— Ха! И у него хватило совести? — Парень чуть не плюнул на сияющий Лабрадором пол, но сдержался. Совершать кощунство в доме мертвых он не хотел.
«Аора де Берг. Мое солнышко». Это его надпись. Михаил приказал высечь эти слова на надгробной плите. «Иала де Берг. Дочь». И все?! Впрочем, чем он сам лучше отца? Не озаботился, не почтил ее память…
Иала очень долго привыкала к семье. Не раз дралась с Аорой, и Михаилу приходилось их разнимать. Ненависть, казалось, так и струилась из ее глаз и лилась с губ. Каждая фраза, по сути, являлась оскорблением. Каждое слово — насмешкой над делом отца. Очень долго. Пока на ее шестнадцатилетие принц не поцеловал ее на императорском балу, когда своей язвительностью девчонка в очередной раз вывела его из равновесия. От изумления Иала потеряла дар речи и попыталась убежать под свист и шум толпы, но потом просто расплакалась. И Михаил шагнул вперед, прикрывая ее собой от жадных до развлечения глаз…
Он опустился на колени перед умершими, прикрыл глаза, мысленно прося у них прощения за то, что они мертвы, а он, к сожалению, жив… Сколько прошло времени, Михаил не знал. Наконец ноги совсем занемели, он с трудом поднялся, ощущая, как в мышцы вонзаются тысячи крохотных иголочек, и на негнущихся ногах двинулся к выходу. С каждым шагом становилось легче идти. И когда Михаил вышел из гробницы, а ворота за ним вновь закрылись, отдал команду:
— «Вампир», принять меня на борт!
Вспышка — и вновь знакомая обстановка боевой рубки. Этому кораблю не нужен экипаж. ИИ выполняет все, что требуется. Так что сейчас принц вместе с супругой-Симбионтом — единственные люди на корабле. Как бы ему хотелось стереть с лица земли императорский дворец! Посчитаться с отцом за то, что тот сбежал от всего по личной прихоти, бросив его одного! И эту боль в оторванных конечностях тоже никогда не забыть! До самой смерти…
Но он не принадлежит себе. Теперь Михаил де Берг — тоже Прогност. Поэтому… его ждет Тевтония. И очень много работы. Во славу проклятой Империи!..
Паровоз пронзительно засвистел и дернул состав. По всему эшелону пронесся металлический лязг сцепки. Пробуксовав ведущими парами по рельсам, неуклюжая машина потащила вагоны вперед. Вначале медленно, с натугой, окутываясь при каждом ходе паровой машины коротким облачком перегретого пара из золотников. Потом все быстрей и легче. Штоки замелькали с такой быстротой, что отсечка превратилась в одно сплошное шипение.
Только пассажиры не обращали на это никакого внимания. Почти все они спали, поскольку стояла глубокая ночь. Разве что угрюмые фигуры в военной форме, устроившиеся у входа в теплушки, из которых состоял поезд, смотрели сквозь приоткрытые двери на расстилающийся равнинный пейзаж.
Эшелон шел из столицы в далекую пустыню Джабрушель, где суровые чужаки, восемь лет назад появившиеся на родной планете Серса, устроили себе что-то вроде базы, откуда отправляли многочисленные корабли во все уголки Галактики.
Первоначальный ажиотаж, когда пришельцы опустились на планету, давно утих, сменившись унылым разочарованием. Чужаки оказались далеко не альтруистами, скорее наоборот, прожженными купцами. «Ничего даром не дается» — таков был их лозунг. И за свои товары они драли три шкуры с людей, населяющих мир Зеленой Звезды.
Тем, кто находился выше по статусу, еще кое-что перепадало из небесных штучек. А вот простые люди в лучшем случае видели лишь пустые упаковки с непонятными письменами на них. Впрочем, изменения все же происходили, правда, медленно. Но все же…
Прежде аграрная планета стала постепенно превращаться в сырьевую. Чужаки с удовольствием и охотой покупали руды, на которые оказалась богата земля Серса. И хотя кое-кто ворчал по этому поводу, мол, продаем за бесценок достояние наших внуков и правнуков, ничего из того, что покупали пришельцы, в промышленности не использовалось. Не доросли еще, как говорится…
Так продолжалось три первых года после первого контакта, а затем, после визита Верховного канцлера в Империю, все изменилось. Оказывается, чужаков заинтересовали не только недра мира Зеленой Звезды. Им понадобились люди!
По слухам, вскоре на миры пришельцев должны были напасть другие чужаки. Империя решила набрать солдат для защиты на родине Серса. Вот чем-чем, а людьми планета была богата особенно. Огромная, но тем не менее имеющая низкую гравитацию, она кормила почти двадцать миллиардов населения без особых проблем, хотя в последнее время приходилось трудновато. И с работой, и с жильем, и с едой. Так что когда чужаки заявили, что им требуются солдаты, весть была воспринята многими с ликованием. Это был шанс вырваться из нищеты, получить новый социальный статус. А если повезет, то и заработать гражданство неведомой Империи и остаться жить там, где невероятные чудеса и могущество, поражающее воображение.
Конечно, на войне могут убить или искалечить. Но шанс уцелеть тоже имелся. И немалый. Ведь чужаки обладали знаниями, превосходящими все, имеющееся на планете. Следовательно, была надежда на то, что медицина у них тоже ушла далеко вперед…
— Не спится?
Громадный чужак навис над Серсом. От неожиданности парень вздрогнул, но пришелец выглядел довольно дружелюбно, и Серс решился ответить:
— Да. Боязно покидать родину и отправляться неизвестно куда.
— Понимаю. — И тут же без всякого перехода: — Позволишь? — Гигант показал на свободное место рядом с Серсом.
Пожав плечами, бывший студент сделал разрешающий жест, но затем, увидев, что чужой не понял, произнес вслух:
— Присаживайся.
Тот непонятно зачем кивнул и добавил:
— Спасибо.
Было видно, что пришельцу скучно. И он подтвердил это предположение, начав разговор:
— Не стоит бояться. Народ у нас хороший.
— Везде хорошо, где нас нет, — парировал Серс.
Неожиданно пришелец широко улыбнулся.
— Ого! У нас тоже есть такая поговорка!.. Ладно. Не волнуйся. Все нормально будет. Сейчас отучишься, потом — служба по контракту. А там… Как повезет. Тебя куда, кстати, записали?
Серс оживился, достал висящую на шее цепочку, к которой был прикреплен жетон, показал собеседнику. Чужак взглянул, и глаза его расширились.
— Ничего себе! Похоже, что когда мы встретимся с тобой в следующий раз, если встретимся, то я буду отдавать тебе все положенные по уставу приветствия!
— А что это? Кому ни показывал из наших, ни у кого такой нет…
На небольшой овальной металлической пластинке были выбиты имя, фамилия, возраст и непонятный код. Чужой вновь усмехнулся:
