Летучие отряды непременно соревнуются — в численности, воздушном искусстве, в роскоши крыльев и одеяний, не говоря о красоте и изяществе прекрасных дам. Чаще мирно и беззлобно, расходясь в вышине согласно правилам, установленным императорским эдиктом. Но не всегда, порой мужчины задираются, не в силах стерпеть насмешек и даже просто косых взглядов, брошенных в присутствии спутниц. Тогда от каждого роя отделяются фигурки, сближаются, и надменно вступают в перепалку. Можно представить, что между ними вот-вот проскочит молния от мгновенно вспыхнувшего накала страстей.
Никто не затевает драк прямо над городом — себе дороже на глазах многочисленных патрулей императорской гвардии. Будущие дуэлянты кружатся рядом, назначая место и время встречи, где суровые имперские законы не помешают защитить честь и кровью смыть оскорбление. Реальное или надуманное.
Маленькая команда — Алекс, Терон и Делф, обладающая заметным запасом времени по сравнению с тихоходным Марком, — принялась выписывать круги, дерзко высматривая красавиц, на грани полновесного конфликта с эскортом. Северянин постоянно вырывался вперёд, чтобы его, в потёртом плаще и на старомодном крыле, не сочли лакеем на службе. Именно он первым увидел большую группу в фиолетовом и с золотыми орлами. Цвета герцога Мейкдона, и впереди как по заказу — глава военного отряда, ненавистный Байон, фалько-офицер герцогской гвардии. Суточный лимит терпимости был истрачен вечером в казарме на заносчивого Эно Хелге, поэтому Алекс, преисполненный гневом от воспоминаний об унижении, бросился наперерез.
Гвардейцы, включая Корнела, знакомого по схватке у таверны, моментально ощетинились шпагами, готовые располосовать крыло нападающего, самые бдительные извлекли револьверы. Байон тоже заметил юношу.
— И ты здесь, птенец? Метки на лбу не достаточно?
Благородные увидели фирменную отметку командира на лице Алекса и дружно засмеялись. Этого северный горец стерпеть уже не мог.
— Силён втроём на одного, старикашка? Один на один — кишка тонка?
Конечно, положение в империи зависит далеко не только от лётных и бойцовских талантов. Брось такой вызов герцогу, Алекс не удостоился бы даже ответной реплики — охрана отогнала бы его как назойливую муху. Прихлопнули бы насмерть или только спровадили — вопрос технический и не существенный. Но командующий гвардейским отрядом обязан быть сильным поединщиком, лучшим в этом отряде. Тем более прозвучало личное оскорбление: «старикашка», хотя Байон вряд старше Алекса больше чем лет на двенадцать-пятнадцать, пребывая в возрасте расцвета настоящего мужчины.
Фалько-офицер презрительно глянул на несущегося параллельным курсом юного нахала, стрельнул глазом в сторону держащихся поодаль Терона и Делфа. Наконец, зло процедил:
— Ты посмел оскорбить меня, толстый птенец. Я сам тебя найду. Я сам назначу место и условия встречи, которую ты не переживёшь. Убрать его!
Алекс отвернул, вполне удовлетворённый. Чтобы не терять лицо, Байон не сможет тянуть с дуэлью до бесконечности. В обычном шпажном поединке офицер не сильнее, главное — не прозевать удар Силы.
Юноша не подозревал, что в рукаве опытного дуэлянта имеется не одна краплёная карта в запасе. Его мысли прыгнули в совершенно ином направлении. Он попробовал вызвать из памяти ослепительный карий взор одной из дам фиолетовой группы, изволившей приподнять лётные очки над маской, чтобы лучше разглядеть дерзкого северянина.
Делф и Терон восхитились той лёгкостью, с которой Алекс приговорил себя к смертельной схватке. Понимая опасность, они отнюдь не осуждали его. Мужество завораживает. Дерзость не всегда рациональна, но достойна восхищения.
— Жаль, быстро мы не увидим дуэли, — заявил Терон, перекрикивая шум ветра.
— Я бы хоть сейчас…
— Не торопитесь. Он на службе, не может оставить пост у герцога и герцогини. Вот когда будет отправлен с поручением в Леонидию или специально выспросит отпуск, чтобы отпилить вам голову, тогда ждать не станет.
Рыжий круглолицый юноша с лёгкими пшеничными усами, Терон до зачисления в кандидаты ближе всех жил к столице, часто в неё наведывался, как и заносчивый Эно, поэтому был неплохо осведомлён о местных делах, в отличие от глубоких провинциалов Алекса, Марка и Делфа. Но при этом вёл себя достаточно просто.
За разговорами о будущей схватке с Байоном они вылетели далеко за городские стены, оставив позади столичные патрули, гвардейцев и порхающих вельмож. Ближе к условленной роще воздух опустел, в нём виднелись лишь исконные обитатели — пернатые, да тройка наших молодцов, обогнавшая Марка со слугой, нахлёстывающих лошадей.
Промелькнула и роща. Алекс подумал было разворачиваться и возвращаться к Марку, но Делф показал рукой в перчатке на картину схватки, обозначившейся несколько западнее. Стоит ли говорить, что северянин тотчас припустил, готовый немедленно вмешаться в дела, ни в коей мере его не касающиеся. Товарищи не отстали.
Наземные дороги империи ничуть не менее безопасны по сравнению с воздушными. Вокруг роскошной чёрной кареты полукольцом выстроились всадники. Кучер недвижимо свесился с облучка, на земле вповалку чьи-то тела, и только одинокий фехтовальщик продолжил безнадёжную схватку, отмахиваясь клинком от конных, которые наверняка уже больше забавлялись с жертвой, не удосужившись пристрелить защитника экипажа либо просто открыть дверцу с противоположной стороны.
— Алекс! Не торопитесь. Мы даже не знаем — кто здесь против кого, — крикнул благоразумный Терон.
Но уроженец Северной Сканды не счёл нужным осторожничать. Восемь против одного — уже достаточное основание, чтобы объявить их неправыми. Он спикировал на всадника, ближайшего к дверцам кареты, и в последний миг выбросил ноги вперёд. Удар сапогами с лёту вышиб кавалериста из седла, тот кубарем покатился по земле, а его коллеги заметили опасность с воздуха и потянулись за револьверами.
Алекс коснулся ногами земли, сбрасывая крыло. Он выбрал мгновение, когда лошадь сбитого им человека загородила его сообщников. Этой секунды хватило, чтобы вытащить револьвер из седельной кобуры. Рядом стали на ноги Терон и Делф, также доставшие стволы.
— Эй, ветроголовые! — позвал командир верхового отряда. — Не лезьте не в свое дело. Проваливайте, и я попытаюсь забыть, что вы сбили с коня нашего человека. Нас больше!
Не намного. Последний защитник кареты, мощного вида и явно не лётного происхождения, воспользовался короткой заминкой, вытащив револьвер у одного из трупов. Четверо против семерых — вполне можно сражаться. Но Алекс не всех посчитал.
