ВЛАДИМИРУ АРКАДЬЕВИЧУ ДЕМИДОВУ!!! Любимый цвет — сиреневый. Любит слушать Эванессенс, Линкин Парк и рэпера Лок Дока. Любимый фильм — трилогия «Кольцовый самодержец». Любимая книга — «Кусты для Лонжерона» и «Над низиной в пшенице». Обожает читать фэнтези, гулять в парке и высоких… БЛОНДИНИСТЫХ… парней с широкими плечами. В людях ценит доброту, упорство и справедливость. Ненавидит аристократов. Обожает родителей и своего корги по кличке Румпель. Живёт по адресу…
— Достаточно! Ты что, превращаешься в Слуцкую?
— Она мазохистка, а не яндере.
— Мратство… Погоди. А что такое «яндере»?
— Не важно. Главное то, что я всё про тебя знаю, Господин Высокий Блондинистый Парень с Широкими Плечами. — фыркнула Настя: — Скажи честно, ты изводишь меня из-за того, что я силком дала тебе год? Могу забрать. Потом не плачь!
— Я не извожу. Просто хочу узнать, что происходит в Представительстве Дома Романовых. Только и всего!
— А длинноногая блондинка с сиськами тебе обязательно в этом поможет, да?
— Слушай… Я терпеть не могу, когда за мной следят.
— Пф-ф-ф… Если бы я следила! Мой человек работает в баре… напротив «Риги». Она Гербера, у которой отличное зрение. Уж очень умилялась, когда скидывала мне фотографии того, как ты кормил кошек. А потом… Потом в кадре появились слишком длинные ноги. А это платье из последней коллекции… Откуда вообще у Фельдфебеля столько денег?!
— Его купила Великая Княжна.
— А! То есть Фельдфебеля подложили под тебя?
— Наоборот. Я договорился с Крис, что она будет следить за Княжной.
— Договорился с Крис… — передразнила Настя: — Если ты вот так случайно попался… Может быть, стоит реально начать за тобой следить? В Бастионе тебя хорошо натренировали. Ты стал куда скрытнее, чем раньше. Но в итоге я всё равно могу тебя переиграть.
— Давай не будем из крайности в крайность, ладно? Мы заботимся о безопасности Империи, потому что здесь нам с тобой жить.
— Угу. Можно выбрать помощников… скажем — мужского пола?
— Ох… С приходом Сэн ты опять стала фырчать.
— Я и не переставала! Просто раньше поводов не было. Ты спокойно занимался своим парком, а сейчас… чёртово детективное агентство «Лунный свет» с кучей девочек. Ужасно!
— Мне не общаться с девушками совсем? — усмехнулся я.
— Именно! Нацеплю на тебя намордник и пояс верности. — хохотнула Императрица: — Ла-а-а-адно! Просто шучу. Должна же я хотя бы для галочки выносить тебе мозг? А-то совсем расслабишься…
— С тобой-то?
— Я — сама доброта! И к тому же… — Настя мило улыбнулась и тихонько произнесла: — Ты же не настолько суицидник, чтобы всерьёз смотреть на других девочек, верно?
— Ага…
— Вот, видишь? Значит, волноваться не о чем. — Шанго вытащила из кармана пиджака свёрнутую бумажонку: — Но если отринуть шутки в сторону, то я хотела поговорить с тобой о Ройтбергах.
Шутки?! Это взгляд-то, весом несколько тон — просто шутка?!
— О, и что там? — я взял бумажку, и развернув, увидел набор из цифр: — Какой-то шифр?
— Номер телефона. Борис Юнге — один крымский помещик. Раньше их род был великим, но дед сильно опростоволосился из-за небольшой стычки с крымскими татарами. В общем, теперь они очень мелкие и невзрачные. Живут в посёлке Коктебель. Имеют около восьмисот гектаров земли с виноградниками. Борис очень дружен с Вячеславом Ройтбергом и знает про него вообще всё! А ещё поставляет ему чуть ли не каждые выходные несколько бутылок своего фирменного вина — Пино Нуар Юнге девяносто восьмого года.
— Так… И, что мне с ним делать? Лететь в Крым?
— Зачем? Борис живёт в Москве. Причём не так уж и далеко от Университета. Можешь созвониться с ним и заскочить на огонёк. Он дружелюбный дядька… И я бы сама с ним поговорила. Однако Дом Долгоруковых курировал… будем так говорить — «добровольное» отчуждение титула у Дома Юнге сто пятьдесят лет назад. И с тех самых пор они нас ненавидят. По крайней мере отец говорит, что к ним лучше не соваться. И я не вижу смысла ему не доверять.
— Поговорить, значит? Ладно. — я спрятал бумажку в карман: — А вообще есть что-нибудь интересное, кроме номера телефона?
— Ройтберги имеют слишком много связей. А ещё они держат несколько банков, через которые наш любимый Император благополучно закупает различные вещички за границей. В основном технику и всякую мелочугу. И Ройтберги бережно хранят часть активов Императора. В общем, теперь понятно, почему Алексей Михайлович с ними дружит.
— Погоди! А, с какого перепугу Императору хранить деньги в частном банке? Какой в этом смысл? Звучит, как фальшь.
— Ну, почему сразу фальшь? Я же говорю — Император покупает через банки Ройтбергов всякие нужные и приятные мелочи, которые необходимы для развития Российской Империи. У нас тут есть почти всё, но некоторые мелочи… совсем-совсем мелочи — приходится покупать у Европы, Британской Индии и Китая. И если Китай с нами дружит, то Европа и Британская Индия показывают зубы. Сам понимаешь. Они бояться, и поэтому должны вести себя недружелюбно. Демонстрировать свою силу и власть. А поскольку истинной силы и власти против Империи у них нет — гадят при помощи мелких покупок и таможни. Санкции вводят. Огрызаются. Как Чихуа-хуа, в общем. И Император, чтобы лишний раз не испытывать судьбу — работает через Интернациональный банк Ройтбергов. Филиалы стоят практически по всей планете, ибо Дом Ройтбергов имеет давнее Герцогство во Франции.
— Пахнет предательством.
— Почему? Они нормальные. Местами… И им невыгодно обманывать или предавать Михаила Алексеевича, потому что основную прибыль Ройтберги имеют с Российской Империи. Да и я проверила… прям жёстких косяков за ними особо и не замечено. Только космическая программа семьдесят девятого года, когда они хотели сделать корабль для перехвата кометы с полезными ископаемыми… идиоты. И с бароном Строгановым, когда хотели инициировать программу «Космическая связь». А всё остальное — так, по мелочи. Не хуже, чем у многих дворян.
— Видимо, у Михаила Алексеевича слишком большое сердце. — вздохнул я.
— Нет. У Михаила Алексеевича слишком алчная душа. Он никогда не упускает выгоду. Но… зато в Империи всё под контролем и работает, как часы. — пожав плечами, ответила Настя.
— Ага, особенно в фонде реновации у твоего отца. — усмехнулся я.
— Ой… Вот не начинай, а? Благодаря нему я катаюсь, как сыр в масле! Мне
