мужичине ничего ответить, она потянула меня вглубь коридора за собой, пока мы через несколько секунд наконец не дошли до нужной двери с табличкой: «Комната сбора седьмого отряда». Впоследствии девушка открыла дверь, зашла внутрь и затянула следом меня, после чего тут же закрыла за нами дверь, явно не желая обсуждать это со своими коллегами.
Оказавшись же внутри, я начал осматриваться по сторонам. И первое моё впечатление — обычный, небольшой офис. По крайней мере, именно так выглядело это помещение с первого взгляда.
Абсолютно ничем не выделяющееся небольшое помещение — где-то восемь метров в длину и четыре метра в ширину; по обоим сторонам стоят рабочие места — со стульями и столами, на которых находятся всякие кипы бумаг, ручки, карандаши, принтеры, ну и, конечно же, мониторы с компьютерами; на стене же позади нас висит относительно большой плазменный телевизор, что сейчас выключен; ну, ещё на другой стороне помещения располагается какая-то дверь.
И на этом — всё. Больше тут совершенно ничего нет.
И пускай головой я в этот момент понимал, что я попал куда и направлялся изначально, но всё равно в этот момент во мне было чувство, словно на самом деле, ввиду какой-то ошибки, пришёл в самый обычный офис, а не в комнату одного из отрядов ГБР по делам демонов и одержимых.
Тем не менее, прозвучавший следом вопрос от единственного до этого момента присутствующего в комнате члена седьмого отряда, которого я так же помню, сразу избавил меня от этого чувства:
— Это он?
— А что, у нас тут много школьников ходит? — пройдя по кабинету и сев, судя по всему, за своё рабочее место, спросила девушка, что привела меня. — И ты его сам разве не помнишь?
— Да это же было несколько недель назад — конечно, я не помню…
И сказав это, рыжий парень, которого я видел ранее всего один раз — во время того случая, перевёл взгляд на меня, впоследствии осмотрев с ног до головы и неожиданно спросив:
— Слушай… а у тебя, случаем, Дара нет?
Что? Они не знают? Луис им не рассказал толком, что со мной произошло после того случая? Или он умеренно умолчал о моём Даре? Если так, то мне тоже стоит промолчать об этом.
Хотя… впрочем, если так подумать, то учитывая произошедшее вчера в школе — скрывать что-либо о моём Даре не имеет особого смысла — вскоре они всё равно увидят видео этой дуэли и сразу после наверняка начнут под меня копать, впоследствии узнав, кто я такой, а главное — что у меня есть Дар. И по итогу, то что я соврал им — сыграет позже против меня самого…
Короче говоря…
— Ну… да. У меня есть Дар.
И увидев их реакцию, я понял, что о моём Даре Луис действительно специально умолчал, ведь стоило им это услышать, как брови парня резко поднялись от удивления, и сам он присвистнул, а девушка же и вовсе:
— ЧТО⁈ — выкрикнула она, моментально поднявшись со стула. — У тебя же его не было!
— Он пробудился во время того случая… Луис об этом знает…
Она и до этого, мягко говоря, не выглядела приветственной, а тут, услышав мой ответ… её кулаки резко сжались, а на лице отразился чистый первородный гнев.
— Что-то не так?.. — несколько занервничав, спросил я.
— ДА ВСË, БЛЯТЬ, НЕ ТАК! — прокричала девушка, резко пойдя на меня.
После этого я, конечно же, инстинктивно начал отходить назад, готовясь во всю защищаться, но вскоре понял, что шла она не ко мне, а к двери, в которую уже вскоре и вышла.
Ну как «вышла»?
Если считать, что она сначала со всей силы ударила дверь и чуть не выбила её с петель, а позже буквально вылетела на огромной скорости из кабинета, захлопнув со всей силы за собой дверь, то да — она действительно «вышла» из кабинета.
— Я что-то сделал не так? — спросил я у рыжего парня, которому я бы не дал и лет двадцать пяти.
— Ну… — задумался он, облокотив голову на свою руку, — можно сказать и так.
— И что же я сделал не так?.. — всё же уточнил я.
Парень ненадолго замолчал, видимо обдумывая, как сказать мне это, а после, явно плюнув на это дело, ответил максимально просто:
— Пришёл сюда.
Но от этого его ответа у меня возникло только ещё больше вопросов.
— Ладно, чел, не парься. Иди вон лучше, присядь, — кивнул он на пустующее рабочее место, что было с его стороны. — Всё равно она злиться не на тебя, а на Луиса.
«Чел».
Он ведь уже взрослый человек, а всё равно общается подобный образом. Тем более с малознакомым человеком, с которым ему в будущем придётся работать…
А тем временем, я прошёл и сел на указанное за указанное им рабочее место, сразу следом спросив:
— И почему же она на него злиться?
— А ты не понимаешь? — прокрутившись на кресле в мою сторону, спросил он. — Или просто не знаешь?
— Видимо, не знаю…
— Понятно… — протянул он. — Ну да, в этом весь Луис… Считай, свёл две стороны, толком при этом ни одной из сторон ничего не рассказав о другой… Ладно, короче слушай. В основном в нашу и подобные организации люди идут из-за хорошей ЗП, из-за ранней и хорошей пенсии, ну и из-за прочих льгот, недоступных обычных гражданам. Но при этом, в принципе, крайне распространённый вариант, когда люди, потерявшие кого-то дорого им из-за демонов или одержимых, идут в органы, связанные с их поимкой, изучением или вовсе истреблением. Так вот, я могу уверенно заявить, что примерно одна пятая сотрудников нашей организации пришли сюда работать именно из-за желания отомстить демонам или одержимым. И пускай это и достаточно нехеровый такой процент относительно других подобных мест, но когда дело касается нашего отряда — эта херня достигает своего пика.
— Иначе говоря…
— Ага. Каждый в нашем отряде, так или иначе, пришёл сюда в поисках мести демонам и одержимым. И не надо спрашивать, пожалуйста, ни у кого из нас, что с конкретно с каждым из нас произошло — вряд ли хоть кому-то такое понравится и уж тем более вряд ли тебе кто-то ответит на это правду.
— Понял.
— Ну вот и хорошо, — дружелюбно улыбнулся он
