я достаточно вовремя узнал о прошлом Руарха — и, по итогам, мне удалось вспомнить и удержать хотя бы основы боевой магии. Но… для магии исцеления, по итогу, места не осталось совсем. И здесь, казалось бы, нет и не может быть никаких решений. А что если… если попробовать сотворить эту магию в облике человека? При смене ипостаси аура часто перестраивается — достаточно вспомнить, насколько по-разному работала в облике человека и в облике ящера моя канувшая в небытие интуиция.
— Ну так что, — спросил Агер, тоже с интересом наблюдавший за моими потугами, — не выходит?
— В этом облике уже не выйдет, — печально вздохнул я, — аура этой сущности почти полностью заточена под то, чтобы творить воду.
— А у тебя что, есть другой облик? — с удивлением спросил альбинос.
— Да, — подтвердил я. Вероятно, Йегерос и Джул, которым об этом было известно, не стали сильно распространяться на эту тему.
Теперь на меня смотрели уже все без исключения. Даже Даяо, которому был доступен только духовный взор, заинтересованно повернулся в мою сторону.
Я же почувствовал смущение. Даже мой облик ящера был прост и неказист по сравнению с тем, как выглядела раса рано. Очень многие видели во мне прежде всего красивую шкуру — но никак не личность. Насколько же жалко для них будет выглядеть облик человека? Но сомневаться сейчас явно было лишним. Да мне и самому хотелось узнать, действительно ли я лишился дара исцеления навсегда.
Обхватив себя руками, я стал трансформироваться. И внезапно это оказалось больно. Сущность таисиана, успевшая укрепиться за несколько месяцев суммарно и в этом мире, и в Авиале, просто так уступать не хотела. В итоге я потратил почти целую минуту на то, чтобы угомонить её. В конце концов, она уступила…
Чешуя стала пропадать, заменяясь кожей. Снова выросли уши, стали отрастать волосы. Когти становились ногтями, морда таисиана втягивалась, становясь лицом. Небольшая резь в глазах: вертикальные зрачки становились обычными. Во рту тоже кольнуло болью, сильной, но быстрой. Четыре лишних зуба таисиана пропадали, оставляя положенные человеку тридцать два.
Наконец, трансформация завершилась. Я ощупал подбородок: как видно, смена ипостаси замедляла процессы человеческого тела, но до конца всё же не останавливала. И потому у меня была щетина на лице, местами даже переходившая в подобие бородки. Волосы, коротко постриженные перед тем, как я покинул Землю, снова отросли на три-четыре сантиметра.
Мой умный костюм, почувствовал смену тела, тоже стал перестраиваться. Кроме того, он каким-то образом стал прогонять по своей поверхности прохладные волны. Что и неудивительно: кожа уже ощущала повышенную температуру. Но, вопреки моим опасениям, она всё же была терпимой. Впрочем, это наверняка до того момента, когда я попаду под открытые лучи двух солнц.
— Это вот так… ты тоже выглядишь? — спросил Агер. Повернувшись, я увидел, что смотрят все на меня с огромным интересом. Никакого презрения или отвращения… только интерес.
— Да, — коротко ответил я, с большим трудом разрабатывая новые, вернее, старые голосовые связки, — только в этом облике жар ваших солнц для меня будет, скорее всего, смертелен.
Что ж, настала пора выяснить, насколько моя магия оказалась урезана. Закатав рукава куртки, я снова опустился на колени перед бассейном и опустил руки в воду. Больше минуты человеческое тело подстраивалось под магические потоки, но, в конце концов, мои старания начали давать эффект.
Вода слабо замерцала возле моих ладоней, и меньше, чем за минуту этот эффект распространился на весь бассейн. И в этот момент мудрецы зажмурились, а ещё через пару секунд ушли под воду полностью. Я было испугался, но остальные рано в комнате стояли неподвижно, и я решил, что всё в порядке.
Спустя пять минут мне показалось, что на первый раз лечебного эффекта достаточно. Как оказалось, в этом мире аура чужака подстраивается под те чары, которые она творит изначально. И я в этом облике при чрезмерном усердии рискую заточиться исключительно на целебную магию. А мне бы хотелось иметь доступ к боевой магии в обоих обликах. На всякий случай.
Через тридцать секунд мудрецы по очереди стали выныривать из бассейна. И выглядели они значительно лучше. Без преувеличения, казалось, что в них вдохнули свежести. Даже малоприятная зелёная пупырчатая кожа Маури стала более гладкой и матовой.
— Бесподобно, — прошелестел Адресто, колючки которого шевелились сами по себе. Когда я же взглянул на Даяо, то мне показалось, что его шкура не только переливалась, но даже искрила.
Тем временем Агер подошёл ко мне и взял за левую руку. И до меня только через пять секунд дошло, с какой целью.
— Это и есть… тот самый артефакт? — спросил он, разглядывая синюю татуировку, которая начиналась от запястья и уходила под рукав куртки.
— Как видишь, — холодно ответил я, высвобождая руку. Агер ничего не стал говорить, лишь ободряюще улыбнулся и отошёл.
— Так, ну мы, наверное, не будем вам мешать, почтенные, — сказала хозяйка дома Аолин, — отдыхайте, сколько вам нужно. Если вам нужно поесть…
— Сегодня не нужно. Мы наелись впрок в пути, благодарим, — мягко сказал Арсини.
— В таком случае — мы вам не мешаем, — с этими словами Аолин первой ушла из комнаты с бассейном. За ней почти сразу вышла Орла. Последними уходили мы с Агером.
— Сказать по правде, Дэмиен, — Агер снова взял меня за руку, — если бы ты сразу пришёл в Кастильву в этом облике — тебе бы быстрее поверили. Потому что вот сейчас ты действительно выглядишь как чужак из другого мира. Выглядишь ты странно, но на свой манер складно. И, может быть, даже красиво. А в том обличье… ну, в самом деле, пуири, на задние лапы вставший да говорить научившийся, не более того.
— Думаешь, стоит показать этот облик остальным? — с сомнением спросил я.
— И не только это, — заверил Агер, — но об этом немного позже. Сначала нужно позаботиться о том, чтобы все мои сородичи устроились, и чтобы им всем дали дело. Раз уж мы вообще всё это затеяли… Дэмиен, я прошу тебя об одной вещи. Надеюсь, мне ты не
