Ознакомительная версия.
Лязгнула дверь. Застоявшийся автобус тронулся с места так, словно боялся не успеть до закрытия шлагбаума. Проплыла за стеклом цистерна с змеящимися черными шлангами, сбоку прогрохотал на прощание тягач. В зеркале заднего вида мелькнула крохотная фигурка плюющего на асфальт капитана. Въехали в лес.
Трясло на ухабах. Тошнило от бензинового перегара, от жары, от грязных занавесок на окнах. Раскалившаяся на солнце железная крыша превращала салон в духовку.
За окнами – запрещай не запрещай, все равно подглядывали – ничего интересного не наблюдалось. Ничего такого, что могло бы отвлечь от жары и вони. Лес как лес, все в нем были. Если не сто раз, то уж не один десяток точно. Обочины распаханы – ну и что, каждое лето этим лесничество занимается. Разве что не ставит при этом столбики с желтыми табличками: «Заражено!», «Заражено!», «Заражено!» – можно подумать, здесь кто-то об этом еще не знает… Если и найдется такой олух, то капитан Селиверстов поймает и объяснит.
Негромко урча, автобус обогнали две бронемашины. Словно прощаясь, помахивали желтыми флажками на блестящих штырях – по две здоровенные пачки свисали у каждого зеленого жука с кормы. Прогрохотал вертолет, прошелся низко над дорогой и отвалил куда-то за верхушки деревьев. На промелькнувшей справа широченной поляне стояло что-то ну очень секретное: от дороги этот объект отделял двухметровый забор из маскировочной сети. Только антенны торчали – всех фасонов и размеров, на выбор. Самая длинная, с решеткой на блестящей мачте, была чуть ли не вдвое выше соседних кленов и вязов.
– В окна не пяльтесь! – прохрипел Андрей. – К посту подъезжаем!
Шофер сбросил скорость, хотел притормозить возле стоящих у перекрестка бронетранспортеров. Все жадно приготовились глотнуть свежего воздуха из открытой двери. Напрасно. Прорезиненная фигура с пятачком респиратора под капюшоном властно махнула серой перчаткой: дальше, не задерживайся! Чуть дальше три такие же фигуры поливали друг друга из шлангов, тянувшихся от знакомой уже автоцистерны. По крайней мере, в точности, как на первом посту.
– А у них тут серьезно… – Костя сглотнул, закашлялся. – Ох… Может, зря мы в это дело ввязались?
Слева замелькали высокие пестрые стволы в ярких космах листвы и гибких веток. Поворот – и через лобовое стекло все увидели большой указатель: «Березка». Три красных треугольника – то ли языки костра, то ли пионерские галстуки – и белые буквы поперек. Деревянная автобусная остановка с затейливой резьбой. И тупорылый, почти квадратный от высокой будки «ГАЗ-66». Белый. С цветастой полосой, звездчатой эмблемой и огромным флагом на антенне.
– Во, уже получше! Спасатели! – обрадовался водитель. – Может, хоть тут мозги парить не будут. Вам куда, прямо в лагерь?
Впрочем, надежда на гостеприимство угасла сразу же, как только повернули к запертым решетчатым воротам. Сигналить не пришлось: из сторожки выскочили два солдата в пятнистых комбинезонах и резиновых сапогах. Один приложил «калашников» к плечу, посмотрел на шофера поверх прицела. Второй проскользнул через калитку, требовательно стукнул стволом автомата по дверце:
– Куда прешь?! Давай назад, к остановке!
– Нам сюда, в лагерь! – Андрей приподнялся, махнул пропуском. – У нас пропуск, все договорено!
– Давай, давай, отъезжай! Рядом становись! – часовой показал на машину МЧС. – У них тоже пропуск! Сейчас арс приедет, всех обработает, тогда и проедете!
– Слушай, у меня тут люди задыхаются! Может, мы выйдем, а технику потом помоете?
– Ничего, становись под деревья, в тенек! У вас химзащита есть? У кого есть, может выйти. В лагере чистая зона, на входе мыться положено.
– Вот как чувствовал, – проворчал Андрей. – Давай, отъезжай, я сейчас пойду с начальством поговорю.
Он пробрался к рюкзакам, нашел свой. Вытащил брезентовый чехол, распахнул. Раньше, чем кто-то успел удивиться, оказался одетым в серую резину – от подошв до груди. Прихватил такую же прорезиненную куртку, вернулся на переднюю площадку.
– Эй, боец! Противогаз не нужен?
Солдат заглянул через стекло.
– Сойдет. Штанов хватит. А отъехать все равно придется, выезд загораживаете.
– Может, хоть форточки открыть?
– Не положено… Хотя ладно, – смилостивился автоматчик. – Здесь сегодня травить не будут.
Все кинулись к окнам и люкам. Дверь снова застряла, пришлось помогать пинком. Костя отдал папку с документами, придержал Андрея за рукав:
– Слушай, чего мы тут ждем? Что за «арс»?
– Авторазливочная станция, – парашютист посмотрел недоуменно, словно его всерьез спросили, кто Пушкина написал. – Грузовик, на нем цистерна с насосом. Видел, на постах такие стояли? Приедет, помоет автобус дезраствором, можно будет заезжать. Непонятно только, почему у них тут своего не оказалось, их же в любой части как собак… И знали ведь, что мы уже едем, посты сообщили. Ладно, сейчас пойду, выясню.
Он спрыгнул на обочину, пошел к калитке. Предъявил пропуск и паспорт. Автобус заворчал и отодвинулся от ворот, начал разворачиваться. Дверь водитель не закрывал, проветривал салон. Стали в тени, попробовали отдышаться. Где-то рычали моторы, хлопали по небу вертолетные винты. В березовой роще пищали и пересвистывались птицы.
Ждать пришлось недолго. Минут десять. Армейский «ЗИЛ», прищурившийся маскировочными «козырьками» на фарах, вывернулся из-за лагеря. Остановился на асфальте. Из кабины неторопливо вылез молодой человек в таких же серых резиновых штанах-сапогах, которые нашлись в рюкзаке у Андрея. Влез в куртку, откинул капюшон. Подошел к машине спасателей, о чем-то спросил водителя. Кивнул, направился к автобусу.
– Так, вы тут первые на обработку? Закрывайте окна и давайте-ка вон туда, на площадку. Во-он, справа, за дорогой, бетонка. Только осторожно, в канаву не свались!
Со стоном начали захлопывать люки, задвигать непослушные стекла. Автобусу тоже не хотелось подвергаться непонятной процедуре, и он напрочь отказывался заводиться. Выл стартером, кашлял и хрипел. Наконец замолчал совсем.
– Приехали! – радостно доложил шофер. – Эй, химик! Дай прикурить!
– Обойдешься, – мрачно ответил серый человек. – У самих все севшее, с утра тягачом таскали, пока запустился. Тебя тросом дернуть?
– Лучше сразу дотащи. Дольше возить придется, и еще не факт, что запустим.
– Ты на площадку посмотри! Ну, потяну я тебя, и что дальше? Сам-то заеду, а как потом твой гроб разворачивать?
Подошел Андрей. Прислушался к спору, оценил ситуацию. Хмыкнул:
– Так, придется все-таки здесь выгружаться. А транспорт потом на большую площадку тащить, тут наверняка такая есть.
Ознакомительная версия.
