Ребенок постоянно плакал, у Ласки, возможно от высокой температуры, перестало выделяться молоко, а есть пищу древних малыш отказывался.
Врона качало от слабости, когда он раз за разом выходил на улицу и звал скрыта. Он слишком много отдавал Ласке своей энергии и не успевал ее восстанавливать, хотя и ел пищу повелителей каждые полчаса. Но еще больше его приводило в отчаяние то, что ему нечем было накормить мальчика.
Врон все больше осознавал, что вскоре после того, как умрет Ласка, умрет и младенец, и тогда он останется совсем один.
Когда Врон уже решил, что спасение так и не придет, он услышал слабый скрежет когтей по стене. Звук был настолько слаб, что сначала Врон даже не поверил. Но потом вскочил и побежал к двери, пошатываясь от слабости. За дверью стояли скрыт и лекарь, усталые, сердитые и покрытые снегом.
— Что случилось? — мрачно осведомился лекарь. — Неужели все так плохо, что ты заставил меня идти всю ночь? Да еще этот несносный глупый демон подгонял меня всю дорогу.
— Моя женщина умирает, — выдохнул Врон, и из его глаз потекли слезы. — А я ничего не могу сделать.
— Да, похоже, дело серьезно, — проскрипел лекарь, отодвигая Врона и проходя в дом. — Если у человека бегут слезы, то это значит, что все и на самом деле плохо.
Врон побежал вперед, открывая двери и подкладывая под них мелкую каменную утварь, чтобы они не закрылись.
Лекарь склонился над Лаской и пробурчал:
— Совсем больная. Боюсь, ты позвал меня слишком поздно,
— Ты мог бы поспешить, а не ловить птиц по дороге, — заметил скрыт. — Я тебе говорил, что все очень плохо…
Лекарь сбросил окровавленную тряпку с Ласки и внимательно вгляделся в рану, потом, положив на нее руки, закрыл глаза. Так он простоял несколько бесконечно долгих мгновений, потом вздохнул.
— Там что-то есть. Что-то грязное и очень плохое, и это не дает ране закрыться. Придется вытаскивать. Мне нужна вода, — обратился он к Врону. — А еще лучше, если ты отнесешь ее в то место, где воды будет много. Да и ребенка не забудь, он тоже нуждается в моей помощи. Нет, в таком состоянии ты не донесешь даже свою самку. Пусть ребенка несет скрыт.
Врон поднял Ласку на руки и, пошатываясь, побрел к бассейну. Демоны не спеша шли за ним, о чем-то тихо переговариваясь. Врон положил Ласку на каменный пол возле бассейна, она открыла мутные глаза, вглядываясь в демонов.
— Пришли на обед? — прошептала она. — Даже ре шили не дожидаться, пока я сама умру?
— Шутки у тебя глупые, человеческая самка, — усмехнулся лекарь. — Я это заметил еще в прошлый раз. Между прочим, ты действительно очень близка к смерти. И я совсем не уверен, что смогу тебя оставить в этой жизни и дальше.
— А ребенок будет жить? — Ласка попыталась поднять голову, чтобы взглянуть на малыша, но ей это не удалось.
— За него не беспокойся. Ему я не дам умереть. Ласка еще что-то хотела сказать, но снова потеряла сознание.
— Человек, — лекарь мрачно повернулся к Врону, — сейчас я буду извлекать что-то плохое из ее раны, зрелище будет некрасивое. Лучше не смотри и в любом случае не пытайся мне мешать, это может оказаться смертельным для твоей самки. Закрой глаза, или, еще лучше, поспи…
Лекарь провел рукой перед лицом Врона, и тот опустился на пол и заснул.
Он не видел, как лекарь запустил в рану женщины свои острые когти. Из раны фонтаном брызнула кровь. Лекарь слизнул капли широким языком, причмокнул от удовольствия и снова склонился над Лаской. Он вытащил из раны небольшой камешек, неизвестно как попавший туда, и, опустив с помощью скрыта Ласку в воду, промыл ей рану, а потом зализал ее языком. Похоже, что ему это понравилось, потому что он еще раз провел языком по телу женщины, слизывая капли крови, и только потом положил Ласку обратно на каменный пол.
Затем лекарь осмотрел младенца. Тот проснулся и начал плакать, но демон усыпил его, проведя рукой над головой. Он облизал и младенца, на которого попала кровь матери, после чего, закрыв глаза, начал что-то бормотать над ним.
— Ты вылечил самку и детеныша? — спросил скрыт.
— Я сделал все, что мог, — ответил лекарь. — Больше не смог бы сделать никто, это я говорю без ложной скромности. Рана закрыта, все сосуды сращены, грязи в ране больше нет. Я даже поправил то, что произошло в ее груди, она снова сможет давать молоко своему ребенку.
Но самка потеряла много крови, несколько дней будут очень тяжелыми, она все еще может умереть. Мне придется побыть с ней это время.
— А что с детенышем?
— С ним все в порядке, он здоров, просто истощен. Тебе придется найти зерно, чтобы я смог изготовить еду, которую он сможет есть. Лучше отправляйся прямо час. Когда младенец проснется, а это произойдет очень скоро, он будет очень голоден.
— Ты не посмотрел человека, — заметил скрыт. — Он тоже плохо выглядит, а этот воин нам нужен. Ты же слышал, какие вести принес старый.
— Я не люблю старого, — пробурчал лекарь. — Если бы он умер, я не долго был бы в печали. Но умереть всем остальным я не могу позволить, они часть нас, хотим мы этого или нет. А за человека не беспокойся, он не может умереть, это я заметил еще в прошлый раз, когда осматривал его. Он плохо выглядит потому, что переживает за свою самку, выздоровеет она — выздоровеет и человек. Сейчас я его разбужу, чтобы он перенес самку в другое место, а ты отнеси ребенка и помни о том, что мне нужно зерно, чтобы его накормить.
— Я отнесу ребенка, а потом пойду в поле. Лекарь посмотрел вслед скрыту и провел рукой над Вроном. Тот открыл глаза. Я, кажется, заснул. Я не спал две ночи и очень устал. — Он посмотрел на бледное усталое лицо Ласки и тяжело вздохнул. — Ты вылечил ее?
— С ней все будет хорошо, если только она не умрет. Я убрал причину болезни, но твоя самка очень слаба…
— Умрет?
— Умрет, если меня не будет с ней рядом, — усмехнулся лекарь, показывая острые и длинные зубы. — Так что бери и неси ее обратно в ту комнату, откуда принес.
— А что с ребенком? Где он? — Врон вскочил на ноги. — Я убью вас обоих, если вы с ним что-то сделали.
— Другой благодарности я и не ждал, — проскрипел лекарь. — Неси свою самку, ребенок уже наверху. Я от правил скрыта на поиски пищи для твоего детеныша. И лучше поспеши, твоей самке снова нужна моя помощь.
Врон поднял Ласку на руки и потащил ее наверх, а лекарь пошел следом. В комнате, увидев ребенка, мирно спящего на теплом камне, Врон облегченно выдохнул и положил Ласку с ним рядом.
— А теперь уходи, не мешай мне. — Лекарь протянул руки над Лаской. — Придешь, когда я позову. Иди в комнату, где стоит устройство, дающее энергию, это как раз то, что тебе сейчас нужно.
Врон поплелся наверх. Он с тоской посмотрел на ложе и тумбочку рядом. С этой комнатой у него было связано множество воспоминаний, и не все они были хорошими, скорее наоборот.
