— Здравствуй, Син! — Поздоровался он. — Вижу у тебя уже первая обновка?
Я приподнял руки и пошевелил пальцами, показывая, что перчатки на мне сидят хорошо, не спадают, не рвутся и не жмут.
— У Егорыча глаз — алмаз, и руки — золото! — Сказал он. В отличии от своих подчинённых не нервничает. Интересно почему? Никто при первой встрече со мною не оставался спокойным. — Ты сними их, потом оденешь, когда за компьютер сядешь. А то сейчас в них ты глупо выглядишь. Давай познакомимся! Меня зовут Мирослав Борисович Сербин, я заведую оружейным цехом на Янтаре, также на мне склады спецодежды и снаряжения.
Я снял перчатки, выпрямился, и, ткнув себе пальцем в грудь, прошипел максимально правильно своё имя.
— С-сс-син! С-шсин!
— Рад знакомству, Син! Тут мне много о тебе рассказывали. Честно говоря, я не верил в эти рассказы, думал, что мужики перепились или надышались возле какой-нибудь аномалии, вот ими и видятся вежливые кровососы, да вот твоё вчерашнее появление показало, что я в корне неправ. Твоё появление тут такой фурор вызвало, прямо как визит какой-нибудь кинозвезды или министра.
Изображаю вежливое внимание. Скорее всего, мне сейчас проведут небольшой инструктаж по поводу кто есть кто, и возможно кто ест кого.
— Ты существо вменяемое, понимаешь, что тебе говорят, и даже как я слышал, успел компьютер освоить. Сам конечно говорить не можешь, но это не страшно. Коротко расскажу тебе, куда ты попал, что бы потом не было обид и непонимания.
А то я не знаю куда попал! Логово маньяков от науки, любителей пощекотать себе и окружающим нервы, карьеристов, желающих заработать и просто хороших людей. Самое обычное место — бочка со змеями, пауками, сколопендрами, скорпионами и крысами. Может быть, конечно, я слегка приукрашиваю, но совсем слегка. А занимаются тут исследованиями Чернобыльской Зоны Отчуждения.
— Слушай внимательно, Син, и мотай на свои щупальца! Ты находишься в специальном международном научно-исследовательском комплексе «Янтарь». Учёные тут занимаются исследованиями такого загадочного феномена как Зона Отчуждения, возникшая после взрыва реактора 4-го энергоблока Чернобыльской атомной электростанции в 1986 году, и после второго взрыва, ну так все договорились считать, что тут был второй взрыв, в 2004 году явившую миру свои аномальные свойства. Что тут реально тогда, в 2004 году, произошло — никто толком не знает. Тут пытаются изучить последствия того события и понять, как это можно обратить себе на пользу. Ты — последствие этого события! Поэтому тебя тоже будут изучать.
Это мне тоже известно. Но я выбрал сознательно вас, а не тех же чистонебовцев. Вы уж не подведите меня, люди науки!
— Главный тут Сергей Харитонович Сахаров, он академик, Академия Наук Республики Беларусь. Мы все находимся у него в подчинении, по крайней мере формально. У него несколько заместителей, я один из них. Я курирую оружие и вещевое довольствие. Остальные заведуют хозяйственной частью, снабжением и обеспечением, научным отделом, бытовыми вопросами, медициной. Охрана состоит из наёмников, с ними будь осторожен, ребята себе на уме. Они отвечают за нашу безопасность и защиту. В Зону не ходят, разве что когда прибывает замена, а забрать их по-другому никак. Наёмники все знают русский язык, почти все иностранцы. В Зону для сбора данных, смены аппаратуры, замеров и прочего ходят наши специалисты, их охраняют сталкеры, главный у них Тополь. Он тут уже давно находится, так что если есть вопросы, можно будет обратиться и к нему, он не откажет в помощи.
Но и не во всём сможет помочь. А ведь наверняка будут вопросы вне его компетенции. И к кому тогда бежать? К тебе? Или сразу к Сахарову?
— Поскольку ты появился, вернее прибыл, вечером, то сегодня толком с тобой никто не будет заниматься, слишком уж ты время своего прибытия неправильно выбрал. Так что сегодня тебя особо дёргать никто не будет. Но вот с завтрашнего утра тебя начнут доставать наши учёные на предмет изучения. Кто-то сдвинет свой график, кто-то отложит свои дела, что бы получить с тебя материал, кто-то ускорит работу. До сих пор в наши руки живой кровосос не попадал, так что твоё появление для многих сродни подарку судьбы. Так что сегодня тебя не терзали, потому что есть чем заняться, но вот потом… сам понимаешь…
Да это понятно тоже. Сначала никто не верил, что сюда приведут живого и послушного кровососа, потом оказалось, что я — действительно существую, но как всегда есть неотложная работа, занятая конкурентами аппаратура, распланированная на недели вперёд работа и 24 часа в сутках. И теперь никто толком не знает, что делать со свалившимся в их цепкие руки подарком судьбы. Вернее что делать знают, да вот беда — не получается, хоть тресни, потому что никто не закладывал в рабочие графики работу с живым экземпляром зловещего монстра. Разве что Семецкий надоил с меня крови и яда, и теперь радостно исследует образцы, прокладывая свой путь к Нобелевской премии и хихикая над своими возможными конкурентами.
— Нас озадачили снять с тебя мерки, что бы можно было создать для тебя одежду и попытаться подобрать по возможности, готовую, из той, что есть. Но так как твоё тело хотя и похоже на человеческое, но отличается от него, то походишь пока босым и голым, благо тебе не привыкать, пока мы сможет хоть что-то смастерить. Это будет не быстро, есть и другая, не менее важная работа, так что не надейся, что мы всё бросим, и будем заниматься только тобой.
— Да ладно, Мирослав Борисович, чего вы так распинаетесь перед ним? — Это Егорыч появился. — Он, конечно, знает, что ему говорят, но вряд ли он хоть половину понял.
— Ничего, мне не тяжело. Вижу, что перчатки ты ему изготовил, ему понравились. Что с одеждой и обувью для него?
— С одеждой пока не очень. На первое время сделаю ему из штанов шорты, а то он своими когтями на ногах сам их укоротит до нужной длины. Сошью из двух курточек одну, подходящего размера среди нормальной амуниции нет, придётся делать из двух одну. Размеры с него я снял, примерили на него старую одежду, а на ней я всё мелом отметил. Через пару дней можно примерить будет. А с обувью глухо. Ничего не подошло. Думаю, что нужно будет строгать колодку по его ноге, и по ней пытаться что-то сделать. Иначе никак! Слишком уж у него форма стопы неподходящая, да и когти — та ещё проблема. Может подстричь их как-то?
— Егорыч, ты конечно можешь попробовать их подстричь. Только боюсь, что стричь их придётся «болгаркой», и более чем вероятно, что Син тебе эту «болгарку» засунет в задницу. Предварительно проверив, что она не выключена и работает.
— Тогда пусть ходит босым, пока мы что-нибудь не придумаем и не сделаем.
