. – Там же таблетки лошадиные, а у щенка горлышко крошечное. Он же не за два дня до взрослого состояния вырастет. Кроме того, я даже не сомневаюсь, что это такая гадость на вкус, что любая взрослая собака её выплюнет, не то, что такой малыш.
— Чёрт, а ведь точно, — растеряно ахнул полковник. – И чего теперь делать ?
— Мне в любом случае тонко перекрученный фарш потребуется, чтобы приучать его к жёсткой пище, так что, буду понемногу в него эту мерзость добавлять, — чуть подумав, ответил Матвей, внимательно просматривая надписи на склянках. – Что с кормом для него ?
— На первое время есть, а потом будем подвозить по мере необходимости, — быстро ответил полковник. – И вот ещё что. Перед тем, как выйти из дома, обязательно опрыскайте вот этим какую‑нибудь тряпку и повесьте её на пояс. Надеюсь, пояснять зачем, не нужно ?
— Нет, — коротко ответил Матвей, внимательно рассматривая аэрозольный флакон без маркировки. – Думаю, я сделаю лучше. Плесну немного на свои штаны. Всё равно других у меня нет, так что, до стирки запах продержится.
— Кстати о штанах. Вам потребуются кое–какие вещи, поэтому, вот вам бумага, ручка, и пока я здесь, составьте список того, что вам потребуется в ближайшее время. Остальное, будем привозить по мере необходимости.
Присев к столу, Матвей на несколько минут задумался, и принялся быстро писать то, что могло потребоваться ему сразу. Как выяснилось, требовалось ему всё. От туалетных принадлежностей, до нижнего белья. Все его немудрящие пожитки остались на старой базе, и за всеми этими перипетиями он и не вспомнил о них. Составив список, он протянул его полковнику и, подумав, спросил:
— Андрей Сергеевич, а хоть каким‑нибудь стволом не разодолжите? А то сидишь тут, как голый. Я, конечно, понимаю, охрана и всё такое, но не могу я без оружия. Отвык.
Понятливо кивнув, полковник взял со стола связку ключей и, продемонстрировав один Матвею, широким жестом распахнул дверь кладовки. За обычной фанерной дверцей обнаружился железный шкаф. Отперев замок, полковник распахнул дверцу, и продемонстрировал Матвею внушительный набор оружия.
Автомат, стандартный армейский АКМ. После нападения ксеносов правительство решило вернуться к более мощному калибру 7,62. Пистолет ПСМ, с четырьмя запасными обоймами, и куча патронов в упаковках. Подойдя к сейфу, Матвей взял автомат, и быстро передёрнув затвор, спустил курок, одобрительно кивнув, услышав упругий щелчок.
Проверив пистолет, он достал из сейфа кобуру, и принялся снаряжать обоймы. Повесив кобуру на пояс, он привычно сдвинул её на бок и, заперев сейф, облегчённо выдохнул:
— Вот теперь можно и хозяйством заняться.
— Вы так и будете его на себе носить? — с интересом спросил полковник, пальцем указывая на щенка, спокойно спавшего за пазухой Матвея.
— Первое время, пока не обвыкнется. Сука регулярно покидает логово, но в помёте их было пятеро, и поэтому они не беспокоились. Теперь, ему придётся привыкать к одиночеству. Но не так резко. Это может надломить психику.
— И в чём это выражается ?
— Собака становится беспокойной, бывают приступы не матевированной агрессии, воет, когда остаётся одна.
— И всё это только из‑за того, что его забрали от матери и оставили одного? — удивлённо спросил полковник.
— Это одна из основных причин. Понимаете, психика собаки, это совсем не то, что психика человека. Мы, считая себя венцом творения пытаемся загнать их в привычные нам рамки, и это самая большая глупость, которую только может сделать человек в отношении с животными.
Мы требуем, чтобы нас воспринимали такими, такие мы есть, при этом, даже не пытаясь применять это правило к животным. А между тем, каждая собака, каждая лошадь, которую мы используем для работы или службы, это, прежде всего индивидуальность. Они чувствуют, любят, ненавидят и даже думают. Но всё это они делают по–своему.
Для них, любая семья, это, прежде всего стая, где они пытаются занять своё место. И далеко не всегда это место последнее. Знаете, много лет назад, в девяностых годах прошлого века, когда развалился советский союз, все питомники под Ленинградом, были забиты подросшими щенками ротвейлера и добермана.
Люди брали их, думая, что таким образом смогут обеспечить себе защиту, а когда щенки подрастали, вынуждены были избавляться от них. Щенки подрастали, входили в силу, и начинали отвоёвывать себе место в стае. В итоге, укусы, драки, и даже смерть одного из членов семьи. Ведь щенок дерётся так, как диктует ему природа, пуская в ход всю свою силу и навыки, наработанные многими поколениями предков.
