Мы находились где-то глубоко под землёй. На огромном грузовом лифте мы спускались около минуты. Когда двери лифта открылись, мы очутились в огромном зале, размером с половину футбольного поля. Высокий арочный потолок из бетона высился над нами метров на 15-20, наверное. По всему периметру были развешаны лампы, и было очень светло. Из зала выходило несколько туннелей в разные стороны, чуть меньше по высоте потолков, но тоже полностью забетонированные. Странное ощущение. Смотришь на потолок и представляешь, что над тобой сейчас несколько сотен метров земли, а может и больше километра, и ты такой маленький и беспомощный под этим пластом, как муравей. Недалеко от дверей лифта стояло несколько военных уазиков с открытым верхом, и около десятка вооружённых военных наблюдали за нашим появлением. Арестованных, в сопровождении охраны, погрузили по машинам, и мы поехали друг за другом по длинному и широком тоннелю. Пять минут езды, и мы въезжаем в ещё одно огромное бетонное помещение. Здесь столько же охраны и несколько больших защищенных дверей, как двери в банковском хранилище, с крестовидной ручкой в центре. «Богов» под конвоем повели в сторону бронированных дверей. Всего, таких дверей я насчитал 5 штук, и одна отрытая комната, без дверей, куда мы и направились. Китаец шёл вместе со мной. Это оказалась комната отдыха, иди какой-то временный штаб. Такие же бетонные стены, как и в тоннелях, простенькая обстановка. Несколько столов, за одним из которых сидели парни в форме, чайник стоял у них на столе и кружки. В одном углу большой металлический шкаф, в другом деревянный и чуть поменьше. Наша пятёрка, я, Лейгун, Евгений Иванович, Сергей Анатольевич и Виктор Петрович, уселась за одним столом, а наши сопровождающие за другой.
– Когда можно поговорить с пленными?
– С арестованными. – Вновь поморщился и поправил меня Виктор Петрович. – Уже можно. Их распределили по камерам. Пойдёмте со мной.
С Ра, на удивление, мы договорились быстро. Суд и казнь у нас, или отказ от функции наместника, и мы передадим его правительству Египта. Там он может что-то набрехать, придумать, выкрутиться. Если повезёт, его там вообще не накажут. Больше вариантов я ему не предоставил. Но и этого хватило.
– Что мне нужно сделать? – Спросил он.
– Просто скажи про себя, что ты отказываешься от функции Наместника.
По идее, это должно сработать. Хоть система отключена и Кефирчик не доступен, но должен же остаться какой-то канал, по которому принимается такой запрос. Как будто в подтверждение моих мыслей, через пару секунд всплыло сообщение у меня перед глазам.
«Ра больше не является хранителем этого мира»
Вот. И сообщение у меня даже появилось. Значит, что-то да работает.
А с китайцем такого не было. Хотя, там же ещё система не была отключена, и Кефирчик был на связи. Может из-за этого. Я ожидающе уставился на Ра.
– Что-то ещё? – Последовал вопрос от него.
– Думаю, почему ты не принимаешь свой истинный облик, ты же теперь обычный человек. Или это твоё настоящее тело?
Он поморщился.
– У меня сообщение выскочило, что я больше не являюсь хранителем этого мира, и что все мои личные улучшения, бонусы, навыки будут аннулированы, как только система снова будет перезагружена и включена. Не знаю, что это значит, и когда это будет.
Я знаю. Кстати, нужно будет сказать своим, что Ра, да и стальные, могут поменять облик на обычный, человеческий, чтобы у них не возникло проблем, когда они будут экстрадировать их. Нужно, что ли прямой эфир вести, чтобы это всё было в реальном времени, или просто поторопиться и не затягивать с их отправлением на родину.
– Ладно. Удачи тебе там. Надеюсь, больше не увидимся. Наше знакомство было не самым приятным.
– Взаимно. – Ответил я и вышел.
Я молча вышел из камеры и направился в следующую, куда меня провожал один из охранников.
С Карлосом пришлось провозиться пару часов. Сначала он пел национальные песни и не слушал, что я пытался ему предложить. Потом, когда ему надоело, он играл в молчанку и не отвечал, лишь молча сидел, скрестив руки на груди, и смотрел на меня. Такой, правый и бедный партизан, который в плену у плохишей. Потом, наконец, понял, что от него хотят, но согласился отказаться от своего наместничества только с условием, что его не отправят на Родину, а выдадут новый паспорт, новую биографию и новую жизнь. Рисковать и возвращаться в Мексику он не хотел, а деньги ему были не нужны, видимо, были где-то припрятаны на черный день.
Мне пришлось брать паузу и советоваться с остальными.
– Ну, мы можем на такое пойти. – Сказал Сергей Анатольевич. – Обеспечим его всем необходимым, и пускай проваливает на все четыре стороны. Только какие гарантии, что он не начнёт чудить заново и строить новый культ?
– С гарантиями я разберусь. Он уже не сможет делать то, что делал раньше.
– А как же то, что его просили выдать Мексике? – Встрял с вопросом начальник охраны.
– Скажем, что он сбежал. Нам не удалось захватить его. – Сергей Анатольевич пожал плечами. – Мы вообще не обязаны были их задерживать. Обидятся – ну и пусть. Больше предъявить нам ничего не смогут. Мексика – это не Китай и не Египет. Они далеко. Но остальных точно нужно вернуть, там уже такое не пройдёт. Нельзя заключать такие сделки с остальными. – Он покосился на китайца, который сидел за соседним столом с парнями из группы захвата, которые пришли сюда пол часа назад, пил с ними чай, что-то рассказывал и поддерживал с ними беседу.
Странно, что его никуда не отослали, что он тут вообще сидит, слушает наши разговоры и наш импровизированный консилиум. Или мне так легко поверили и доверились в отношении его, или у них какие-то свои договорённости с Китаем. Скорее второе. Где-то в новостях попадалось, что они сейчас с Китаем очень тесно сотрудничают и планирую ещё более серьёзно наладить дружбу и отношения.
– Хорошо. С Лэйгуном проблем не будет, я его сам завтра верну, с Ра уже всё решили, так что остаётся только Бастет. Я тогда пойду, закончу нашу сделку с… Карлосом. – Его «божественное» имя мне до сих пор не давалось.
Я поднялся и направился к Карлосу, озвучить результаты.
«Тонакатекутли больше не является хранителем этого мира» – всплыло новое сообщение у меня перед глазами, после того как я посетил камеру Карлоса.
Бастет. С ней было тяжело. Она не только не хотела отказываться от силы, но и упорно не понимала, что выбора у неё нет. Сначала строила глазки, умоляла оставить её рядом со мной, готова была слушаться, прислуживать и помогать мне. Включала всё свое женское обаяние и женские штучки. Когда это не сработало, начала угрожать, потом проклинать, потом резко вскочила со своего места, и бросилась ко мне, пытаясь выцарапать мне глаза своими острыми когтями. И даже то, что на ногах у неё был трос, который сковывал движения, а на руках наручники, мало помогло. Если бы не сработала моя защита, я бы мог неплохо так пострадать. Потом снова строила глазки. Потом замкнулась в себе и не реагировала. Арест, казнь, суд – её не пугали совсем. Чего она так держится за своё могущество, что не хочет с ним расставаться, даже понимая, что она может погибнуть окончательно?
– Кем ты была в прошлой жизни? – Наконец спросил я, когда у меня уже не осталось вариантов как с ней можно договориться. Сейчас ей уже не было особого смысла что-то скрывать.
Она посмотрела на меня внимательно, как будто решаясь или набираясь смелости, и неожиданно ответила.
– Мне 84 года, внучок! Ты хочешь, чтобы я снова вернулась в то немощное и старое тело? Да лучше пусть меня казнят или посадят в тюрьму в таком виде, и я доживу сколько смогу! Альтернативы, как видишь, у меня нет. – Она печально усмехнулась и отвернулась от меня, уставившись взглядом в бетонную стену.
– И из-за этого ты мне три часа мозг выносишь?
Я был уверен, что египтяне не простят её так просто. Но сколько времени займет эта волокита, и когда система засчитает, что я остался последним наместником? Мне не хочется тянуть. Мне важно добиться её отказа от функции наместника сейчас, ведь она последняя, с остальными уже всё решено. Да и жалко стало её. Бабульке досталась уникальная возможность, прожить новую жизнь, а я ей всё испортил. Хотя, не только я был виноват. Часть вины лежала и на Ра, и конечно на ней самой. Не встреть она Ра в самом начале, может и не была бы здесь сейчас.
