Между собой площадки соединялись наклонными дорожками, вымощенными торцами бревен. Эти дорожки тянулись по уступам, которые, конечно же, появились здесь не от дождей и ветров, а благодаря лопатам и прочему шанцевому инструменту. Вдоль каждой дорожки, с противоположной от склона стороны, были устроены деревянные перила. Их столбики, даже на первый взгляд, представлялись произведениями искусства — над всеми этими причудливыми узорами, барельефными фигурками и целыми сценками потрудились, судя по всему, не одним лишь топором.
Все дорожки сходились к широкой площадке, от которой спускалась к реке деревянная лестница — тоже с перилами, в несколько маршей, разделенных площадками поменьше. Неподалеку от кромки воды лестница превращалась в бревенчатый переход. Он держался на невысоких толстых столбах и вел на деревянный же причал, уходящий в реку метра на три.
К перилам причала были привязаны две лодки, еще пять днищем вверх лежали на берегу поблизости. На дальнем конце причала, лицом к противоположному берегу, сидел кто-то босоногий и бородатый — то ли человек, то ли сапиенс, — в просторной желтоватой рубахе навыпуск и подвернутых до колен штанах такого же цвета. Его длинные волосы были перевязаны красно-зеленой лентой. В руках он держал удочку, а у него за спиной стоял большой сосуд — несомненно, для рыбы или каких-то иных речных обитателей, пригодных для еды. Судя по безмятежной позе аборигена, появление неподалеку от него супертанка серии «Мамонт» не сопровождалось какими-либо шумовыми эффектами. А сам танк был сейчас невидим для внешнего наблюдателя и потому не мог вызвать у рыбака никаких эмоций. Правда, присмотревшись, можно было бы заметить необъяснимое поведение воды в том месте, где она обтекала широкие траки бронехода, но абориген туда не глядел. Рыбалка вряд ли будет удачной, если глазеть по сторонам, а не на поплавок.
Внешние динамики уже были переведены в обычный режим, но никаких звуков оттуда не доносилось. А значит, вокруг царила тишина, какая была, наверное, до сотворения мира.
— Вот так и мы с капитаном Макнери рыбку на озере ловили, — сказал следователь, отвлекшись наконец от своих дум.
— Да, наверное, немного не так, Шерлок, — возразил Дарий. — Вы рыбачили для собственного удовольствия, а здесь берут удочку для пропитания. Какое-то интересное общество… Домов нет, в пещерах живут. Но уровень явно не пещерный.
— Значит, неплохо им в пещерах, — заметил Хорригор. — Может быть, там, внутри, такой комфорт, что и не надо никаких домов.
— Может, и так, — кивнул Дарий.
— Пещерные сообщества, находящиеся на довольно высокой ступени развития, распространены на южном континенте Симбири, — сообщил Спиноза. — Но, судя по растительности, мы на какой-то другой планете. Надо покопаться в базе.
— А зачем? — спросил командир. — Вскоре у Хорригора опять зачешется пятка, и нас отсюда сдует как пылинку.
— Покопаться не помешало бы, — вновь вступил в разговор Шерлок. — Будет известно еще одно звено. Или, скажем, еще одна точка схемы наших перемещений. Чем больше информации, тем выше вероятность определить их алгоритм.
— Необязательно, — не согласился Хорригор. — Алгоритма может и не быть.
— Ладно, Бенедикт, покопайся, — сказал Дарий. — В конце концов, просто интересно узнать, куда на этот раз мы угодили.
— Кому интересно, а кому и не очень, — вздохнул Хорригор. — Мне вот интересно было бы как можно быстрее оказаться рядом с сестренкой. Изандорру будить надо, а я то тут, то там болтаюсь. И неизвестно, сколько еще это будет продолжаться… Столько времени теряю…
— Не переживай, — повернулся к нему Аллатон. — Ты можешь болтаться по хронотопам хоть и десять тысяч лет, но вернешься-то в наше настоящее… Если вообще вернешься. Так что там для тебя не будет потеряно ни минуты.
— Ну, спасибо, успокоил, — усмехнулся иргарий. — Десять тысяч лет — это просто великолепная перспектива… Ободряющая… Мне сразу полегчало…
Аллатон молча развел руками.
И тут на площадку у входа в одну из пещер, расположенных ближе к верху берегового склона, вышел еще один абориген, тоже бородатый. В отличие от рыбака, одет он был более основательно — в меховую куртку поверх длинной рубахи и серые штаны, заправленные в высокие сапоги. На голове у аборигена красовалась круглая меховая шапка, будто он был уверен, что вот-вот ударит мороз. На плече его висела похожая на мешок сумка с лямкой до пояса. Абориген неторопливо обошел вокруг шеста, остановился, повернувшись к солнцу, и совершил несколько плавных извилистых движений обеими руками. Замер на несколько секунд, потом поправил шапку и, держась правой рукой за лямку, начал спускаться по тропе, ведущей к лестнице.
— В лес собрался с утра пораньше, — уверенно определил Тангейзер.
— Ясное дело, не купаться, — сказал Дарий. — Только никакого оружия что-то не видно.
— Так может, он за грибами да ягодами, — присоединился к разговору Шерлок. — Хотя нет, тара не подходит, вся добыча в кашу превратится.
— За коньяком потопал в ближайший магазин, — со смешком высказал свою версию Хорригор.
— А что скажет господин Диондук? — приподнятым тоном шоумена вопросил Дарий, повернувшись к главе пандигиев.
— А господин Диондук скажет, что идет он в соседнее пещерное селение, — отозвался Аллатон. — Что-то там ему нужно забрать.
Абориген уже ступил на лестницу, когда Спиноза сообщил:
— Поиск ничего не дал. То ли эта планета не входит в состав Межзвездного Союза, то ли мы попали в такие времена, описание которых отсутствует.
— То ли база у тебя неполная, — добавил Дарий.
— Возможен и такой вариант, — согласился танк. — Что в меня заложили, то и есть.
И не удержался от парочки рифмованных строк:
Есть у меня лишь то, что есть —
Где мне другое приобресть?
— По-моему, для боевой техники в тебя и так слишком много впихнули, — сказал Дарий. — Позволили, как ты выразился, приобресть.
— Эта форма слова «приобрести» не моя выдумка, — пояснил Спиноза. — Просто она устарела. Темные века, поэт Баратынский: «Того не приобресть, что сердцем не дано». То же, например, у поэта Крылова. И так далее. Что же касается объема информации, то его слишком много не бывает. Ведь знать нам не дано, что может пригодиться…
— Убедил, — кивнул Силва.
Абориген тем временем вышел на причал. Рыбак повернулся на звук его шагов и что-то сказал. Выслушал мехового и вновь уставился на поплавок, а меховой принялся отвязывать лодку. В тишине, да еще и у воды, голоса звучали отчетливо и громко, и хрононавты услышали каждое слово. Но, разумеется, ничего не поняли, потому что этот язык не был похож на росиан. Точнее, не поняли танкисты, Спиноза и Шерлок. А вот оба мага-мутанта поняли. И судя по тому, как они посмотрели друг на друга, и какие у них при этом были лица, короткий разговор на причале произвел на них огромное впечатление.
