После очередного залпа пали, наконец, и внутренние ворота. Стрелки оттащили свои установки с дороги, и сквозь проломленные ворота хлынули нападающие — семьдесят пять испытанных в боях 'раум во главе с Джо Пойнтон. Она бежала в первых рядах, пока кто-то не подставил ей подножку и не заставил прижаться к земле. Сделано это было вовремя — застрекотали пулеметы, и первые ряды 'раум рухнули как подкошенные.
Охранники между тем подтащили и установили на треноге мощное лазерное орудие, однако воспользоваться им не успели. Последовал новый ракетный залп, и путь внутрь тюрьмы оказался открыт.
Пойнтон, на чем свет стоит проклиная человека, спасшего ей жизнь, помчалась по задымленным развалинам, догоняя своих уцелевших товарищей. Они зигзагами бежали к административному зданию, поливая огнем все, что попадалось на пути. Подбежав к зданию, Пойнтон швырнула гранату и бросилась на землю. Граната взорвалась, и дверь — вместе с ней. Изнутри послышались вопли. Кто-то закричал:
— Хватит! Хватит! Мы сдаемся!
Пойнтон и ее товарищи ворвались внутрь и бросились к пульту управления тюремными камерами. Разобраться, что тут к чему, для Пойнтон не составило труда. Две недели назад один из охранников перебежал на их сторону и начертил подробную схему охраны.
Узники, заслышав звуки стрельбы и взрывов, в страхе забегали по своим камерам. И тут по системе громкой связи донеслось:
— Всем пленникам отойти от дверей своих камер… Сейчас двери будут открыты… — произнес механический голос, который им приходилось слышать ежедневно. Однако тут же зазвучал другой, женский: — Ворота взорваны! Все, кто хочет оказаться на свободе, бегите! Живее!
Большинство пленников так и сделали, но некоторые, считая, что это просто какой-то трюк со стороны охраны с целью расправиться с ними, остались в камерах.
Пленники — и политические, и преступники — хлынули на улицы Леггета. Среди них были и те, кого мусфии захватили в заложники. 'Раум пытались перехватить их и, если это удавалось, спрятать. Однако очень многие в панике разбежались по улицам. Кому-то удалось укрыться в безопасных местах, остальных выловили мусфийские патрули или полиция. Меньше всех повезло тем, кто так и не решился покинуть свои камеры. Уже на следующий день в ходе мусфийских репрессий они были расстреляны.
— Мало-помалу, — сказала Пойнтон своим подчиненным, — медленно, но верно мы вытянем из них все жилы.
Тэд Волмер угрюмо жевал противокислотную жвачку, думал об увольнении, тут же вспоминал о невыплаченной закладной и о том, что безработных мусфии отправляют работать в шахты, и старался, чтобы Лой Куоро не заметил его недовольный взгляд.
— Да, — продолжал Лой Куоро, — теперь что касается политических обозрений. Нельзя позволять этим ренегатам, этим бандитам влиять на форму и содержание наших передач.
— Вы имеете в виду, что мы не должны передавать реальные новости, — это прозвучало не как вопрос.
— Я бы сформулировал это несколько иначе, — ответил Куоро. — Просто мне кажется, что нам нужно несколько сместить акценты. К примеру, серьезные достижения наших союзников-мусфиев могут быть поданы более выпукло, а продолжающееся насилие слегка приглушено. И все это так, знаете ли, ненавязчиво, не в лоб, возможно, сразу после коммерческих сообщений, в разделе, который мы называем «Политические проблемы». Я думаю…
Что именно думает Куоро, так и осталось тайной, потому что двери лифта распахнулись и оттуда выскочили пять человек в черных масках с бластерами на изготовку. Эти люди закричали во всю мощь своих легких:
— Стоять! Кто шевельнется, тот умрет! Стоять и не двигаться!
У Волмера все поплыло перед глазами, и впоследствии он уже никогда не задавался вопросом, почему показания свидетелей вооруженного ограбления так часто расходятся между собой.
— Кто вы такие? — закричал Лой Куоро. — Что вы делаете в моей студии?
У него в руке неизвестно откуда возник маленький пистолет — Волмер даже понятия не имел, что шеф носит его с собой, — и двое нападавших тут же повернули в его сторону дула бластеров. И тогда Тэд Волмер сделал то, за что впоследствии не раз себя корил. Он головой вперед бросился на Лоя Куоро и с силой толкнул его. Пистолет отскочил в сторону, а сам Куоро рухнул и остался лежать без движения.
Поразительно, но никто из нападавших не застрелил Волмера, а когда он выругался, кто-то из них засмеялся.
— Хватит трепыхаться, — только и сказал один из них совершенно спокойно.
Трое в черных масках торопливо прошли через помещение, где готовились новости, в студию вещания. Дверь лифта закрылась и оставалась в таком положении секунду или, может быть, час. Когда она, наконец, снова открылась, оттуда хлынуло множество других вооруженных людей. И все они тоже бросились в студию.
Куоро застонал. Волмер видел, что двое нападавших, оставшиеся в комнате подготовки новостей, не слишком внимательно наблюдают за ним, и ногой ударил своего босса по голове со всей силой, на какую был способен. Куоро снова отключился, а Волмер испытал удовлетворение человека, хорошо сделавшего свое дело.
В самой студии Гарвин держал на мушке трех выпускающих. Моника Лир, целясь из пистолета в девушку-техника, протянула ей цилиндр:
— Это должно немедленно пойти в эфир. — Девушка истово закивала головой и вставила диск в щель. — Давай!
По всей комнате заработали холоустановки. В первый момент изображение было расплывчатым, но тут же стало резким. На экране появился мусфий, исчез, и на его месте возник бело-зелено-коричневый флаг Камбры. Зазвучал планетарный гимн. Когда музыка смолкла, уверенный голос произнес:
— Говорит голос свободной Камбры. Эта передача ведется из захваченной нами студии «Матин». Жители Камбры! В настоящий момент вы оказались под пятой мусфиев. Но ничто не вечно. Некоторые из нас, многие из нас снова вступили в борьбу. Мы сражаемся, как можем. Одни разбираются в том, как сделать и установить бомбы. Другие умеют держать в руках оружие и не боятся использовать его. Третьи, вынужденные работать на предприятиях мусфиев, знают, что любой болт, завинченный чуть посильнее… или чуть послабее… может привести к аварии, и на виновника не падет и тени подозрения. Песок, подсыпанный в механизм, может стать причиной его саморазрушения. Есть и такие, кто надзирает за погрузкой и разгрузкой кораблей или просто работает в погрузочных доках. Небольшое изменение в накладной, одна ошибочно нажатая клавиша — и боеприпасы, продовольствие или ценное оборудование отправятся не по месту своего назначения, а потом застрянут и затеряются на каком-то забытом полустанке. Наши отважные мальчики и девочки развешивают плакаты, из которых мы узнаем, как обстоят дела на самом деле. Ведь сейчас все передающие холостанции контролируются чужеземцами. Учителя не боятся говорить детям правду, а не скармливают им «жидкую кашку» лжи, на чем настаивают мусфий. Может, кому-то кажется, что он не может сделать ничего. Однако на самом деле вариантов очень много. Не идите на контакт с мусфиями добровольно — только под угрозой силы. Если заметите что-то, выходящее за рамки обычного, никому не рассказывайте об этом. Если в вашем квартале всем заправляет человек, поставленный мусфиями, старайтесь всячески затруднить ему его работу. И самое главное, не забывайте то, о чем говорилось в начале передачи. Ничто не вечно. Раньше или позже, мусфии будут изгнаны. Тогда всем, кто пресмыкался перед ними и доносил им на своих, будет предъявлен счет. Но даже тем, кто в какой-то степени подпал под воздействие злых чар чужеземцев, пока еще не поздно изменить свою позицию, отказаться от сотрудничества с ними. Война продолжается. И закончится лишь тогда, когда последний мусфии будет изгнан из нашей системы, и Камбра вновь обретет свободу.
